— Зря стараетесь дорогая. Я вам говорил, к женским прелестям я абсолютно равнодушен. Особенно к вашим. Не переоценивайте себя. Не надо.

Он поправил на носу очки и со скорбным выражением на лице добавил.

— У вас милейшая сейчас все-таки траур. Поэтому оденьтесь, пожалуйста, поскромнее. А то бедный комиссар полиции при виде ваших кривых ножек и прикида "а-ля бордель" просто дар речи потерял. Пришлось мне протокол осмотра места происшествия вместо него писать.

Лицо Надежды гневно вспыхнуло и она, небрежно поигрывая на ноге лакированной туфелькой, презрительно бросила в ответ.

— Не льстите себе Лисовский. У меня с ногами все в порядке. — она демонстративно прямо перед носом Лисовского подняла ногу высоко вверх и аккуратно поправила на ней чулок. — Это видно, кстати, и по вашей идиотской физиономии. — усмехнулась она, глядя как его лицо стало покрываться пятнами и постепенно вытягиваться вниз. — Когда вы уставились своими сальными глазками на мои голые коленки, у вас слюни изо рта так и потекли. Вы их сейчас даже не замечаете. Вот, возьмите платок. Утритесь, а то смотреть тошно.

Надежда опустила вниз край топика, оголив тугую, высокую грудь и, вынув, из-под нее скомканный носовой платок, бросила его на стол перед Лисовским.

Лицо Лисовского посерело. Он часто задышал. Затем стал, медленно, вставать с кресла. Надежда с откровенным презрением смотрела на него. Их взгляды встретились и сшиблись, как две волны в ураган. Не скрывая ненависти, они смотрели друг на друга. С силой, сжав челюсти, Лисовский скрипнул зубами. Руки у него непроизвольно дернулись. Пальцы судорожно сжались в кулаки. Он хотел что-то сказать, но видимо сдержался и, неимоверным усилием воли подавив в себе вспышку гнева, быстро опустил глаза вниз.

— Ладно, проехали… — наконец, хрипло выдавил он из себя, и, не поднимая глаз, сел обратно в кресло. Взяв со стола платок, он с отвращением бросил его в стоящее у входа в кабинет мусорное ведро. Затем тщательно вытер салфетками руки, скомкал их и тоже выбросил в урну.

Вытащив из стола пачку "Кэмел", Лисовский жадно закурил и, бросив зажигалку на стол, предложил сигареты Надежде. Та не отказалась. И они несколько минут, молча, выпускали в потолок беловатые струйки дыма, внимательно изучая друг друга из-под прищуренных век. Наконец, Лисовский, затушил окурок в пепельнице и, откинувшись на спинку кресла, спросил.

— Хочу у вас поинтересоваться, о чем вы так долго беседовали с женой Гонгадзе?

Надежда пожала плечами.

— А вам какое дело?

— Да так. Еще покойный просил меня присматривать за вами. А то натворите чего-нибудь по малолетству. Потом разбирайся.

— Гонгадзе уже нет, — по лицу Надежды пробежала тень. — и в вашем присмотре я больше не нуждаюсь.

— И все же, — повторил свой вопрос Лисовский. — Что вы ей пообещали? Судя по ее физиономии, что-то из ряда вон выходящее.

— Я повторяю, — Надежда нервно покрутила на пальце кольцо с крупным бриллиантом и отвернулась к окну. — Вам до этого нет никакого дела.

Лисовский покачал головой.

— Не скрытничайте Надежда Владимировна. — наклонившись вперед, проворчал он. — Я же могу ей сейчас позвонить и все узнать сам.

Надежда на секунду задумалась.

— Ну, ладно, — наконец сказала она, стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение. — если вам это так интересно. Я хочу переписать эту виллу на нее. Она завтра приедет с нотариусом, и мы оформим все необходимые документы. Вам все ясно!

В комнате повисло молчание, и затем Лисовский тихо спросил.

— Вы это серьезно?

Надежда ответила кивком головы.

— Да, серьезно. Можете не сомневаться.

— Однако, — Лисовский откинулся в кресле и негромко и зло рассмеялся. — Быстро вы тут взялись все раздавать! Упрямая нехорошая девочка решили мне напоследок свинью подложить. — в его голосе зазвучала ирония.

Надежда небрежно стряхнула пепел на расстеленный в кабинете ковер и с вызовом посмотрела на Лисовского.

— Это имущество принадлежит мне. Что хочу с ним, то и делаю.

— Вы так думаете?

— Да!

— Отлично! — Лисовский сцепил руки перед собой и нервно поерзал в кресле. — Я вас понял, — он некоторое время задумчиво постукивал кончиками больших пальцев по зеркальной поверхности стола и затем снова потянулся за сигаретой. — Видимо мне придется кое-что вам разъяснить дорогая. Пока вы еще глупостей не наделали.

— Попробуйте. — Надежда щелчком пальцев выбросила окурок под его кресло и театральным жестом сложила на груди руки.

Сделав несколько глубоких затяжек, Лисовский выпустил в сторону девушки густое облачко дыма и, пряча в глазах зловещий блеск, посмотрел в потолок.

— Волею случая, — он сделал паузу и перевел глаза с потолка на Надежду. — Вы дорогая стали номинальным владельцем гигантского капитала, находящегося на счетах, учрежденной, так сказать, вами фирмы "Сайрус файненшен групп". Не считая некоторой недвижимости. Ну, например, этой виллы. Из бедной золушки за одну ночь превратились в блистательную королеву.

У Лисовского от дыма вдруг запершило в горле. Он закашлялся и бросил недокуренную сигарету в пепельницу.

— И что? — Надежда, склонив голову на бок, с интересом разглядывала его кислое лицо.

С трудом, отдышавшись, Лисовский продолжил.

— Я хочу уточнить! — он вытер губы платком и поднял вверх указательный палец. — Именно номинальным владельцем. — он снова сделал паузу. — Но в этом капитале заинтересованы многие влиятельные люди, как в России, так и здесь за границей.

Тонкая усмешка тронула губы Надежды.

— Например, вы…

— И я, в том числе. — кивнув головой, подтвердил Лисовский.

— А что вы хотите от меня? — она со скучающим выражением лица посмотрела в окно, где из темно-серых туч, покрывших небо, сплошной стеной лил дождь.

— Совсем небольшой услуги, — голос Лисовского стал вкрадчивым. Он помахал рукой, отгоняя от своего лица, плавающие в воздухе кольца дыма, и пояснил. — Чтобы вы за небольшое вознаграждение, уступили мне право распоряжаться им. Размер вознаграждения, пусть составит, — он на секунду задумался, подняв глаза вверх. — Ну, например, пять процентов от размещенной на счетах суммы. Для вас это очень большие деньги, и вы с вашими любовниками сможете развлекаться на местном курорте хоть до конца жизни.

Надежда, молча, рассматривала унылый пейзаж за окном. Дождь гулко барабанил по оконному стеклу и порывы ветра с силой гнули деревья в парке.

— Если же вы откажитесь от моего предложения, — продолжил Лисовский. — то поверьте мне, вас ждут очень большие неприятности о которых, вы сейчас даже не догадываетесь.

Надежда вдруг резко повернулась к нему и презрительно поджала губы.

— А если я хочу потратить эти деньги, на благотворительность? Или создать фонд для борьбы со "спидом" или другой какой-нибудь заразой? — запальчиво спросила она.

— Господи, Надежда Владимировна не смешите меня, — Лисовский во весь рот широко улыбнулся, показав редкие пожелтевшие