Применение автоматов в подобных условиях не приносит должного эффекта, а потому исход боя решает рукопашная. Порой казалось, что неприятель близок к победе.

Бонтонцы сумели захватить две башни и почти треть крепостной стены. Они уже подтягивали резервы для удержания плацдарма, но тут Ленк и Карс повели в контратаку свой последний резерв. Ценой огромных потерь защитники выбили противника из форта.

На валу, во рву и под стенами постоянно раздавались крики и мольбы о помощи. В пылу сражения о раненых и умирающих никто не думал.

В сполохах горящей соломы и факелов шла отчаянная рубка. Кровь несчастных рекой текла по земле.

На людей, умоляющих о пощаде, сверху лились кипяток и смола, валились тяжелые камни, летели обезглавленные трупы. Бойцы уже ничего не соображали и просто махали клинком до тех пор, пока либо сами не падали замертво, либо рядом не оставалось ни одного врага. Впрочем, последнее случалось крайне редко.

Захватчики тоже не жалели сил и средств и не давали гарнизону Кростона ни минуты передышки.

Бесконечный ночной кошмар прекратился лишь ранним утром. Стоило листве деревьев порозоветь, как из леса послышались заунывные звуки труб. Штурмующие крепость подразделения неторопливо и организованно начали отступать.

По мере возможности неприятель подбирал раненых солдат. Прошло не больше пятнадцати минут, а на поле боя уже не осталось ни одного бонтонца.

Сириус поднимался все выше и выше, и взору мендонцев предстала ужасающая картина жестокой битвы. Куда бы люди ни бросали взгляд — всюду лежали мертвые тела.

В некоторых местах стена обрушилась, и горы трупов доставали почти до проломов.

Вид уцелевших воинов оказался еще страшнее. Их обувь и одежда насквозь пропитались своей и чужой кровью.

Разгоряченные сражением тасконцы выкрикивали оскорбительные реплики в адрес противника и угрожающе трясли оружием.

Властелин обернулся и с трудом узнал Ленка. Начальник гарнизона был без кирасы и шлема, левая рука, простреленная в двух местах, безжизненно болталась вдоль туловища, на бедре кровоточила рана от скользящего удара мечом.

— Славная получилась драка! — возбужденно воскликнул унимиец. — Кто бы еще сутки назад сказал, что мы способны на такое! А гарнизон выстоял, удержался! Хотя нас в десять раз меньше.

— Согласен, — кивнул мутант. — Битва за Кростон войдет в летописи страны. Но сейчас надо думать о другом. Враг не смирится с поражением. Пора латать дыры и собирать оружие…

Как обычно, сделать бывает гораздо труднее, чем сказать. Две башни, переходившие из рук в руки, оказались сильно повреждены.

О стенах и говорить нечего. В них зияли громадные дыры, бревенчатые стыки сгорели дотла.

Солдаты попытались заложить проломы камнями, но снайперы бонтонцев тут же открыли интенсивный огонь.

А в сложившейся ситуации каждый человек на вес золота. Из почти тысячи бойцов Ленка до утра дожила только четверть. Причем около пятидесяти мендонцев имели серьезные ранения и двигались с огромным трудом.

Состояние остальных было немногим лучше. Бессонная ночь, неимоверная усталость и гигантское количество ушибов и синяков — этот перечень можно и продолжить, но ясно одно: боеспособность вымотанных солдат была сейчас близка к нулю.

Моральным удовлетворением служило лишь то, что противник потерял убитыми раза в три больше. Целых два часа тасконцы выбрасывали за стены трупы. Еще живых врагов они безжалостно добивали.

Эта страшная ночь ожесточила сердца людей. О доброте и милосердии защитники форта не вспоминали.

Даже погибших в бою друзей никто не хоронил. Покойников сложили в общую кучу, засыпали соломой и подожгли. К небу потянулся черный удушливый столб дыма.

Ни слез, ни скорбных речей, ни переживаний. Унимийцы прекрасно знали — их скоро ждет та же участь. Из плотного кольца окружения не вырваться никому.

К удивлению Карса и начальника гарнизона, на повторный штурм неприятель не решился. И хотя к месту битвы подошла вторая колонна вторгшихся войск, бонтонцы не торопились овладевать Кростоном.

Присутствие захватчиков возле крепости проявлялось лишь в редких выстрелах снайперов. Чаще всего они цели не достигали. Подставлять понапрасну голову под пули врага дураков не оказалось. В стрелковых дуэлях солдаты гарнизона участвовать перестали.

Запас патронов у мендонцев практически иссяк. Его хватит от силы на пару атак. Трудности возникли даже с арбалетными стрелами.

Группы смельчаков, рискуя собой, пробирались за стены и извлекали их из валяющихся трупов.

Ближе к полудню стала очевидна еще одна серьезная проблема. Мертвецы на жаре начали разлагаться и издавать ужасный запах. Чтобы удержать приступы тошноты, приходилось закрывать нос и рот мокрыми тряпками.

Между тем, на поле боя постепенно слетались стаи птиц-падальщиков. Не обращая внимания на близость людей, они бесцеремонно разрывали добычу на куски. Изредка солдаты кидали в хищников камни, но подобная мелочь не могла отогнать стервятников. Отлетев чуть в сторону, птица тотчас находила себе новую поживу.

Воины неплохо отдохнули за дневные часы и теперь без дела слонялись по форту. Проводить ремонт стен и башен снайперы упорно не давали, а заставлять бойцов начальник гарнизона не хотел.

Тасконцы чистили оружие, играли в карты, рассказывали анекдоты. Несмотря на многочисленные потери и безнадежное положение Кростона, унимийцы не падали духом. Каждый чувствовал себя героем и знал, ради чего жертвует жизнью.

День уже клонился к концу, а бонтонцы демонстрировали подозрительное спокойствие. Разумного объяснения поведению захватчиков защитники крепости не находили.

На открытый штурм противник больше идти не желает. Это очевидно. Но тогда что он предпримет? Не будет же враг осаждать полуразрушенный форт?

Ленк и уцелевшие офицеры терялись в догадках. Загадка казалась неразрешимой.

В отличие от мендонцев, властелин даром времени не терял. Карс взобрался на башню и внимательно изучал окрестности.

Довольно долго его наблюдения результата не приносили. Но ближе к вечеру, мутант заметил на дороге подозрительную колонну. Пары лошадей тащили по шоссе машины непонятной конструкции. Ничего подобного оливиец раньше не видел.

Властелин быстро спустился вниз и сообщил неприятную новость тасконцам. Пренебрегая собственной безопасностью, майор тут же бросился на стену.

— Проклятье! — выругался Ленк. — Теперь все встало на свои места. Неприятель дожидался прибытия катапульт. Бонтонцы основательно подготовились к штурму Мендона и заранее построили осадные машины. По иронии судьбы, именно мы станем их первой мишенью.

— Это так серьезно? — спросил Карс.

— Это конец, — с горькой усмешкой сказал офицер. — Мерзавцы сравняют Кростон с землей. Похоже, полковник Пуаре не лгал. Наши стены для подобных метательных орудий словно лист бумаги.