перед Джейком Салливаном предстала совсем другая реальность. Он уже начал предвидеть усиление талибов. Но все происходило ужасно быстро. Столица провинции Зарандж, расположенная на отдаленном юго-западе страны, пала под ударами талибов - победа, которая не потребовала никаких усилий, и это было предзнаменование.

Салливан попросил одного из своих главных помощников, Лиз Шервуд-Рэндалл, созвать в воскресенье совещание заместителей с коллегами по всему правительству. В планах на август был предусмотрен переключатель на случай непредвиденных обстоятельств. Чтобы избежать повторения падения Сайгона, когда отчаянные руки цеплялись за последние вертолеты, покидавшие Вьетнам, правительство разработало так называемую операцию по эвакуации небоевого состава - сокращенно NEO. Согласно этим планам, посольство должно было закрыться и переместиться в аэропорт. Войска, заранее размещенные в Персидском заливе и ожидающие в Форт-Брэгге, должны были прибыть в Кабул для дальнейшей защиты аэропорта. Военно-транспортные самолеты в срочном порядке вывезли бы американских граждан и обладателей виз из страны.

Еще до того, как Шервуд-Рэндалл успела собрать совещание, самые пессимистичные ожидания превзошли все ожидания. К воскресенью талибы захватили еще четыре столицы провинций, а генерал Фрэнк Маккензи, глава Центркома, представил оценку командования, предупредив, что Кабул может быть окружен через тридцать дней. Это была шокирующая оценка, гораздо более быстрый крах, чем предсказывалось в докладах разведки, которыми Белый дом питался с января.

Странно, но мрачный прогноз Маккензи мало что изменил в планах. Группа Шервуда-Рэндалла единодушно согласилась с тем, что объявлять ОСЗ еще слишком рано. Особенно настойчиво на этот счет настаивало посольство в Кабуле. Все это время исполняющий обязанности посла на местах Росс Уилсон хотел избежать культивирования чувства паники в Кабуле, которое привело бы к развалу армии и государства. Даже разведывательные службы поддерживали эту линию мышления.

Когда группа Шервуда-Рэндалла вынесла свой вердикт, Салливан не был полностью удовлетворен, особенно после того, как ознакомился с мрачной оценкой Маккензи. В понедельник он поднял вопрос об ОСЗ выше по бюрократической цепочке, поставив его перед собранием руководителей, в котором участвовали Ллойд Остин, Марк Милли и Тони Блинкен. И снова группа единогласно согласилась с тем, что называть NEO преждевременно.

В конце встречи Салливан сказал им: "Ребята, я не хочу оказаться здесь через тридцать дней и сказать: "О чем, черт возьми, мы думали?". Мне нужны конкретные показатели того, что заставит вас сказать "да". Запишите их сейчас".

12 августа

В два часа ночи у Джейка Салливана зазвонил телефон. Это был Марк Милли. Он звонил в столь поздний час, поскольку опасался, что наступает худший сценарий. Военные получили сообщение о том, что талибы вошли в город Газни, расположенный менее чем в одном дне пути от Кабула.

Разведывательное сообщество всегда предполагало, что талибы не захотят штурмовать Кабул до тех пор, пока Соединенные Штаты не уйдут и правительство Гани не развалится. Согласно анализу, талибы хотели избежать битвы за город квартал за кварталом - урок, который группировка извлекла из последнего беспорядочного завоевания страны.

Но близость талибов к посольству США и международному аэропорту имени Хамида Карзая (или HKIA, как его все называли) была ужасающей. Это требовало решительных действий, которым администрация до сих пор сопротивлялась. Милли хотел, чтобы Салливан привел в движение колеса ОСЗ. Если Госдепартамент не собирался действовать быстро, президент должен был приказать ему это сделать. По крайней мере, пришло время разжечь огонь под задницей Госдепартамента, сказал он.

"Я понял", - сказал ему Салливан.

 

-

Группа, определявшая внешнюю политику, гордилась своей коллегиальностью. Здесь не было ни крикунов, ни разъяренных быков. У Ллойда Остина рокочущий голос авторитетного отца, но при этом он несколько застенчив. Все годы, что он отдавал приказы, его бюрократический стиль опирался на мягкую силу. Он старался выигрывать сражения дружеским убеждением, а не силой.

Но Остин разделял чувство срочности Милли. Позже, в четверг утром, он решил подтолкнуть эвакуацию. В ходе видеоконференции с внутренним кругом советников по национальной безопасности в 8:00 утра - Салливаном, Блинкеном, директором ЦРУ Биллом Бернсом и администратором USAID Самантой Пауэр - он спросил: "Должны ли мы вывести наших людей из посольства и закрыть его?"

"Если армия и правительство рухнут, предупреждение будет ограничено", - сказал Остин группе.

Свой вопрос о посольстве он адресовал исполняющему обязанности посла Россу Уилсону, который прибыл на встречу из Кабула. Уилсон, который в течение нескольких месяцев сопротивлялся идее отказаться от дипломатического поста, был фигурой, раздражавшей Пентагон. Генералы считали, что он не осознает возможности катастрофы.

Вместо того чтобы прямо ответить на вопрос Остина, он заверил группу, что переводит посольство в аэропорт. Планировалось выслать из страны четыреста сотрудников и уничтожить секретные материалы. Конечно, в основном это были лишь планы. Но никто на встрече не приказал ему действовать быстрее.

13 августа

Однако с каждым часом беспокойство Джейка Салливана росло. Салливан позвонил Остину и сказал ему: "Думаю, вам нужно отправить в Доху кого-нибудь с решеткой на руке, чтобы он поговорил с талибами, чтобы они поняли, что с эвакуацией лучше не связываться". Остин согласился послать генерала Маккензи, командующего Centcom.

В то утро Остин провел видеоконференцию с высшими гражданскими и военными чиновниками в Кабуле. Он хотел получить от них свежую информацию, прежде чем отправиться в Белый дом на брифинг к президенту.

Росс Уилсон сказал ему: "Мне нужно семьдесят два часа, прежде чем я смогу приступить к уничтожению секретных документов".

"Вы должны закончить через семьдесят два часа", - ответил Остин.

Талибы продвигались вперед с такой скоростью. Теперь они находились за пределами Кабула. Задержка с эвакуацией посольского комплекса создавала опасность, с которой Остин не мог смириться. Тысячи солдат вот-вот должны были прибыть для защиты нового временного объекта в аэропорту, и настал момент отправиться туда.

Покидание посольства имеет свои протоколы - и это ритуалы паники. У дипломатов был более или менее короткий уик-энд, чтобы очистить помещение, заполнить его мусоросжигательные печи, дезинтеграторы и контейнеры для сжигания документов и жестких дисков. Тайник с американскими флагами нужно было уничтожить, чтобы они никогда не могли быть использованы врагом в пропагандистских целях.

Вскоре из труб здания начнут вырываться клубы дыма - шлейф засекреченных кабелей и личных дел. Для доставки персонала в аэропорт будут задействованы вертолеты. Даже для тех афганцев, у которых не было доступа к Интернету, в небе можно было прочесть текст.

14 августа

В субботу вечером Тони Блинкен позвонил Гани. Он хотел убедиться, что Гани по-прежнему привержен переговорам в Дохе. Делегация талибов была готова согласиться на создание правительства единства, которое они будут возглавлять, а дюжину мест в кабинете министров