Провалявшись в кровати несколько дней, я, наконец, смог самостоятельно встать. Затемненная душная комната в ветхом деревянном доме успела мне опостылеть. Поэтому опираясь о стену, я стал пробираться к выходу.

Было раннее утро. Вокруг стояла тишина. Воздух, напитанный влагой, приятно освежал.

Я выполз на небольшую веранду, сел на лавку и с наслаждением вздохнул, запрокинув голову.

Серо-черный пушистый кот, потревоженный моим соседством, выскользнул непонятно откуда и громко зашипел, пригибаясь всем телом к земле. Я ответил ему взаимностью, обнажив клыки. Кошака как ветром сдуло.

Солнце только встало, золотя макушки деревьев. Кусты и трава были еще влажными от росы. Я долго щурился, привыкая к яркому свету. Однако этот дискомфорт и моя ненавистная слабость не могли помешать мне ощутить неконтролируемую радость и восторг.

Задумавшись о причине этих чувств, я вдруг понял, насколько слеп и эгоистичен был раньше. Обладая многим, я с жадностью и остервенением пытался завладеть еще большим. Мне было мало того, что я имел. А потеряв все, я неожиданно понял ценность обычного солнечного дня, свежего дуновения ветра, заботы маленькой практически незнакомой мне девочки.

И снова в голове всплыл вопрос: что со мной происходит?

Скрип половицы отвлек меня от размышлений. Я повернул голову – в дверном проеме стояла баба Вера.

– Ты решил все село на уши поставить? – Недовольно спросила она. – Не думаю, что кто-то будет в восторге, узнав, что по соседству живет демон. Твои рожки-то издали видать.

Карга в очередной раз была права. Но признавать это вслух я не спешил.

– Рано еще. Все спят. – Сказал я в свое оправдание.

– Не смеши меня своими городскими заблуждениями, – вновь прокаркала бабка. – У нас встают вместе с солнцем!

Дабы хоть немного ей насолить, я принял самую безразличную позу и непринужденно сказал:

– Не беспокойся, старая, сейчас попробую иллюзию наложить.

– Какая я тебе «старая»! – Прилетела от нее очередная оплеуха. – На себя посмотри, великовозрастный детина! Чай, старше меня будешь!

– Удивляюсь твоей проницательности, – пробурчал я, потирая затылок. – Вот только зачем поучаешь меня, будто я мальчишка?

– А я по поступкам сужу. Или ты думаешь, мне нравится твои рога охаживать? Вот станешь человеком, будет другой разговор.

– Ну, на счет человека ты загнула. Демоном родился, демоном и помру.

Бабка лишь усмехнулась:

– Как там говориться в народе? От сумы, от тюрьмы, а в твоем случае и от человеческой души не зарекайся.

Суть ее философии осталась для меня загадкой. Да и не больно-то хотелось вникать в брюзжание старой перечницы.

Тут я вспомнил о своих небольших планах с иллюзией. Какое-то время назад мне удалось накинуть на себя фантомный облик, несмотря на свое состояние. Сейчас я определенно чувствовал себя лучше, поэтому в успехе почти не сомневался.

Вероятно, зря…

Структуру заклинания я воспроизвел безупречно, энергии мне хватило. Однако во время активации что-то пошло не так. Обычно после подобного воздействия я ощущал легкое кратковременное покалывание по всему телу, обозначающее незначительные изменения моего физического тела. То, что я делал, скорее можно было назвать не иллюзией, а трансформацией внешнего облика. Но в этот раз вместо ожидаемых ощущений на мою голову низверглось несколько литров ледяной воды. От неожиданности и холода я, молча, сидел, хлопая глазами в попытке сморгнуть прозрачные капли с ресниц. Внутри поднималась буря негодования.

Баба Вера, глядя на мой наиглупейший вид, зажала двумя руками свой беззубый рот и производила нечленораздельные булькающие звуки. Потихоньку они становились громче, пока не переросли в откровенный хохот.

– Треклятая бездна, – прошипел я, поднимаясь со скамьи. Мокрые насквозь джинсы прилипли к телу и сковывали движения. Ярость клокотала все сильнее, смазывая разум. Клыки начали ныть, увеличиваясь в размерах. Моя злость вызвала неконтролируемую трансформацию в боевой режим. И как я не старался успокоиться, ничего не выходило.

Остановила мои изменения резкая боль в области солнечного сплетения. В глазах потемнело. Схватившись за грудь, я сполз обратно на скамейку и замер, тяжело дыша.

– Вы что тут творите! – Послышался из глубины дома взволнованный голос.

Чуть приоткрыв веки, я увидел, как маленькие босые ножки прошлепали ко мне прямо по мокрым доскам. А потом висков коснулись невесомые пальчики Росаны.

– Ты зачем колдовал? – Возмутилась девочка. – У тебя все энергетические каналы перепутаны! Перегореть захотел?

Я молчал, понуро опустив мокрую голову. Боль отступила, зато пришло осознание, что магия мне больше недоступна. От этой мысли меня затрясло. Дыхание перехватило, словно кто-то внезапно перекрыл подачу кислорода.

Как теперь продолжать жить?

Маг без магии… Это все равно, что птица с перебитыми крыльями.

– Зачем ты меня спасла? – Я исподлобья тоскливо посмотрел на Росану. – В моей жизни нет смысла. Одна лишь боль. Зачем?

– Эй! Прекрати говорить глупости! – Девочка ласково провела рукой по моим волосам, убирая с лица мокрые прядки. А потом обвила руками мою шею и обняла. Так же, как когда-то Кьяра: нежно, заботливо и с участием.

– Я не знаю, что мне делать дальше, – еле слышно, боясь произносить эти слова вслух, прошептал я.

Но она услышала.

– Просто живи. А я буду рядом.

И я просто стал жить. С чистого листа. Познавая человеческую мораль и уроки вынужденной совести. Сказать, что мне было сложно – не сказать ничего. Обычная человеческая жизнь оказалась тяжелой ношей, наполненной переживаниями и сомнениями. Постоянная внутренняя борьба не прекращалась для меня ни на секунду.

Вот, кажется, банальная ситуация. Стоит баба Вера, столь ненавистная моему сердцу, и пытается открыть дверь в покосившийся сарай. Дергает за ручку, пыхтит, а ничего не выходит. Деревяшка ветхая, перекошенная, не открывается. И какое мне дело до чужих мелких проблем? Пройти мимо и забыть. А ведь не получается! И что, спрашивается, заставляет меня подойти и помочь этой старой карге?

Мрак! Что со мной творится?

Однако во всем есть свои плюсы. И сделав что-то действительно полезное, не только для себя, но и для других, ощущаешь непроизвольное чувство удовлетворения. Оно заставляет улыбнуться. И вдруг приходит уверенность, что впереди что-то есть – слабый свет надежды и вера в то, что живешь не напрасно.

После мокрого конфуза на веранде я еще пару дней отлеживался, приходя в себя. Из-за нарушенных энергетических связей мне пришлось познавать кулинарную стряпню бабы Веры – по-другому восстанавливать силы мне не удавалось. Хотя в этом отношении мне повезло – готовила карга отменно. И даже отравить меня не пыталась.