Она положила трубку на место.

Селби печально посмотрел на Сильвию и спросил:

— Значит, теперь и твоя работа зависит от исхода дела?

— Несомненно, — радостно ответила она. Селби выудил изкармана пленку.

— Ладно, шериф, вот все, чего я достиг. Замечательныефотографии центра нашего города.

— Пленка из аппарата пастора?

— Да. Но фотографии были сделаны после того, как он отдалБогу душу.

— Что?

— Это бесспорно. Мы размышляли о том, как могли подменитьпленку. И почти пришли к выводу, что собака коронера была отравлена тем, ктохотел произвести эту подмену.

— Когда была отравлена собака?

— Сейчас мы узнаем, — ответил Селби и потянулся к телефону.

Но тот зазвонил раньше, чем прокурор коснулся трубки. Онподнял ее, произнес: «Хэлло» — и услышал полный раскаяния голос Ширли Арден:

— Дуглас Сел… Я хочу сказать, мистер Селби?

— Да. — В голосе прокурора чувствовалось напряжение.

— Я здесь, в отеле. Инкогнито. В том же номере — пятьсотпятнадцать.

— Что это еще за трюк? Я получил достаточную дозу подлостивчера вечером. Если хотите узнать подробности, можете взять экземпляр «Блейд».

— Да, — сокрушенно ответила актриса, — я уже все видела.Пожалуйста, приходите.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Хорошо. Я иду. Но на этот раз я не собираюсь изображатьмолокососа, — сердито сказал Селби и с силой швырнул трубку на место.

Сильвия Мартин посмотрела на него широко открытыми глазами инастороженно спросила:

— Ширли Арден?

Он утвердительно кивнул.

— Ты идешь, Дуг?

— Да.

— Пожалуйста, не ходи.

— Но почему?

— Не знаю. Я ей не доверяю. Она хитрая. Она актриса. В ней…есть блеск, боюсь, она тебя гипнотизирует.

— На сей раз ей не удастся загипнотизировать меня, — твердопообещал Селби.

— Ну, пожалуйста, Дуг, останься. Пусть шериф Брэндонпередаст ей повестку, чтобы она предстала перед Большим жюри. У тебя есть шанспоказать всем, что ты не подкуплен. Это может оказаться ловушкой, даже,возможно, и не специально подстроенной. Только подумай, ведь Биттнер знает о ееприезде и ожидает твоего появления. Мы же сейчас бежим наперегонки со временем.От результата гонки зависит все.

Он упрямо покачал головой:

— Я обещал прийти и приду. Это теперь вопрос самоуважения.Она позвонила, доверяя мне, я не имею права обманывать ее доверие.

— Она подлая лицемерка, — яростно заявила Сильвия. — Каждыйраз, как ты встречаешься с ней, тебе достается на орехи. Качество пудингапознается во время еды. Тебе пора бы уже раскусить ее самому.

— Прости, Сильвия, но я иду, — ответил он просто.

Ее губы задрожали. В поисках подмоги девушка взглянула наРекса Брэндона, но шериф покачал головой, затянулся своей сигаретой, выпустилдлинную струю голубоватого дыма из угла рта и сказал:

— Бесполезно, сестренка, он все равно пойдет.

Селби двинулся к выходу. Оглянувшись, он поймал умоляющийвзгляд Сильвии. Прокурор вышел и тихо прикрыл за собой дверь.

Дуг Селби постучал в дверь пятьсот пятнадцатого номера и, неожидая ответа, распахнул ее. Ширли Арден шла ему навстречу. Она была одна.Селби закрыл за собой дверь и остановился, глядя на актрису.

— Итак? — сказал он.

— Я чувствую себя виноватой.

— Не без оснований.

— Мне не следовало верить Бену. Он крайне подозрителен илегко выходит из себя. Но поймите, как со стороны выглядела вся ситуация.

— Итак, я вас слушаю.

Она подошла ближе и положила ладони на плечи прокурора.Глаза, потрясающие миллионы любителей кино, смотрели на него и неодолимопритягивали к себе. Ширли Арден спросила:

— Я прощена?

— Прежде посмотрим, что и как вы скажете.

— Что вы хотите услышать? Ну, пожалуйста… Я не осуждаю васза то, что вы рассердились на меня, но все происшедшее было так ужасно, аобъяснения Бена выглядели настолько логично!

— И вы поверили, что это был рекламный трюк с моей стороны?

— Да. И что вы использовали меня. Он уверял, будто выустроили утечку информации в газеты. Бен говорил, что вы хотите втянуть меня врасследование, чтобы привлечь внимание крупных газет, получить рекламу и нажитьполитический капитал.

— Да, — ядовито сказал Селби, — вы видите, какой капитал ясебе нажил. Попытки играть с вами честно сделали из меня всеобщее посмешище.

Она кивнула и произнесла покаянным тоном:

— Да, мне все стало ясно, как только я узнала о «Блейд». Яздесь, чтобы помочь вам. Вы вели себя честно и поступали правильно.

— Полагаю, вас прислал Бен Траск, предварительно хорошенькоотрепетировав всю сцену.

— Бен Траск считает, что я сейчас в самолете на пути вМексику.

— Траск был здесь в день убийства? — спросил Селби. Онакивнула утвердительно.

— А днем раньше?

Актриса вновь кивнула.

— В чем секрет вашего влияния на Кашинга?

— Он мой отец, — ответила она просто. Селби не смог скрытьизумления и переспросил:

— Ваш кто?!

— Мой отец. Он выкинул меня из своей жизни, когда мне быловсего одиннадцать лет. Лишь после того, как я стала знаменита и богата, онвозник вновь.

— А как насчет пастора?

Ширли Арден указала Селби на стул, приглашая сесть.

— Я расскажу все. Мне плевать на последствия и безразлично,что считают папочка и Бен Траск.

— Продолжайте, — подбодрил ее Селби.

— Никто не знает в подробностях моего прошлого. Время отвремени журналы публикуют жалостную повесть о том, как я росла в женскоммонастыре. Это ложь. Я выросла в подворотне.

Прокурор посмотрел на актрису внимательным, изучающимвзглядом.

— Когда мне было семнадцать, меня приговорили к тюремномузаключению, как не поддающуюся исправлению. Если бы я попала в исправительноеучреждение для малолетних преступников, уже ничто не смогло бы спасти меня. Номне повстречался человек, который поверил в меня, понял причину моегоповедения.