Рахим подмигнул мне залихватски, озорно, будто речь шла не о жестоком убийстве, а о забавном розыгрыше. Но и Рахима нужно понять — по вине Натальи Кулдошиной в колонии оказалась его любимая женщина, мать его сына. Впрочем, оказалась не просто так, а за перевозку наркотиков из Таджикистана в Россию. Чёрт, как хочется спать, как всё надоело!.. Да, но Анна делала это потому, что нечем было кормить детей. Банщица никогда не обратила бы на неё внимание, не попроси Гриша Нечёсов об одолжении…

— Рахим, твои люди не пробовали узнать, что такие эти мужчина и старушка? Разве ваша служба безопасности так вяло работает?

Я допила зелёный чай, положила на блюдце немного халвы с орехами.

— Я им такого приказа не давал. Но если тебе нужно, или Вовчик попросит, узнаю. А, с другой стороны, тебе будет легче пробить…

— Спасибо, Рахим. — Я доела халву и поднялась из-за стола. — Спасибо тебе за всё, дорогой мой. И ещё об одном одолжении попрошу. Дай мне вместе с кассетами и «видак», хотя бы на одну ночь. А фотоаппарат у меня с собой. Можешь?

— О чём речь! — Исмаилов развёл руками. — Я тебе на все ночи «видак» дам. Только почему уходишь быстро? Я тебе не угодил?

— Напротив, ты мне невероятно угодил. Но мне нужно позвонить в Москву, а потом всё-таки отдохнуть. Без этого никак, потому что после придётся ночью работать. В том числе и ради того, чтобы ветеран спецназа Юрий Кулдошин не отравлял вашу с Леной жизнь…

— Любовь моя! — гортанно вскричал Рахим, поднимаясь следом за мной из-за низкого столика.

Я подошла к окну и увидела, что за стеклом валит мокрый снег, совсем такой, как в Москве или на Урале.

— Тебе когда «видак» нужен? — деловито спросил Рахим.

— Да что время терять? — Я тревожно прислушалась к завыванию ветра. — Давай сейчас, ребята отнесут его мне в номер. Когда я немного отдышусь, просмотрю твои записи. Долго спать, наверное, не смогу — море шумит, и ветер воет. Где «видак»-то у тебя, покажи.

— Этот бери! — Рахим широким шестом показал на оду из ширм, затканную крохотными цветочками. — Зови сейчас ребят, пускай переносят. Отдашь, когда уезжать будешь. А у нас домашний кинотеатр ещё есть, не пропадём! — похвастался Рахим, как ребёнок.

От услышанного мне стало жарко, захотелось скинуть шаль, но я сдерживалась. Чувствуя, как предательски подрагивают пальцы, я достала мобильник и набрала номер.

— Евгений, заходите за мной, нужно кое-что перенести. Жду.

Охранники должны были появиться здесь максимум через пять минут. В их обязанности входило прерывать любое занятие ради того, чтобы выполнить мои распоряжения.

— Вы уже уходите? — удивилась Лена, которая очень гордилась ролью восточной хозяйки. — Муж говорил, что вы пробудете до ночи…

— Ну, это ты перебрал, Рахим! Я такого не обещала. — Мы и так проговорили до половины двенадцатого. Спать мне, похоже, почти не придётся. Разве только чуточку, чтобы не упасть в обморок.

— Оксана заглянет к нам ещё раз, — сурово ответил жене Рахим. — А сейчас ей нужно работать. Она — деловой человек.

— Я знаю. Тоже собиралась быть деловой. — Лена опустила обведённые ярко-синей тушью глаза. — Но, как выяснилось, ошибалась.

— И не жалеете, что взвалили на себя такую ношу? — Я не понаслышке знала, сколь тяжела доля восточной женщины. — Вы ведь москвичка? Или из Сочи? В любом случае, выросли на иных понятиях.

