– Что ты сказал? – брезгливо осведомился собеседник. – Ограбить? Да тебя лечить надо, дружок. Верни мои три лимона и гуляй на здоровье. Ты законов, наверное, не знаешь? Или забыл? Не хотелось бы мне напоминать.

– Всего через два месяца…

– Через два месяца, Андрюша, ты будешь даже не покойником. Ты уже успеешь сгнить к этому времени. Так, косточки да кусочки шкурки.

– Довольно меня пугать!

– Я? Пугаю? – удивилась трубка. – Ладно, закончим на этом. А сейчас подойди к окну, дорогой. Подойди к окошку, дружок Андрюша.

– Зачем? – машинально спросил Казанцев.

– Подойди, сам увидишь.

Зазвучали гудки отбоя. Казанцев швырнул трубку на рычаг и отер пот, заливавший лицо, несмотря на кондиционерную прохладу кабинета.

«Сволочь! Сволочь!» – бессильно прошептал он, сунул палец под тугой воротничок, рванул. Выдранная «с мясом» верхняя пуговица рубашки звонко врезалась в металлизированную поверхность сифона на столе.

К окну… что он там болтал об окне, этот выродок? Казанцев вышел из-за стола и пересек кабинет. Навечно закрытый для солнца каменными стенами внутренний дворик был безлюден. Полтора десятка машин сотрудников фирмы стояли на расчерченном прямоугольниками асфальте. В какой-то момент Казанцеву показалось, что в окне дома напротив он уловил быстрое враждебное движение. От отпрянул, потом осторожно выглянул вновь. Нет, ерунда, почудилось… И быстро рванул ручку, управляющую жалюзи. Это жалюзи – ненужное в отсутствие солнечных лучей, – пижонское офисное жалюзи теперь будет всегда закрыто. Он не мальчишка, он будет хитер и осмотрителен…

Казанцев взглянул вниз сквозь щели жалюзи, и точно в то же мгновение воздух сотрясся мощным глухим хлопком. Казанцев увидел, как его серебристый «мерседес», стоявший поодаль от остальных автомобилей, на полметра приподняло над асфальтом. Машину охватило дымное пламя, из которого вдруг высунулся протуберанцем длинный огненный язык вспыхнувшего бензина. За дверью тонко закричала секретарша. Она влетела в кабинет Казанцева с искаженным лицом, неотличимым по цвету от ее белоснежной шелковой блузки.

– Андрей Валентинович!!

Казанцев дико зыркнул на нее.

– Спокойно! – то ли проскрежетал, то ли просипел он. – Спокойно! Звони! В милицию, немедленно! Нет, стой! Я сам… Нет! Подожди… подожди!

Он вцепился обеими руками в край стола, склонившись в мучительной позе. Не паниковать! Никакой паники! Действовать быстро и безошибочно. Они думают, сволочи, что сейчас некто по фамилии Казанцев в глубоком шоке, что он пускает от страха слюни и фекалии и готов по первому требованию всякой блатной шавки снять штаны и нагнуться. Пусть думают. Этого не будет! Ничего не получат, гады! Ничего!

Казанцев злобно засмеялся и оборвал смех, увидев круглые от ужаса глаза секретарши. Она дышала часто и мелко, у нее, кажется, начиналась истерика. Во дворе возбужденно кричали люди.

– Успокойся! – рявкнул Казанцев. – Быстро на свое место! Ты меня слышишь?!

Он грубо схватил ее за руку, выволок из кабинета и толкнул за компьютер.

– Пиши: «Доверенность». Да успокойся ты, дура! «Доверенность… Доверяется Лосеву Валерию Петровичу владеть и распоряжаться пакетом акций АООТ „Остров“ в количестве…» Оставь пропуск, это я потом сам впишу. «…Без права передачи и продажи…» Нет, стой, последнее вычеркни. «…С правом передачи и продажи, сроком на… один год». Подпись. Моя подпись, естественно! Да очнись ты!

Он достал платок и почти спокойным жестом промокнул испарину на лбу.

– Сейчас, девочка, будешь заниматься только этим. Никому ни слова. Распечатай документ и лети к юристу, ты знаешь куда. Все должно быть оформлено до вечера. Потом домой – к себе домой! – и жди. Я приеду за бумагой. Никому не звони. Шофер в твоем распоряжении на весь день, ссылайся на меня и посылай всех… куда хочешь. Давай, девочка, давай! Подожди! Вот тебе премия авансом.

Казанцев вытащил бумажник, достал две стодолларовые купюры, после короткого раздумья добавил еще одну.

– Если все успеешь, детка, вечером получишь столько же…

Едва секретарша выбежала из кабинета, Казанцев кинулся к сейфу. Деньги, документы… Это правильно, что он предусмотрел подобный разворот событий. Все должно быть всегда под рукой. Он очень дальновиден! Бегло пролистывая содержимое, переложил несколько папок себе в кейс. Вот так! Все. Все! Его мечта, его надежда не попадет в чужие грязные лапы. Они не получат, сволочи, не получат ничего! Казанцев представил искаженные злобным разочарованием рожи своих врагов и не удержался от сладострастного смешка. Ни-че-го! А если Лосев сломается?.. Что ж! Значит – судьба. Значит, Городу Солнца, этой его идиотской мечте, не суждено быть нигде и никогда.

Но если это свершится, то пусть без его участия. Он не станет поджигать фитиль под своим любимым садиком. Хрен в сумку! У него сейчас другая задача: поскорее выбраться отсюда – из города, из страны. Они очень скоро узнают, как ловко Казанцев их натянул, и станут его искать. Они захотят его убить, дурачки. Но Казанцев умнее любого вонючего ублюдка, возомнившего себя королем местных помоек. Он мудро и прозорливо предполагал подобное, он давно уже готов. Виза в паспорте, авиабилеты с открытой датой вылета – все это дожидалось своего часа в секретном отделении сейфа.

Жену с собой он пока не возьмет – отыскать их вдвоем будет гораздо проще. Неплохо было бы прихватить Людку-секретаршу, эх, не продумал он этот вопрос… Да черт с ней!..

Жена пока отправится на Урал, под Екатеринбург, на дачу. Хороша дачка – маленький домик в три этажика с гаражиком. Домик этот не скоро можно сыскать – куплен на фамилию родственника, дальнего-дальнего, такого дальнего, что и в лицо-то не узнать. Там хорошо – свежий воздух, грибы и все такое… Грибы, м-мать их, только грибов сейчас не хватало!.. А через пару месяцев он жену заберет к себе, выпишет, так сказать. Даже с возможностями Баглая нельзя держать все аэропорты и международные вокзалы под наблюдением до бесконечности. Интересно, следят ли за Казанцевым сейчас?

Осторожно выглянув из окна кабинета секретарши во двор, он сразу увидел среди бестолково суетящейся толпы тех двоих, кто должен был помешать ему. Вялый интерес к происходящему был в их позах. Нет, эти двое не были простыми зеваками и точно знали, кто и зачем им нужен.

Ничего! Казанцев злорадно ухмыльнулся. Ждите, сволочи. Он предусмотрел и такой вариант.

Прошел по пустому коридору, отпер собственным ключом тяжелую стальную дверь на черную лестницу, а затем другим ключом из той же связки еще одно стальное чудовище – порождение эры всеобщего недоверия и страха – на другой стороне лестничной площадки. Через несколько минут он шагнул из парадного подъезда соседствовавшего с ним учреждения на улицу, заполненную людьми. Прорывался меж человеческих тел, нырял, уворачивался от встречных и