— Откуда ты знаешь?

— Не забывай, чем я сейчас занимаюсь.

— Может, это не она передумала, а он? Поэтому при нем не было денег? Деньги!

И почему это сразу не пришло ему в голову?

— Ничего не пропало, — ответил на свой же вопрос Борис. — Ни вещи, а они дорогие, ни техника, ни кошелек. В нем лежала в том числе наличка. Баты и валюта!

Но что, если были еще деньги? Пятьдесят тысяч евро? Большая сумма, занимающая мало места. Пачечка, которую в нагрудный карман положишь, и она будет толщиной с современный смартфон.

О ней знала Стефания. Если нужная сумма была при Витасе, он показал ее девушке. Деньги гипнотизируют женщин. Не всех, а тех, кто готов продать свою невинность. Но раз сделка не состоялась, их либо не было, либо… Стефания решила сохранить свое сокровище, а гонорар забрать. Не факт, что она планировала убийство. Скорее всего, собиралась стянуть деньги у спящего, но была поймана за руку.

А вилка? Как объяснить ее?

Защищалась, ткнула ею в Витаса. Это он мог стянуть ее в кафе у змеиной фермы. Зачем, это уже другой вопрос. Клептоман, может? Или коллекционирует не только девственниц? Борис сам когда-то пепельницы из баров утаскивал. И это при том, что не курил.

И тогда яд в организм попал через укус. И цапнула Витаса змея как раз в нужное место… А из-за отека и вздутия не разберешь, следы зубов или зубцов на шее. Или и те, и другие?

Притянув версию за уши, Марков принял два решения. Первое, надо, чтобы Иво выяснил, снимал ли его сын перед смертью крупную сумму, а второе — пора побеседовать со Стефанией и, желательно, без деда. При нем девушка не разговорится. Что же касается самого Палыча, то и с него подозрений снимать не стоит. Он мог каким-то образом узнать, что его внучку обидели, и отомстить или на деньги покуситься. Сумма нехилая, а Иван Павлович только с виду безобидный: сидел по серьезной статье и долго. И даже если за преступление, которого не совершал, тюрьма людей меняет…

Вот только алиби у него! Эд уверяет, что старик из домика не выходил, а храпел во сне так, что даже крикливых птиц распугал, и они замолчали.

Гоняя в голове эти мысли, Борис продолжал стучать. От такого грохота любой бы проснулся, значит, Иво ушел.

— Договорились же, — проворчал Марков, достав сотовый. Заряда в нем осталось совсем чуть-чуть. Но на один звонок хватит.

Он набрал номер заказчика и…

Услышал сигнал. Телефон Иво находился где-то поблизости!

Борис подергал ворота — заперты. Они высокие, и лезть через них не хочется. Тем более кто-то может это увидеть и позвонить в полицию. Переулок тут безлюдный, но мало ли кто сейчас стоит у окна высотки, расположенной через квартал одноэтажных вилл.

Марков решил обойти дом. Тайцы не особо озабочены безопасностью, у них воровство не в почете, и они запросто оставляют незакрытыми окна, запасные выходы, а порой заборы ставят не глухие. Вместо некоторых секций у них густой кустарник или сетка, обвитая красивым растением.

Ничего подобного Боря не нашел, зато обнаружил незапертую калитку. Через нее с территории выносили мусор — баки находились поблизости и жутко воняли. Будь у Бори много денег, он ни за что бы не снял такую неухоженную виллу. Сам дом, скорее всего, убрали, бассейн почистили, сад привели в порядок, причем наспех, а облагородить пространство вокруг и не подумали. Надо было и подъездную дорожку выровнять, и драконов на воротах подкрасить, и мусор вывезти. Втюхали фарангу неликвидное жилье, да еще и втридорога. А Иво ведь надолго собирается задержаться. Тело сына на родину он не повезет, только прах его — об этом он упомянул в последнем разговоре.

Попав через калитку на придомовую территорию, Боря обнаружил телефон Иво на шезлонге. Тот стоял не у бассейна, а на крыльце, под навесом. Там же валялся банный халат. Боря потрогал его, сухой. Зашел в дом. В гостиной никого. А из спальни доносятся приглушенные голоса. Думал, это Иво с кем-то разговаривает, но то работал телевизор, по которому показывали старое кино. Кажется, «Брак по-итальянски», но в русской озвучке.

Когда Борис зашел в спальню, герои перешли на крик. Они экспрессивно ругались, и Софи Лорен в гневе была прекрасна. Но он смотрел не на нее. И не на Марчелло Мастрояни. Его взгляд приковал Иво Густавсен. Он лежал на полу между кроватью и окном. Голый, если не считать полотенца, которое при жизни он обмотал вокруг бедер, а сейчас она сползло и распахнулось. Боря увидел шрамы на боку и животе, синюю татуировку на бедре. По стилю — тюремная, но рисунок необычный: окровавленная вилка, зажатая в кулаке.

Она же торчала из глаза Иво! Того, который косил…

А из груди — нож с рукояткой в форме обнаженной женщины. Она будто танцевала на теле Густавсена ритуальный танец смерти…

Глава 6

Он не находил себе места. Метался по номеру, то падая на кровать, то подбегая к холодильнику, то вваливаясь в ванную, чтобы умыться. Валера не знал, что ему делать со своей жизнью!

О том, что его сладкая девочка Ваан — проститутка, он узнал сразу по приезде с экскурсии. В город их привезли раньше назначенного срока, и Валера надеялся успеть увидеться с любимой до того, как она начнет работу. Он писал ей, но Ваан не отвечала. Как он думал, спала перед ночной сменой. Не зная, где она живет, он отправился на Шестую сойку.

Эта улица ему ужасно не нравилась. Она даже хуже Уокинг-стрит. На главной прогулочной много невинных заведений, есть и для детей, а Шестая просто кишит барами с вульгарными девицами. Пройти по ней мужчина спокойно не сможет, его обязательно облапают. И не просто за руку схватят, а за ягодицы, а то и пах. Валера не понимал, как его светлый ангел Ваан может работать в подобном месте. Еще и ночами, когда вся нечисть выбирается на охоту…

— Из-за денег, — спокойно отвечала ему она. — В обычном баре много не заработаешь. Там не дают столько чаевых.

— Но эти мужики тебя лапают!

— Они суют мне денежку в лифчик, только и всего. У нас приличное заведение…

— Из неприличных?

— Поэтому я не хочу, чтобы ты приходил ко мне на работу. Ты и клиентов отпугнешь, и меня изведешь.

— А еще изведусь сам. Прошу тебя, уволься оттуда. Я буду давать