зубы. — Вам никто не позволит это сделать. Кто вы такая? — он перегнулся через стол и заглянул девушке в потемневшие от гнева глаза. — Извините за грубое слово, обыкновенная шлюшка, которую Гонгадзе пригрел рядом с собой. Без связей, без протекции. Таких, как вы я хорошо знаю. Вам бы только где ноги пошире раздвинуть. Да вам никто и шагу не даст ступить. Раздавят как комарика. Вот так… — он согнал с лица добродушную улыбку и с силой сжал два пальца перед ее носом.

Резко отбросив руку Лисовского в сторону, Надежда с презрением посмотрела на него.

— Вы мне угрожаете? — спросила она металлическим голосом.

Лисовский ответил ей самой любезной из своих улыбок.

— Ну что вы. Так, делюсь богатым жизненным опытом. Например… — он задумчиво посмотрел вверх, вертя в руках зажигалку. — Один мой звонок, и полиция вернется сюда и случайно найдет на уже погребенном теле несчастного господина Гонгадзе ваши отпечатки пальцев. А прислуга вдруг покажет, что видела, как вы ночью душили его подушкой. — Лисовский вздохнул и состроил на лице скорбную мину. — И пожизненное заключение вам обеспечено. Вам в прошлом году в Австрии уже показали, как это делается. Не вмешайся в это дело, другие могущественные люди, вы бы сейчас гнили в австрийской тюрьме за убийство. Или, например, взять вашу связь с Леру. Тогда вам просто каюк… — и Лисовский провел ребром ладони по шее. — Если это выяснится, местные власти обязательно займутся вами. Тем более, что вы теперь не подданная России и защищать вас никто не будет. Вас обвинят в шпионаже, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Про возможную публикацию в Интернете и в других массовых изданиях вашего соблазнительно обнаженного тела и других, так сказать, интимных мест я уже не говорю. Это такая мелочь…

Лисовский поморщился и снова заглянул Надежде в глаза.

— Надежда Владимировна! Послушайте меня старика. Соглашайтесь с моим предложением. Не ищите себе приключений на одно, извините меня, пикантное место. Кстати, судя по фотографиям, оно у вас довольно привлекательное.

Надежда сдержанно кивнула головой.

— Я вас поняла. И по поводу того самого места, тоже. Но может быть другие, не менее могущественные люди предложат мне более выгодные условия сделки, чем вы.

— Вы хотите поторговаться, — рот Лисовского растянулся в улыбке почти до ушей. — Превосходно! Это в духе времени. Но… — он поднял вверх указательный палец. — они еще должны успеть сделать вам свои предложения. А в моих силах этого не допустить.

Надежда не успела ответить. За дверью кабинета послышались шаги и в нее робко постучали.

— Да-да. Войдите! — недовольно разрешил Лисовский.

Дверь со скрипом открылась, и в кабинет осторожно заглянул одетый в элегантную светло-серую "тройку" парень в модных дымчатых очках. Увидев сидящую в кресле девушку, он вдруг густо покраснел и, в нерешительности затоптался на месте.

— Входите молодой человек, входите… смелее! — Лисовский с улыбкой поманил парня к себе и, обращаясь больше к Надежде, чем к нему, добавил.

— Надежда Владимировна у нас больше не кусается. Все ядовитые зубки ей уже вырвали, и в ваших брюках своими шаловливыми пальчиками она лазить не будет.

Когда парень, стараясь не встречаться с Надей взглядами, подошел к столу, Лисовский поднялся и, взяв его под руку, подвел к креслу, в котором сидела Надежда.

— Каков молодец! А!.. Нравится! — с нескрываемым удовольствием разглядывая смущенное лицо девушки, сказал он. — Кстати, — Лисовский с одобрением взглянул на парня. — именно он помог мне засечь ваш звонок к Леру. И ваши разнузданные оргии на заднем сиденье машины мы тоже с его помощью во всех подробностях засняли. Вот только Гонгадзе я их показать не успел. Ему и других ваших шалостей хватило с избытком. — на лице Лисовского промелькнуло самодовольное выражение. — Так, что с его вербовкой вы милая сильно просчитались. Двойным агентам никогда доверять не следует. Учтите это на будущее. — снисходительно похлопал он Надежду по плечу.

Перехватив полный ненависти взгляд девушки, парень виновато опустил глаза и тихо произнес.

— Извините Надежда Владимировна, так получилось. Меня заставили это сделать.

— Я поняла Андрей. — сухо бросила Надежда.

Затем она повернула перстень на среднем пальце правой руки камнем вниз, медленно привстала с кресла, и вдруг широко размахнувшись изо всех сил, ударила очкастого парня кулаком в лицо. Удар с хрустом обрушился на его переносицу. Лицо парня сморщилось как губка, из которой выжали воду. Очки со звоном упали на ковер, и он с раскрытым от удивления ртом и выпученными глазами, опрокидывая стулья, полетел в дальний угол кабинета.

— Ого! Хороший удар. — Лисовский непроизвольно отшатнулся в сторону.

Надежда, морщась от боли, долго трясла побелевшим кулаком в воздухе. Затем подошла к сидящему в углу парню и, не удержавшись с отвращением, плюнула в его испуганное лицо.

— Мразь! Из-за такой мрази, хороший человек погиб. — презрительно прошептала она.

Слюни двумя струйками растеклись по трясущейся щеке очкастого. Не сказав ни слова, он с трудом поднялся с пола, и, прикрыв ладонью, окровавленные губы и нос, еле слышно прошепелявил.

— Альперт Этуартович… Можно вас на тва слова в коритор. Мы с бухкалтерией не можем расопраться.

Лисовский недовольно поморщился.

— Ну что еще там случилось? Говорите…

Парень замялся, показывая глазами на Надежду. Тогда Лисовский взял его под руку и вместе с ним вышел в коридор.

Их не было, минут пять. Затем в коридоре послышались торопливые шаги. Дверь с треском распахнулась и Лисовский с бледным перекошенным лицом, остановился рядом с Надей. "Похоже, начинается!" — подумала она, и почувствовала, как в груди бешено заколотилось сердце. Она напрягла всю свою волю, чтобы справится с нахлынувшим волнением и, когда ей это, наконец, удалось, с безразличием в голосе спросила.

— Что-нибудь случилось?

— Почему вы так думаете? — Лисовский, не мигая, смотрел на нее в упор, и, казалось, готов был пронзить ее своим свирепым взглядом.

— Просто у вас лицо как у мартовского кота, которому перед самой случкой самка отказала! — смерила его насмешливым взглядом Надежда.

В комнате на секунду повисло молчание, а лицо Лисовского вначале окрасилось желчью, а затем стало смертельно бледным. Он, раскрыл рот, чтобы ответить и вдруг его зубы, чуть не прикусив язык, лязгнули и он, судорожно сжав их, зашипел, хрипя и проглатывая окончания слов.

— Ах ты, тварь паршив… ещ… издев…

Удар страшной силы обрушился на лицо Надежды, и она, вскрикнув от неожиданности, опрокинулась вместе с креслом на пол. В ушах она почувствовала саднящую боль и гул. На глазах у нее выступили слезы, а по щеке заструилось что-то теплое. Лежа на полу, она провела пальцами по подбородку и посмотрела на них… пальцы