Усилием воли она вернулась внутрь настоящего момента.

— А теперь представим, что пять баллов — высшая оценка. По баллу за каждый ответ. Есть цветки, ответившие на пять вопросов, а есть цветки, ответившие только на три, и хотя зачёт сдан у всех, равны ли их знания между собой?

— Не равны! — крикнул кто-то с заднего стола.

— Не по правилам, — тут же взвыл Вик, стараясь перекричать оппонента.

Потом все начали спорить и стихли только когда Ясмин легонько постучала по столу. И в наступившей тишине Вейгел отчётливо сказал:

— А мне нравится. Сразу станет ясно, то тянет назад весь класс.

— Верно, — с улыбкой согласилась Ясмин, — и сразу станет понятно, где слабое место у каждого цветка. Лучше исправить это в классе, чем за его пределами.

Система обучения Варды была такова, что было невозможно пройти лучшим, оставив позади отстающих. Либо проходят все, либо класс признаётся слабым и расформировывается в соответствии со способностями. Большинство уходят в ремесленники, а часть в обслуживающий персонал. Действенно и несправедливо.

Умение работать в команде стоит дороже таланта.

Она думала об этом всю дорогу от научного ведомства до административного корпуса, которые, как оказалось, соединялись длинным переходом зелёных путей, проходящих канатными шнурами рабочего осота. Лодки, которые здесь называли фаэтонами, плавно покачивались королевскими кувшинками. У самых дверей Ясмин замешкалась, но после подняла нос повыше и вошла.

Она не сдрейфит.

— Доброго полудня, мастер Белого цветка, — первым ее приветствовал мастер Файон, и все повторилось по старой схеме.

Она сказала: «Доброго полудня», Примул ответил, после разговора зашёл о погоде. Ровно по правилам чертового хорошего тона.

Они говорили и говорили, а мастер Файон и не думал уходить. Это было почти смешно. Примул не может его выставить? Или не хочет, тянет нервы, как паук нитку.

— Вы обещали показать мне мои новые покои, — наконец, устав от словоблудия, оборвала Ясмин пламенный спич о погоде.

Какая, мол, прекрасная весна в этом году. К черту весну.

— Конечно, мастер Ясмин, — с облегчением согласился Примул. — Приглашаю вас разделить мою лодку.

— Буду признательна, — кивнула Ясмин и бесстыдно прибавила: — Надеюсь в скором времени завести свою. Прощайте, мастер Файон.

Длинное тело мастера Файона расслабленно покоилось в кресле, только белые пальцы перебирали незримую сеть. На несколько коротких мгновений Ясмин посетила бредовая мысль, что эта сеть лежит на всем ведомстве. И она ходит по ней, она дышит ею, кладёт её в рот вместе с кусочком яблока за обедом. Как и все остальные, включая Примула и Абаля.

Сплошной смех. Чтобы создать сеть такого уровня и масштаба мастеру даже самого высокого порядка пришлось бы выложиться до последней капли дара. А это опасно. Известно случаи, когда мастера, воевавшие с Риданой, падали замертво, выложившись до последнего. Дар — есть суть жизни мастера.

— Я провожу вас, — Файон все так же расслабленно поднялся и шёл с ними до самой лодки.

Молчание его не удручало.

Лодка Примула была двухместной, так что мастеру Файону пришлось остаться.

— Прощайте, мастер Файон, — преувеличено вежливо сказал Ясмин.

— До скорой встречи, мастер Ясмин, — глаза у мастера Файона тускло поблескивали, как две медяшки при свечном огарке.

Вслед им он смотрел с безмятежностью человека, у которого все хорошо, и который прекрасно провёл время.

* * *

— Вы нарушили клятву.

Ясмин опустила руку в озёрную воду, пугая серебряных рыбок. Зелёные рельсы, уходили под воду и снова выбирались на поверхность, поскольку пути Арстрели были проложены самыми краткими и рациональными маршрутами.

— Стало быть и я могу ее нарушить?

На самом деле не могла, она это чувствовала. Но спросить хотелось.

Примул бросил на неё острый взгляд. Не взгляд — кинжал. Словно впервые увидел. До этого момента, даже когда она давала клятву, он был холоден и безразличен.

— Мастер Ясмин не понимает очевидного. Вардой правят боги, а мы лишь проводники их воли, и клятва, нарушение которой одобрило большинство ведущих тотемов, теряет часть силы.

— Большинство богов, а не тотемов, — полувопросительно поправила Ясмин.

— Верно, — Примул засмеялся и тут же закашлялся.

Смех перешёл в хрип.

— Стало быть, и я могу нарушить клятву…

— Глупая девочка, — голос, прерываемый кашлем. — Ты не глава тотема.

— Но вы тоже не глава тотема, — усмехнулась Ясмин. — Главой тотема стал Абаль. Как же так вышло?

Жалкий выпад. Судя по равнодушней физиономии Примула, его и вскользь не задело.

— Он мой сын и проводник моего слова. А что до клятвы, ее нарушение не должно приносить выгоды нарушителю. Боги почитают силу слова и не снисходят до глупцов.

Ясмин изумлённо вскинула взгляд. Клятву, оказывается, можно нарушить, достаточно иметь для этого силу большинства и не иметь личной выгоды.

— Но ведь вы получали выгоду от нарушения клятвы! — воскликнула она.

Примул засмеялся снова и снова закашлялся.

— Остальные обещания тоже не имеют силы?

— Не имеют, но я их сдержу. Будь благодарной, дочь.

— Мастер Ясмин, — поправила она.

Больше они не разговаривали.

Дом стоял гнездился в самом сердце Астрели. Тихий квартал, где селились