Да и я ни при чем, если верно вас понял. Вы просто искали того человека, который навестил бандита, и выяснили, что это была Раиса. Но визит состоялся месяц назад, а тот человек умер несколько дней назад. Рая не могла быть там в это время. Она сейчас слишком занята и не могла бы при всем желании покинуть Москву.

– Чем же она занята?

– Подрабатывает приходящей няней. Ну, знаете, привести ребенка из детского сада, выгулять в парке, покормить обедом. Платят немного, но Рае нравится возиться с детьми, а ее подопечной всего четыре года. Сейчас вот вообще живет там, потому что мама девочки срочно куда-то уехала. У нас нет детей и, наверное, не будет. Это еще одна боль, но на этот раз наша общая. Дело не в том, что я не могу. Вовсе нет, я пока еще вполне способен стать отцом, но кого увидит мой ребенок через десять лет? Дряхлого старика?

Лехоев что-то говорил, и Гуров кивал как китайский болванчик, делал вид, что ему интересно слушать о чужой жизни. На самом деле его это уже не интересовало. Если бы не встреча с Лехоевым, то вряд ли он вышел на Катю-Раису так быстро.

«Смелой ты, может, и стала, но ума у тебя нисколько не прибавилось, – подумал сыщик. – Надо же было так тупо засветиться с чужим номером телефона! Тут кто кому еще отомстил. Выиграл Байрон, а не ты».

– Вы уже не здесь, – услышал он голос Лехоева. – О чем-то задумались. Впрочем, мне пора возвращаться на работу.

– На работу, – очнулся Гуров. – Да, конечно. Но, Валерий Георгиевич, я все же попрошу вас не сообщать Раисе о нашем разговоре. Это в интересах следствия.

– Но она же не имеет никакого отношения к вашему следствию, – уперся Лехоев.

– Зато я имею право не просить, а требовать, если посчитаю нужным, – отчеканил полковник.

– Я понял вас, – пробормотал Лехоев. – Ничего никому не скажу.

– Благодарю за службу, Валерий Георгиевич! – Гуров сдвинул брови. – Еще увидимся.

– Зачем?

Но сыщик был уже слишком далеко и не мог слышать голос Лехоева. Он шел в сторону станции метро и надеялся на то, что генерал-лейтенант Орлов будет на своем рабочем месте, а не на очередном совещании, после которого начнет пересчитывать звезды на погонах своих подчиненных.

Глава 10

– Я ее видел, Петр Николаевич. Стоял в метре от нее, понимаешь? – Гурова рвало на части, и он сам не понимал причину своего возбуждения.

Первый раз, что ли, докапывается до истины? Нет. Так откуда же такое нетерпение?

– Ты успокойся пока, – посоветовал ему Орлов. – Попей водички.

– Все это время мы могли спокойно ее достать, – продолжал полковник.

– Но не достали, – вполне резонно заметил Орлов. – Значит, ты уверен в том, что это она? Нужны доказательства. Имена-то у этих дам разные.

– Да Катя это, кто же еще? Байрон лично мне сказал, что обеспечивал ее до тех пор, пока их не задержали. Этих денег ей хватило на переезд в Италию и на то, чтобы продержаться там какое-то время. Она спокойно могла склеить себе новые документы. Екатерина превратилась в Раису. Потом уже, Петр Николаевич, снова всплыла Третьяковская галерея. Дочка Байрона обронила, что Раиса работает экскурсоводом именно в Третьяковке. Лехоев это подтвердил, но должность экскурсовода куда-то делась. Теперь Катя у нас уборщица. Да и та легенда, которой она накормила Лехоева, один в один повторяет ее отношения с Левинским. Это она, Петр Николаевич. Вот о чем я говорил вчера у себя дома, понимаешь? Я же помню, что галерея уже была.

– Какие обвинения ты ей предъявишь? – спокойно спросил Орлов. – Ее никто не видел рядом с Кудесником и Немцем. Даже в больницу к Байрону ей удалось проникнуть практически незаметно. Далее. Что покажет дактилоскопия, как думаешь? Найдутся ли ее отпечатки пальцев?

– Подождем, – заявил Гуров. – Будут результаты экспертизы, появятся и отпечатки.

– А если их нет?

– Когда нам это мешало? – Полковник пожал плечами. – Я могу обойтись и без пальцев. Байрон слил Катю с потрохами, сказал про медальон, но не про место, где тот спрятан. Она ищет его у старых знакомых, думает, что он может быть только у них, не находит медальон у Кудесника и тут же убирает его, чтобы он ее не выдал по пьяни. С той же целью эта милая дама идет к Немцу. Результат идентичный первому. Оба после отсидки были не в себе, если ты помнишь. Один и другой пропили мозги, Немец так вообще закидывался наркотой. Оба стали неадекватами, а она мало того, что напомнила им о прошлом, так еще и стала требовать свою долю. Разумеется, каждый из них вышел из себя, а для Кати такой исход был очень опасен. Теперь она будет окучивать Незванова, услышит вечное «ничего не помню, ничего не знаю», и убьет его как пить дать. Наша клиентка не остановится, пока не найдет этот чертов медальон или не поймет, что ей до него никогда не добраться. Вот что бы ты сделал, если бы был на ее месте? Не говори, Петр Николаевич, мы оба знаем ответ. Мы для начала пошли бы к тем людям, у которых он мог бы находиться. Если бы у них не оказалось то, что нужно, то наши поиски перешли бы в другой формат. Это были бы комиссионки, коллекционеры, даже музеи. Еще вот что. Она на многое способна. Заметь, могла бы оставить всех в живых, но ей это даже в голову не пришло. Медальон этой даме нужен срочно. Она торопится, и я, кажется, знаю почему.

Орлов уже не задавал вопросов. Он знал, что Гуров сам себе ответит.

– Байрон и Лехоев упомянули о том, что она жила в Италии, – продолжил сыщик. – Петр Николаевич, ты ведь можешь запросить в миграционной службе данные на эту Катю? Итальянская подданная. Не думаю, что лиц, имеющих тамошнее гражданство и носящих такое имя, в Москве будет пруд пруди.

– Да ты с ума сошел, Гуров! – взорвался Орлов. – Ты в своем уме? У меня что, в каждом отделе кум сидит?

– А что, не сидит? – осведомился Лев Иванович.

– Охренеть можно! – Генерал-лейтенант растерялся от такой наглости.

– Нет у нас времени на официальные запросы, пойми ты, – уперся Гуров. – Если эта Катерина теперь гражданка Италии, а в Россию приехала не на постоянное место жительства, а по визе, то, скорее всего, срок ее скоро истекает. Ищи потом эту особу по всему миру. Если же она вернулась домой окончательно, то все равно