— Сочинка, но училась в Москве. Действительно, сначала было тяжело. Особенно утомительно постоянно поддерживать в доме идеальную чистоту. Такую, когда на любом участке пола можно пообедать. Но после приучилась и к этому, и ко многому другому. Главным образом — быть в постоянной готовности, днём и ночью, принять любое количество родственников и друзей Рахима, ничем не выдав своего неудовольствия. Но, конечно, мифы о бесправном положении мусульманских жён — блеф. Ни за одним русским я не почувствовала бы себя так надёжно. Если я заболею или надоем Рахиму, он не выбросит меня из дома. Будет мне помогать, как помогает сейчас Анне. Подруги удивляются, что я не ревную. А я отвечаю так: «Её не бросает, значит, и меня не бросит!» Да, он может привести ещё одну жену, но я буду обеспечена. Не так, как у наших…

— Всё верно.

Рахим смотрел на снег, который валит и валил за окном. Я с жалостью думала о пальмах и других теплолюбивых растениях, что украшали даже зимой улицы города-курорта. Ещё немного продлится буря, и начнётся стихийное бедствие.

— Анне я предлагал официально жениться, а она отказалась. Не смогла принять наши обычаи. Сказала, что всё равно сбежит или второй жене глаза выцарапает. Теперь, конечно же, кается.

Рахим расхаживал по комнате, а Лена влюблёнными глазами смотрела на него. Да, она должна принимать любой поступок мужа без обсуждения, в том числе и его решение отдать на несколько дней видеомагнитофон незнакомой женщине. Но, в то же время, Елена действительно могла быть уверена в своём будущем. Даже если с Рахимом что-то случится его, родственники её не оставят и всегда помогут вырастить ребёнка.

— А почему ты всё-таки не свою взял?

Я надела у порога туфли. Ребята почему-то запаздывали, но я не волновалась. У охранников тоже могут возникнуть личные проблемы, и надо об этом помнить.

— Потому что одна религия не может противоречить другой, — важно объяснил Рахим. — Я это понял, когда сидел с Вовчиком на «крытой». Бог един для всех. Противопоставлением, насаждением своей веры занимается не Всевышний, а люди. Такие, как Наташка-Банщица. У нас тоже есть фанатики. Те же талибы в Афганистане — уже край. Такие от веры только отвращают. Когда чёрные дела нужно делать, легче всего оправдаться приверженностью к вере. Я Ленку не заставлял принимать ислам, она сама захотела. Чтобы, говорит, твои родственники не боялись за наших детей. Всегда есть опасение, что русская жена обратит их в свою веру. Мулла Ленку Лейлой назвал, но она представляется прежним именем…

В дверь постучали, и я, не спрашивая разрешения, открыла. Евгений и другой охранник, Даниил, выглядели растерянными и взволнованными.

— Оксана, нам сейчас же нужно уехать отсюда! Что ты собиралась переносить к себе в номер? — Евгений обвёл взглядом жилище новобрачных.

— Видеомагнитофон. — Я от неожиданности растерялась. — Почему надо уезжать? На Урале что-то произошло? Или… — У меня перехватило дыхание. — В Москве?.. Да говори же, не тяни! Тебе сейчас позвонили?

— Да нет, не то. — Даниил хмурил светлые брови, то и дело оглядываясь на окно за стеклярусными шторами. — Слышишь, как ветер воет? Сейчас штормовое предупреждение передали. Местные говорят, снегопад может провода оборвать, и в горах тоже. Тогда несколько дней как минимум придётся просидеть здесь без света. А нам оно надо?

— Вообще-то не надо. — Я никак не могла собраться с мыслями. — И что сейчас будем делать? У нас билеты на другое число…

— Наплевать на билеты — шеф всё оплатит. А мы сейчас собираем твои вещи и на машине едем в Краснодар, — сказал Евгений. — В тамошнем аэропорту мой друг работает, вместе служили. Он билеты нам организует до Москвы, а оттуда уже к нам… В любом случае из Краснодара мы улетим. А здесь зависать нет смысла. Или ты ещё не все проблемы решила?