Тон у бандита сделался совсем мирным, узкие губы растянулись в улыбку, которая выглядела почти приветливо.

– А с ребятами, которые на магазинчик ваш наехали, недоразумение вышло, Петрович, – сказал главарь. – Не поняли мои ребятки, не врубились. Увидели магазинчик, решили, дурачки, что тут залетные конкуренты жируют. А рабочий класс мы не обижаем, не-ет, мы не беспредельщики. Наоборот, если что – всегда обращайся, поможем. Все-таки меня тут слушают. Да-а…

С воздушной легкостью он перевоплотился в добродушного и мудрого покровителя сирых и слабых, сельского заступника. Родом он был из деревни, этот бандит, это очевидно, Лосев видел сейчас, что он сознательно выпячивает свое крестьянское происхождение – совсем немного, говорком да интонациями, ничуть не переигрывая. Лосев понял, что Степан Сергеич вовсе не прост и может оказаться намного опаснее, чем предполагалось поначалу. Это его огорчило.

– Хорошо, – пожал плечами Лосев. – Если так, то и мы не в претензии.

– Ты заявление-то из милиции забери, Петрович, – мягко попросил «Алькапон». – Ребят дергают не по делу, а мне лишние расходы.

– Не по делу, – повторил Лосев с легкой усмешкой. – Ладно, не вопрос, заберем заявление.

– Надо бы отметить знакомство, Петрович, – сказал Степан Сергеич. – Ты мне понравился, честно говорю. Давай махнем ко мне, баньку сделаем и все такое. В бассейне поплескаемся, расслабимся…

– Сожалею, – с дипломатической вежливой сухостью ответил Лосев. – У меня сейчас масса дел, я не имею никакой возможности.

Степан Сергеич обиды не показал, он не был дураком и не ожидал иного ответа.

– Ну ладно, ладно, – он не спеша, с достоинством поднялся. – В другой раз как-нибудь. Но тогда уж обязательно, слово?

– В другой раз, – уклонился от конкретного ответа Лосев. – Вот полегче немножко станет…

Лосев не знал, в самом деле главарь решил отступиться или совершил всего лишь тактический маневр, после чего следует ожидать новых попыток. Он не встречался прежде с такими людьми и не умел их понимать и чувствовать, лишь интуитивно ощущал, что кризис миновал. В общем, так оно и оказалось. И хотя на всякий случай первое время за пределы Городка старались выезжать с охраной, никаких инцидентов более не происходило.

* * *

Уже давно Славич убедился, что может доверять своему предчувствию. Оно приходило к нему непонятным беспокойством, беспричинной тревогой, заставляющей сердце биться немного чаще, и тогда Славич точно знал, что впереди его ждет событие – дурное или приятное, крупное или незначительное, но Славич был готов его встретить, оно уже не могло застать врасплох. И когда он вдруг испытал знакомое ощущение – словно горячий ветер тревоги пролетел, то замер на секунду, прислушиваясь к ощутимому запаху опасности.

– Ты что? – спросил Шумилин; он не понял его состояния, но мгновенно насторожился.

– Ничего, – медленно ответил Славич. – Не знаю…

Он внимательно осмотрел темнеющую кромку леса.

– Вот что, Леонид, сегодня ночью я подежурю. Да и ты не задремывай.

– Послышалось что?

– Вроде. – Славичу не хотелось объяснять неясное ему самому. – Неспокойно как-то. Думаю, не ожидать ли сегодня гостей.

Окрашенное закатным багрецом небо над рощей быстро теряло цвет. Приближалась короткая летняя ночь. Некоторое время Шумилин смотрел на Славича, потом отвернулся и принялся собирать инструменты.

– Пойдем ужинать.

Сегодня за столом сидели молча. Сразу же уловившая перемену в настроении мужчин Галина тоже посерьезнела, притихли и ребята.

– Антон, – сказал в конце ужина Шумилин. – Ты давай-ка бери «москвич» и отвези мать с сестрой к Фомину.

– А чо это? Зачем? – удивился Антон.

– Делай, как я сказал.

– Мать и сама машину водит, – возразил Антон.

– Ты мне там нужен, – повысил голос Шумилин. – Рядом с ними, понял?

– Что случилось-то? – спросила Оксана. – Зачем нам куда-то уезжать на ночь глядя?

– Эта еще будет спорить! – с неожиданной энергией воскликнула Галина. – Слушай, когда отец говорит! Не маленькая уже.

– Ладно, ладно, – обиделась Оксана, – и сказать ничего нельзя.

– Вот и давай. – Галина, раздраженно гремя посудой, принялась убирать со стола. – Собирайся без лишних разговоров.

– Может, я все-таки останусь, отец? – тихо спросил Антон.

– Да чего вы волнуетесь? – вмешался Славич. – Просто небольшие меры предосторожности. Пока все не закончилось, расслабляться не стоит. Милиция их немного потрясет, они отстанут. Но дураков-то у них хватает. До дурака не сразу доходит, мы должны это учитывать.

– Не надо было во все это ввязываться! – противным ябедным тоном сказала Оксана. – Можно же было как-то по-людски. А теперь сидим и трясемся.

Наступила внезапная пауза, и Славич вновь ощутил невольное чувство вины за то, что уже случилось и еще могло случиться с этой семьей.

– Ты что болтаешь? – тяжело произнес Шумилин. – С кем это по-людски? С ними? Тогда уж лучше мне своими руками все здесь запалить к черту – все едино, так или эдак. У тебя в башке-то что-нибудь есть?!

Он треснул кулаком по столу и оттолкнул от себя тарелку. Оксана притихла и сжалась: таким рассерженным она не видела отца очень давно.

– Собирайтесь, быстро!

Славич вышел на крыльцо. Пока ужинали, совсем стемнело. Вечер выдался теплый и безветренный, в поле заходились в крике цикады, пахло струганым деревом и молодой травой, но в душе Славича не было сегодня спокойствия. Вновь явилось ощущение тревоги и близкой беды. Оно усиливалось, пульсировало вместе с толчками крови в висках, тревога была разлита в воздухе, у нее был вкус и цвет, у нее была плоть – и воздух из теплого становился душным.

Сердито топая по ступеням крыльца, Антон понес в машину сумку с вещами, и в этот момент Славич увидел мелькнувший вдалеке свет. Если бы он не смотрел сейчас именно в ту сторону, где дорога поворачивала за кромку леса, возможно, ничего бы не заметил – так короток был этот отблеск. Словно какая-то машина, подкатив к повороту, поспешно выключила фары. Славич прислушался, но шума мотора не услышал.

Не мешкая, он вернулся в дом.

– Кажется, к нам гости, – сказал он Шумилину. – На повороте остановились. Думаю, ехать сейчас не стоит.

– Галина! Давай-ка с ребятами на второй этаж, – скомандовал Шумилин.

Достал из шкафа «ремингтон», сунул в карман пиджака горсть патронов. Двустволку протянул Славичу, но тот помотал головой.

– Это Антону отдай, пусть он здесь с ружьем остается. Только учти, Антон, из окна не высовывайся и по двору не стреляй, а то нас зацепишь сгоряча. Это на случай, если в дом полезут.

– А ты как же? – непонимающе спросил Шумилин.

– У меня все в порядке. Я сейчас!

Славич быстро поднялся в свою комнату, вытащил со дна сумки картонную коробку, из которой извлек «вальтер» и запасную обойму. Он украл этот «вальтер» несколько лет назад из захваченной спецназом партии оружия, и