момент Женька встает на ноги и начинает активно махать мне руками, едва ли не подпрыгивает.

От этого движения небольшая лодка начинает шататься и в конце концов просто переворачивается.

— О господи! — кричит Инга, а, я уже не думая ни о чем, прыгаю с разбегу в пруд.

Вода холодная, но дети в паре метров от берега, так что я быстро добираюсь до них. На Женьке надет жилет, и она, перепуганная, виснет на Сашке, который вцепился в нее мертвой хваткой.

Подхватываю дочь под мышки. Зубы у нее стучат, но она не плачет. Саня просто ошарашенно смотрит на меня.

— Хватайся за меня.

Кладу его руку себе на плечо и начинаю грести. Делать это с двумя детьми на руках очень тяжело, но чего только не сделаешь на адреналине.

Уже возле берега Саша отлепляется от меня и доплывает сам.

Когда мы выходим на берег, Женька на эмоциях рассказывает о своем приключении Инге, которая кутает ее в плед, а после переключается на Саню, который тупо смотрит перед собой.

Инга накидывает ему на плечи покрывало.

— Никита, я не хотел, — смотрит на меня со слезами на глазах. — Женька просто так просила, а я… я думал, сейчас сплаваем быстро и все. Прости, я правда не хотел, чтобы это случилось.

В его глазах стоят слезы, и я сажусь рядом со своим сыном и притягиваю его к себе, прижимаю так сильно, как только могу. Краем глаза вижу, как Инга греет Женю.

Сашка всхлипывает, явно сильно перепугавшись из-за этого происшествия.

Глажу его по мокрым волосам и говорю:

— Все хорошо, Саш. Я все понимаю, правда. Не плачь, сын… не плачь.

Сашка замирает, но стальной хваткой держит меня за руки.

‍Я же боюсь вздохнуть и пошевелиться, чтобы не спугнуть его.

Я не сомневаюсь в том, что произошедшее чистая случайность. Он не мог сделать это специально. Сашка хотел показать, что он взрослый и может сам сделать все что угодно, но вышло то, что вышло, и сейчас последнее, что ему нужно, это разбор полетов.

Вон сидит бледный как мел, трясется сильнее Женьки.

— Инга, давай детвору в машину и едем к нам с Женькой, тут близко. Как можно скорее нужно согреть их.

Я поправляю покрывало на Сашке и перехожу к Жене, беру ее на руки, по мелочи забираю наши вещи из беседки и быстро иду к машине.

Всю дорогу едем молча. Саша сидит тихо, смотрит в одну точку за окном, Женька доверчиво жмется к нему.

Как только мы возвращаемся к нам в квартиру, быстро купаем Женьку, потом Саша греется в душе, я выдаю ему кое-что из своей одежды, сам же просто переодеваюсь.

Весь вечер проходит как в тумане. Чтобы разрядить обстановку, включаю «Гарри Поттера», заказываем пиццу. Когда темнеет, Женька засыпает у меня на руках, и я отношу ее в комнату. Сашка молча уходит в гостевую, иду за ним.

— Я правда не понимаю, как так получилось, — смотрит в пол. — Хотел как лучше, но лучше бы послушался вас с мамой.

Кладу руку ему на плечо, хотя хочется его обнять и прижать к себе.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — говорю спокойно. — А теперь ложись спать. Все будет хорошо. Женька еще долго будет всем рассказывать об этом приключении.

Стараюсь разрядить обстановку, и Сашка улыбается, но быстро прячет улыбку.

Закрываю дверь и выхожу. Инга на кухне — убирает тарелки в посудомойку. Сокращаю расстояние между нами в два шага и делаю то, что хочу сделать уже давно, — целую ее.

Глава 43

Инга

Он сметает меня и толкает на стол. Раздвигает мои ноги и располагается между ними. Берет обеими руками за шею и притягивает к себе.

Впивается губами в мои, размазывает меня. Дыхание спирает от нехватки кислорода. Я хватаюсь за сильные плечи, впивая ногти под кожу.

— Никит, — шепчу рвано, — остановись… ну что ты? Дети рядом.

— Дети спят, я закрыл дверь в кухню на замок.

— Вдруг они проснутся? — придумываю отмазки, да.

— Инга, — Никита отстраняется немного, заглядывает мне в глаза, ведет большим пальцем по губам: — Я с ума схожу. Скучаю по вам. Я и сюда привез вас потому, что отпустить не могу. Вы снова уедете к себе, а я так и буду на стенку лезть. Решил урвать кусочек вашего тепла, потому что подыхаю без вас, Инга.

Тяжело вздыхаю. Глажу Никиту по плечам, поджимаю губы и говорю тихо:

— Ну что ты хочешь от меня, Никит? Не могу я просто переступить через все и забыть прошлое, понимаешь?

Он опускает голову и кладет ее мне на плечо, прижимает меня к себе за талию и обнимает. Замираем в тишине, просто позволяя себе расслабиться.

— Пойдем спать, — берет меня за руку и уводит за собой.

Приводит в свою спальню, укладывает в кровать, как ребенка, накрывает одеялом. Сам ложится рядом, притягивает к себе, утыкается носом в затылок и обдает горячим дыханием.

Уставшие, вымотанные этим днем, засыпаем.

А ночью начинает твориться чертовщина: мне то жарко, то холодно. В полусонном состоянии я стягиваю с себя спортивные штаны, оставаясь только в футболке и трусиках.

Засыпаю.

Сквозь сон чувствую, как чужие пальцы нежно пробираются мне под ткань футболки и сжимают грудь. Хватаю воздух. Оборачиваюсь — глаза у Никиты закрыты, но вот руки очень даже уверенно отодвигают ткань трусиков и ласкают меня.

Закусываю губу, сдерживая стон.

Никита переворачивает меня на спину и целует. Нежно, почти невесомо, параллельно продолжая ласкать. Сама льну к нему, потому что не могу больше терпеть.

Ник осыпает поцелуями мою шею, стаскивает футболку и целует грудь, живот. Запускаю руку ему в волосы, сжимаю их.

Его горячие руки везде — касаются нежно, чувственно. Он погружается в меня так же неторопливо, сразу же накрывает губами мои губы, проглатывая мой вскрик, чтобы не разбудить детей.

Двигаемся неспешно, ловя эмоции и стоны друг друга. Никита шепчет всякие ласковые глупости, возвращая меня в наше беззаботное прошлое, когда все казалось таким правильным.

А после мы засыпаем. В обнимку, рядом друг с другом, как будто мы супруги, прожившие много лет в браке.

Поутру я не без труда покидаю горячие объятья Фадеева и быстро сбегаю в душ — смываю с себя следы ночи, а потом иду в кухню