– Мы продержим вас здесь до суда, который, вероятно, состоится в понедельник, поскольку сейчас вечер пятницы.

– А Эйвери? Как вы поступите с ней? – чуть не плачу я. Полицейский перестает печатать на компьютере и откидывается назад.

– Боюсь, если ее некому забрать, придется позвонить в соцслужбу, – отвечает он, и я гадаю, какое наказание мне грозит, если брошусь через стол и выколю глаза полицейскому за то, что хотел нас разлучить.

– Есть один человек, которому я могла бы позвонить, – говорю я. – Правда, у меня нет ее номера. Кора. Кора Холмон, и у меня есть ее адрес!

Полицейский протягивает через стол листок бумаги и короткий карандаш.

– Запишите адрес, и я пошлю кого-нибудь за ней.

Я пишу адрес, и полицейский выходит, оставив нас с Эйвери в одиночестве. Мне хочется взять ее на руки и прижать к себе, но слишком болят ребра, и я просто сажусь на пол рядом с ней, целую ее ручки и говорю, что все будет хорошо.

19

Пейдж

Ноутбук Финна оказался весьма полезен. Пейдж скопировала письма за целый год, отправила их себе, распечатала и сложила в коробку с надписью «Финн», лежащую в шкафу в спальне. Она не собиралась оставлять ноутбук, ей просто надо было найти там все необходимое. А потом она подбросит ноутбук к двери Финна. Если он ее заподозрит, хранить украденное уж точно ни к чему. Конечно, вряд ли он что-то сделает, не выдав себя, но стоило пойти на риск ради секретов, хранящихся в ноутбуке. На всякий случай Пейдж протирает все отпечатки влажной салфеткой.

Машин Финна и Коры у дома нет, и по пути к Карлотте Пейдж оставляет ноутбук у их порога. Было совсем нетрудно обнаружить жалкую и приторно сладкую переписку Финна и Карлотты. Он как будто хотел, чтобы его поймали. Пейдж не может понять, почему Коре так сложно было добиться того же результата – ей-то понадобилось всего несколько дней. Финн заставил Кору чувствовать себя сумасшедшей и завел в тупик, наверное, в этом все дело.

В пятницу днем Карлотта не в офисе, судя по переписке. Пейдж пишет Карлотте с аккаунта Финна и назначает встречу в «Милио» за ланчем, добавляя, что это срочно. Карлотта соглашается, спрашивая, все ли в порядке. Пейдж заверяет, что да, но просит обязательно прийти в половине первого.

Пейдж уже многое сделала для того, чтобы получить желаемое, но теперь произойдет то, чего никто не ожидал. Она не стала переодеваться, оставшись в легинсах и свитере. Пейдж наматывает на шею шарф, натягивает сапоги до колен и еще раз репетирует, что скажет на встрече с Карлоттой.

Перед выходом она мажет губы бальзамом. На улице стало холодно и сухо. Она дает Кристоферу печенье, болтая с ним, надевает пальто и смотрится в зеркало в прихожей.

– Ну вот, только не завали все дело.

Остановившись у «Милио», она заглядывает в окно, пытаясь найти там Карлотту, и видит, как та вся на нервах ждет любовника, гадая о смысле загадочного послания. Карлотта держит в руке чашку кофе и барабанит пальцами по столу. Пейдж почти готова ее пожалеть, но все-таки не жалеет. Потаскуха ведь знает, что Финн женат, а значит, не заслуживает сочувствия.

Конечно, Карлотта понятия не имеет, кто такая Пейдж, и когда та входит в ресторан и садится напротив, подскакивает от удивления, но молчит.

– Здравствуйте. Наверное, вы ошиблись столиком? – все-таки произносит она.

– Не помнишь меня, Карла? – хмыкает Пейдж, снова произнося ее имя неправильно.

– Вы кто, простите? – Она откидывается назад и обеими руками теребит красивые волосы. Она настороже, но пока не перешла в оборону.

– А, ну конечно. Ты же тогда прилично набралась. Мы встречались на мерзком благотворительном приеме. Помнишь? Пару недель назад, – говорит Пейдж и отмечает, что Карлотта припоминает грубую незнакомку за столом, неправильно произносящую ее имя.

– Ах да, помню. Приятно было повидаться, но я кое-кого жду, так что…

– Ты ждешь меня, – твердо произносит Пейдж.

Карла безрадостно смеется и берет себя в руки.

– Уверяю, нет, так что прошу меня простить.

– Финн не придет.

– А? Мне жаль, но…

– Ты и должна сожалеть, но я здесь не поэтому. Твой роман с Финном… – начинает Пейдж, но Карлотта гневно прерывает ее.

– Мой роман? Да вы… – Она собирает вещи, как будто собирается уйти.

– Ой, да брось. У меня нет времени для спектаклей, – фыркает Пейдж, вытаскивая распечатки их писем и фото с благотворительного приема, где они обнимаются. Она кладет все на стол.

– Я… – вот и все, что может пролепетать Карлотта.

– Ну давай, продолжай. Что – ты?

– Что это? Чего вы хотите?

– Ты ведь знаешь, что он женат, правда? – спрашивает Пейдж.

Карлотта молча отворачивается и преувеличенно глубоко вздыхает.

– Да. Конечно, знаешь, я сама видела, как тебя представили его жене, – говорит Пейдж.

– Думаю, вам лучше уйти.

– От тебя я хочу узнать только одно: сколько времени это продолжается.

– С какой стати я буду отвечать? Я ухожу. Я позвоню Финну, и разбирайтесь с ним, – бросает она и встает, натягивая пальто.

– Нет, так не пойдет. Твоего мужа зовут Энтони Коэн, – заявляет Пейдж, и Карлотта снова садится. Ее глаза блестят, как будто вот-вот расплачется, но она молчит.

– Когда я сказала, что видела всю вашу переписку, это значит действительно всю. Так что, если не хочешь, чтобы я заговорила, отвечай. Сколько времени это длится?

Пейдж ждет ответа, не зная, то ли Карлотта сейчас разрыдается и выбежит вон, чтобы позвонить Финну, то ли выкинет что-то еще. У Пейдж учащается пульс. Ей необходимо знать.

– Почти два года, – наконец сдается Карлотта, вытаскивает из сумки платок и промокает глаза. – Зачем это вам? Какое вам дело?

– Ты была с ним семнадцатого января прошлого года? – спрашивает Пейдж.

– Как я могу это помнить? В чем дело?

– Я думаю, Финн убил моего сына. Вообще-то, даже уверена. Я еще разговариваю с этим сукиным сыном только по одной причине: мне нужно знать наверняка. Я думаю, он выехал на нашу улицу в половине одиннадцатого вечера семнадцатого января, а в его календаре указано, что он встречался с К. Это ты? Или это был мой сын Калеб? У меня есть и другие причины считать, что это мог быть мой сын. Ты должна что-то знать, – говорит она срывающимся голосом.

– Ты думаешь, он гей? – удивляется Карлотта.

Пейдж хлопает ладонью по столу, и все вокруг оборачиваются в их сторону.

– Ты можешь вспомнить, была ли с ним в тот вечер или нет? – шипит Пейдж.