чувствовал. Когда их взгляды встретились, внутри следопыта всё опустилось.

В спину колдуна прилетел грубый удар и маг, не устояв на ослабевших ногах, упал на землю. Два стражника взяли его под руки, но Джереми был не в силах сделать и шага.

Впереди был эшафот… Чародей стоял у первого порожка деревянной лестницы, словно парализованный. Затуманенным взглядом он смотрел на всю эту конструкцию и собравшихся людей, которые требовали его смерти. Они так сильно жаждали увидеть его конвульсии, будто это не он хотел всех их избавить от тирана, отравлявшего их же собственные жизни.

После очередного толчка в спину Джереми сделал неуверенный шаг и поставил одну ногу на первую ступеньку. Та противно заскрипела, будто дразнилась, но ломаться всё равно не хотела. Он поднял голову и только сейчас заприметил деревянные двухметровые столбы с перекладинами и свисающими петлями. Виселицы уже ждали… От их вида в груди перехватило дыхание. Ноги будто ещё больше налились свинцом и отказывались идти дальше.

Конвой поставил приговорённых напротив каждого из столбов, после чего покинул эшафот, предоставив узников палачу. Его голову скрывала чёрная маска с грубыми прорезями для глаз, а огромные габариты внушали страх не меньше, чем сами виселицы. При этом двигался этот гигант на удивление проворно. Отточенные за много лет работы движения он совершал без лишней суеты и помарок.

Когда волшебника установили напротив столба, тот заметил, что стоит по центру небольшого квадратного участка с щелью между досками. Скоро эти створки распахнутся. Никогда не думал, что испробует это на себе…

Тем временем палач взял аккуратно сложенные стопкой небольшие мешки и направился к приговорённым. Перед тем как грязный мешок приземлился на голову мага, Вуд поймал на себе взгляд волшебника. В эту секунду в нём уже не было страха, но читался укор, от которого следопыт вдруг почувствовал вину за всё происходящее. Смотреть чародею в глаза не было никаких сил, и Вудроу опустил голову.

Следом мешки были одеты на Тайлера и Эда.

Вдруг всё затихло. Последнее, что услышал волшебник, это скрип старых петель напольных створок, после чего земля ушла у него из-под ног…

Вуд ошарашенно смотрел, как корчится в петле худощавое тело мага. До ушей доносилось характе́рное кряхтение и кряканье. Рядом в таких же конвульсиях дёргались пока ещё не обмякшие тела остальных повешенных.

Внутри следопыта возникло неуверенное ощущение совершённой ошибки. Он закрыл глаза в попытке взять себя в руки. Спустя минуту в толпе послышались радостные возгласы.

— Ричард! Ричард! — скандировала публика, восхваляя своего короля.

Правителю организовали коридор, и он с помощью костыля важно зашагал к эшафоту. К этому моменту висевшие в петлях узники уже не подавали признаков жизни, лишь одиноко покачивались по инерции. Монарх величественно воздел руки к небу и под овации публики плюнул в лица трупов. Потом поднял свой костыль и стал тыкать им в животы повешенных. Мёртвые тела под скрип деревянных конструкций зловеще закачались…

Обезумевшая толпа шумела и аплодировала. Король повернулся к народу и произнёс:

— Так будет с каждым, кто посмеет мне угрожать!

Толпа восприняла эту речь ликованием и разразилась очередными аплодисментами. Больше находиться здесь было невыносимо, и следопыт покинул площадь.

* * *

Плохой поступок

Покои белого мага находились на третьем этаже замка. Это было просторное помещение, разделённое на несколько комнат. Везде на полу лежали ковровые дорожки, по углам были расставлены макеты рыцарей, а на стенах висели картины с изображением армий, охоты и портретов королей.

Вуд вошёл в тот момент, когда колдун стоял у окна и с задумчивым видом рассматривал расходившуюся с площади процессию. Казалось, что Харона личность вошедшего совершенно не интересовала. Вероятно, он узнал об этом визите ещё тогда, когда Вуд только решил сюда прийти.

— Я наблюдаю за людьми уже не первую сотню лет, — сказал вместо приветствия маг, не отрывая взгляда от разбредавшейся по улицам толпы. Его длинные белые волосы скрывали под собой ворот такого же белого балахона. — И знаешь, что я заметил?

Вуд молча пожал плечами. Отвращение от произошедшего ещё не выветрилось из него до конца и ощущалось горьким послевкусием.

— Вы не меняетесь… Десятилетия сменяются столетиями, но присущая вам жестокость никуда не исчезает.

Чародей, наконец, повернулся, и теперь под густыми седыми бровями на следопыта смотрели ясные глаза, которые выражали безграничное знание и мудрость веков. При желании они могли посмотреть прямо в душу, увидеть самые потайные её уголки. Вуд на ментальном уровне почувствовал безоговорочное превосходство мага и его силу.

Следопыт представился, ощутил, как его сканирует чародей.

— Меня зовут Харон, — представился в ответ белый маг. — Чтение чужих мыслей — это не мой конёк, — непринуждённо признался он, — однако у тебя они такие яркие, что не увидеть их невозможно. Я знаю, какие тебя интересуют вопросы, и готов на них ответить…

Чародей снисходительно улыбнулся. Казалось, предстоящий разговор, который сводился к делу жизни и смерти, его волнует ровно столько же, сколько застрявшая в паутине муха.

— Я — глава карательного отряда Ордена волшебников, — начал прояснять ситуацию колдун.

— Я думал, что слухи об Ордене — просто сказки.

— Как видишь, Орден настоящий… и мой отряд тоже. Вот уже триста лет, как я его возглавляю.

Несмотря на пафосные речи, Харон в этот момент выглядел обыкновенным, повидавшим жизнь, стариком. Глядя на него, тяжело было поверить в то, что ещё совсем недавно он уложил целую армию мертвецов.

— Вижу, ты хочешь подробностей, — прочитал он по лицу Вуда. — Что ж… Наша задача заключается в том, чтобы не допустить вмешательства магии в жизнь людей. Если же такое всё-таки происходит, то мы устраняем последствия…

— Последствия? — недоумевал Вуд. — Но почему нельзя было всё это предотвратить?!

— Хм… Ты правильно мыслишь, следопыт. Мы должны были дать Алексу шанс.

— Шанс на что?!

— Много лет назад было предсказано рождение ребёнка, в котором будут скрыты огромные магические способности. В первую очередь это возможность повелевать мёртвыми… Волшебники с таким даром рождаются не чаще, чем раз в тысячу лет. Некоторые из них с раннего детства обнаруживают в себе магические способности и становятся полноценными чародеями с печальной судьбой… Другие живут жизнью обычных людей, не подозревая о спящем в них даре. Этот неиспользованный потенциал со временем затухает, но дарит своему обладателю долгую жизнь. В этом секрет долголетия некоторых «обычных» людей. Таким до недавнего времени был Алекс, пока Джереми не пробудил в нём способности…

— Ты сказал, что у таких чародеев печальная судьба. Почему?

— С того момента, когда они обнаруживают в себе способность влиять на