были вооружены орудиями калибра 6 или того меньше – 5,5 дюйма. Понимая, что Королевский флот начинает отставать, Адмиралтейство подготовило новую программу строительства дополнительно 46 крейсеров к 1936 году. Для ее реализации нужны были средства, которые и были запрошены у Казначейства.

В карьере Черчилля это был уже третий эпизод, когда он участвовал в обсуждении военно-морских расходов. В предыдущие два раза он то стоял на стороне экономистов, то ратовал за расширение финансирования. На этот раз он вновь изменил свою точку зрения. Испытывая недостаток средств для реализации своих социальных программ, он выступил категорически против предложений Адмиралтейства. Мысля широкими категориями, Черчилль вывел спор на уровень международной политики. Он пытался доказать, что реализация программы военно-морских экспертов приведет к ответным действиям со стороны Японии и США, что запустит петлю положительной обратной связи со смещением статей затрат из социальной сферы в сторону милитаризации. В ходе упорных обсуждений, в которых обе стороны прибегали к угрозе отставки, удалось достигнуть компромисса, значительно ограничившего первоначальные запросы Адмиралтейства. Фактически Черчилль одержал победу в этом споре. Но это была пиррова победа. Черчилль допустил стратегическую ошибку в отношении намерений и возможностей японцев. Он свято верил, что войны со Страной восходящего солнца не будет. Единственной веской причиной, которая может вынудить Британию объявить войну Японии, является вторжение японских войск в Австралию. Но «неужели кто-то серьезно полагает, что Япония планирует так поступить» и «каким образом японцы доставят военный контингент в Австралию, если им для этого потребуется пересечь пять тысяч миль океана»? – писал Черчилль премьер-министру. И сам же отвечал: «Это абсурд. Я не верю, что они собираются напасть на Британскую империю, или что от них есть хотя бы малейшая угроза, по крайней мере, нынешнему поколению»{171}. Черчилль недооценил Японию, и допущенные им ошибки в ограничении финансирования, в том числе на строительство военно-морской базы в Сингапуре, буквально через пятнадцать лет привели к серьезным проблемам с потерей британского влияния в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Болдуин уверенно держал штурвал в своих руках. Но британская политическая система не благоволит длительным периодам правления отдельных государственных деятелей. В мае 1929 года произошли всеобщие выборы. Черчилль одержал победу в Эппинге, получив 23 972 голоса против 19 005 у ближайшего противника-либерала. Другие члены Консервативной партии оказались менее успешны. Тори смогли сохранить за собой только 260 мест в Палате общин нового состава против 288 мест, которые обеспечила себе Лейбористская партия. 5 июня Болдуин подал в отставку, передав премьерство Рамсею Макдональду. Вместе с Болдуином свой пост покинул и Черчилль. Эта на первый взгляд ничем не примечательная и вполне обычная смена правительства ознаменовала собой третий кризис в жизни нашего героя. В нем не было ни той скандальности, ни того отчаяния, которые отличали уход из Адмиралтейства в 1915 году; в нем не было ни той неожиданности, ни того недовольства, которыми характеризовалась одновременная потеря мест в правительстве, парламенте и партии в 1922 году. Но только ни Черчилль, ни его коллеги ничего не знали об истинном характере произошедших перемен. В то время как наш герой ожидал скорейшего возвращения в горнило политической борьбы, разразившийся кризис станет самым продолжительным, самым тяжелым, но в то же время самым плодотворным в его жизни.

«Мировой кризис»

Пока Черчилль успешно восстанавливал свою карьеру после катастрофы в Дарданеллах, на книжных полках стали появляться работы, посвященные событиям Первой мировой и его роли в отдельных эпизодах. Часть исторических исследований носила благожелательный по отношению к нему характер. Например новая книга первого биографа нашего героя Маккалума Скотта «Уинстон Черчилль во время войны и мира». Но были и негативные примеры – монография Реджинальда Бретта 2-го виконта Эшера (1852–1930) о фельдмаршале Китченере, в которой в неблаговидном свете описывалось участие Черчилля в обороне Антверпена. И это не говоря о Дарданелльской кампании, представляющей настоящий Клондайк для всех желающих пожурить и унизить потомка герцога Мальборо.

