19 мая состоялся квартирный концерт у Владимира Кузнецова[161] в Ясенево, который записывал Владимир Грушин[162]. Вспоминает Олег Коврига: «Он привел с собой на концерт приятеля. Мы встречались в переходе метро «Беляево», и дружок его производил довольно экстравагантное, по тем временам, впечатление — в темных очках и в длинном бежевом плаще. После своего выступления Башлачёв сказал: «А это — мой друг Костя Кинчев. Он сейчас тоже споет», и Костя спел восемь песен. Бесплатно, естественно, потому что его никто не знал».

В мае, но уже в Ленинграде, Александр записал песню «Посошок» дома у Сергея Фирсова. Это первое зафиксированное исполнение песни было издано на альбоме «Башлачёв I» (трек 25).

Также в мае Александр сыграл квартирный концерт с Владимиром Сигачевым у Евгении Каменецкой.

В день своего рождения, 27 мая, Башлачёв собирал гостей. Празднование происходило в квартире Евгении. Пришло много разных людей, в частности его сестра Лена, приехавшая из Череповца по случаю, Марина Смирнова[163], Константин Кинчев, Святослав Задерий (там они с Александром и познакомились), Павел Кондратенко[164], группа «Секрет», за исключением Николая Фоменко, и многие другие. Именно там Александр познакомился со Святославом Задерием. До метро было довольно далеко, и почти все остались ночевать.

30 мая на студии Алексея Вишни «Яншива Шела»[165] в Ленинграде был записан альбом Башлачёва «Третья столица», существенно отличающийся по звучанию от квартирных концертов. Алексей вспоминает: «Сергей Фирсов позвонил мне и сказал: «Леха! Я сейчас приезжаю к тебе с Башлачёвым, и мы пишем альбом». Я сказал: «Отлично, Серега, приезжай!» Приезжают Серега, Башлачёв и три девицы. Девицы сели напротив Башлачёва и служили ему аудиторией. Я сидел в аппаратной и даже пытался подпевать. Какой-то механический пружинный ревербератор был у меня на столе, и там слышен мой высокий неумелый голос. Мы записывали на 38[166], но в итоге оригинал запоролся, осталась только запись у Фирсова на кассете». Написанная в этом году композиция «Мы высекаем искры сами», которая была исполнена для записи, не вошла в первый вариант альбома[167], однако была издана на альбоме «Башлачёв II» (трек 22). Коробку с оригиналом записи Александр подписал для Алексея фразой вроде: «Мы с тобой, товарищ Вишня». Сергей Фирсов рассказал, что при этом Башлачёв стер с ленты только что законченную песню «Абсолютный вахтёр», так как волновался из-за ее политической подоплеки. Песня в результате вошла на альбом по причинам, изложенным Алексеем: в итоге была издана запись, которую в то же время и в том же месте делал Сергей на кассетную деку «Aiwa». Дека Фирсова заслуживает отдельного упоминания. По тем временам это устройство стоило очень дорого, несколько тысяч рублей. Рассказывает Алексей Вишня: «Фирсов купил бутылку «Русского бальзама» (сладкий такой). Башлачёв в запале локтем двинул стакан, или рюмку, или бутылку и залил всю его деку. Это произошло, когда мы уже слушали записанную кассету. Кнопку «стоп» Фирсов еще смог нажать. Но когда он пришел домой, застыл сахар, он не смог нажать ни одной кнопки». По воспоминаниям Сергея Фирсова, починить ее, казалось, было невозможно. Через много лет Сергей привез аппарат в Париж. Его обменяли на новый без лишних вопросов, как только узнали, что пользователи пострадавшего устройства из России.

В июне состоялся совместный концерт Башлачёва с Константином Кинчевым и Святославом Задерием.

В то время Александр часто бывал в Москве. В июне состоялась блестящая фотосессия у Георгия Молитвина[168] [см. фото 23] с участием Кинчева и Задерия. Вспоминает Константин: «Это все само собой как-то вышло... То ли я должен был ехать на фотостудию, то ли Башлачёв. Если я, то я всех позвал, если Башлачёв — то он. Четвертый с нами был человек из группы “Металлобол”. Мы там сидели, выпивали. Пофотографируемся — повыпиваем. Повыпиваем — пофотографируемся. До этого у меня уже была фотосессия у Молитвина для альбома “Нервная ночь”».

В июне также был записан еще один концерт Александра в Москве.

В августе Александр с Евгенией Каменецкой и их друзьями, Михаилом Вахаловым и Анжелой Каменцевой[169], отправились на юг. Развозку рок-музыкантов по стране осуществлял Сергей Фирсов, работавший в то время проводником, однако тогда он не смог помочь, так как его поезд направлялся в Дербент. В результате ребята поехали автостопом: Александр с Евгенией, а Михаил с Анжелой. 21 августа Башлачёв писал родителям: «Позавчера выехали, ночевали в Витебске, вторую ночь — в Чернигове. Так что на Кавказ за пять дней доедем. Сегодня, надеюсь, будем в Харькове. Очень интересно, я же не был в Белоруссии и на Украине».

По возвращении в Ленинград, 2 сентября, Башлачёв прервал карьеру матроса-спасателя.

Людмила Воронцова вспоминает такой случай: «Это было у «Сайгона». Что-то типа сентября. Они с Женей Каменецкой приехали, и Сашка был переодет в какой-то бабий платок, в каком-то плаще бабьем, сапогах. И он изображал, что он — Женина подружка. Причем накрашен был так хорошо. И многие на него внимания не обращали, думали, что это какая-то Женина подружка из Вологды. Это было очень смешно».

В конце сентября в Свердловске у Александра и Татьяны Авасьевой родился сын. Ребенок был очень слабым. В 1986 году Башлачёв напишет Василию Нелюбину: «У нас родился сын. Его зовут Ваня, только он пока еще болеет круто. Таня с ним лежат в больнице, я встретил с ними Новый год, и пришлось уехать. Звоню, пою им отсюда песенки, вроде поправляются. Словом, как понимаешь, всё очень хорошо. Таня поедет с ним к родителям в Южноуральск, чтобы там подрастать». Вскоре Вани не станет, а Александр с Татьяной перестанут поддерживать отношения.

В сентябре Башлачёв написал песню «Егоркина былина».

4 октября Олег Коврига записал на магнитофон «Kenwood» квартирный концерт Башлачёва, состоявшийся в Москве у Егора Егорова[170] в районе станции метро «Речной вокзал». Эта запись издана как альбом «Башлачёв III».

5 октября Александр вместе с Константином Кинчевым, Святославом Задерием и Сергеем Жариковым[171] забрели на биологический факультет Московского государственного университета. Рассказывает Константин: «Не знаю, каким ветром нас занесло туда, но там играли какие-то группы. Жариков Башлачёву сказал: «Давай, давай, иди спой». Он и пошел, начал петь, а мы с Задерием просто кривлялись под песню. Потом Башлачёв упал со сцены». Вспоминает[172] Святослав Задерий: «Выступали мы в университете и решили сыграть «Егоркину былину». Костя сказал, что он сыграет пальцами, я решил сыграть на «дудочке