Черчилль всегда внимательно относился к своей репутации и не собирался отдавать ее на откуп критикам. Тем более что сам он прекрасно владел словом и ему не составило бы труда изложить свою версию событий. Еще в 1915 году он признался владельцу Manchester Guardian Чарлзу Скотту (1846–1932), что «с нетерпением ждет того дня, когда сможет опубликовать все факты». Прошло несколько лет, и Черчилль решил приступить к осуществлению задуманного, начав работу над описанием истории печально знаменитой кампании. Не напоминает ли подобное погружение в прошлое «перекапывание кладбища», спросил его Поль Маз. «О да! Только с возможностью воскрешения», – ответил Черчилль{172}.

Определяя формат нового произведения, Черчилль использовал метод Даниеля Дефо (1660–1731) из «Записок кавалера» с «нанизыванием исторических событий на беспристрастные воспоминания отдельной личности». При этом основу самих воспоминаний составило не описание, а цитаты из аутентичных и неизвестных широкой публике официальных документов – меморандумов, записок, писем, распоряжений, объединенных в цельное повествование фрагментами-связками. По мнению автора, они гораздо лучше могли передать суть и смысл происходящего. Претендуя на объективность, этот подход имел существенное ограничение – правовые издержки. Большинство используемых документов принадлежали правительству, не говоря уже о материалах с ограниченным доступом. В начале 1922 года Черчилль запросил соответствующее разрешение, мотивируя необходимостью защищаться от инсинуаций других авторов. Он и ранее настаивал на расширении доли обнародованных документов, считая, что подобная практика позволит бороться с искаженным восприятием недавних событий, а также повысит качество исторических работ. Вскоре он получил соответствующее разрешение, однако полностью защитить его от последовавших после публикации нападок оно не смогло. Политические оппоненты стали задавать неудобные вопросы, например кто дал разрешение, а также указывали на нежелательность и опасность подобных публикаций. При подготовке ответов на последовавшие обвинения правительство вернулось к теме обнародования недавних документов, решив более тщательно проработать этот вопрос. На Черчилле это не сказалось, пока. Актуализированные правила публикации документов его коснутся несколько позже. С новым произведением ему пришлось решать и другие, более привычные вопросы – расширение периметра работ и изменение первоначальной концепции{173}.

Концентрируясь изначально на описании событий в Дарданеллах, Черчилль впоследствии решил для полноты картины рассказать также о предшествующем периоде – всех трех с половиной годах (1911–1914) руководства им Адмиралтейством. С изменением концепции изменилось и название с «Великого земноводного» на «Мировой кризис». Также увеличился объем, а само произведение расширилось до двух томов: первый описывал события 1911–1914 годов, второй – 1915-го. Учитывая, что большую часть работы над произведением Черчилль совмещал с руководством различными ведомствами, у него не было возможности самостоятельно изучать детали описываемых эпизодов и собирать все необходимые факты. Для этих целей он нанял экспертов, например, возглавлявшего в 1912–1913 годах военно-морскую разведку вице-адмирала сэра Томаса Джексона (1868–1945). Также он активно консультировался с адмиралом флота баронетом Роджерем Кийсом (1872–1945), главой военно-морского конструкторского бюро и главным техническим советником Адмиралтейства сэром Юстасом Теннисоном д’Энкуром (1868–1951), главным маршалом авиации баронетом Хью Тренчардом (1873–1956), который в свою очередь привлек к проекту историка военно-воздушных сил сэра Уолтера Рэлея (1861–1922).

Первый том был опубликован в апреле, второй – в октябре 1923 года. С их появлением Черчилль добился желаемого, создав задел для восстановления своей репутации. Казалось, на этом можно было бы остановиться, но увлеченный автор решил довести свое повествование до конца и поведать читателям о следующих трех военных годах. Из-за работы в Казначействе публикация третьего тома постоянно откладывалась. Он увидел свет лишь в марте 1927 года в двухкнижном формате.

Войдя в число первых летописцев мировой войны, Черчилль не стал останавливаться на достигнутом и еще до публикации третьего тома начал работу над продолжением –