трещинами и закровила, сам он в ужасе схватился за лицо и заверещал:

— Она на меня напала! — зашёлся он в гневе на высокой ноте, звук немного походил на свиной визг.

— По справедливости, вы сами спровоцировали такую реакцию, студент, — холодно ответила преподавательница. — Глупо лезть под руку неопытной ведьме с подобными комментариями, когда она стоит в круге.

— Извините, я правда случайно, — потупилась Саша, но мы-то с Тимеей чувствовали её ликование через связку круга.

— Бывает. Студент, отправляйтесь в лазарет, вам наложат мазь на лицо. И на будущее, постарайтесь вести себя более сдержанно и не задирать одногруппниц, — строго сказала молоденькая безымянная ведьма. — На этом инцидент исчерпан. Марш на выход.

Мы разомкнули круг, встали, разминая затёкшие мышцы, а затем гуськом направились в сторону столовой. На ужин подавали жареную рыбу с овощами, а на десерт предлагались пирожки, от которых я решила воздержаться.

Сев за столик в уголке, мы посмотрели друг на друга и одновременно прыснули.

— Эльвира нам этого не простит! — сквозь смех простонала Тимея.

— Я правда случайно, просто подумала: «вот бы у тебя рожа треснула, нахальный ты гад». И тут она как треснет! — хохотала Саша.

— А я, кажется, всё проспала, кроме финала, — смеялась я, — но он того стоил!

Так, веселясь, мы быстро поели и ретировались в мою комнату, пока не пришли остальные члены нашей группы. Я понадеялась, что лазарет займёт их надолго, а потом помечтала, чтобы в нём они и сгинули.

Ввалившись ко мне, мы всё ещё веселились. Я распотрошила свои запасы, но никто особо голодным не был, поэтому мы просто пили чай и болтали. Эльвира пришла только пару часов спустя, довольная и нагруженная пакетами.

— Ой, девочки, мне так повезло! Я на рынке выиграла деньги, трижды, представляете?

— Представляем, конечно, ты ж ведьма, — фыркнула Тимея.

— А я в лотерею выигрывала — восемь раз, между прочим, — похвасталась я.

— А я машину в розыгрыше в супермаркете и ещё телевизор в лотерею один раз, — подхватила Саша. — Неужели ты раньше ничего не выигрывала?

— Да как-то не приходилось, — пожала плечами Эльвира, — а тут прямо на рынке в толпе мужичок-турок на столике разложил игру, и правила такие простые. Я сначала понаблюдала, а потом взяла и поставила одну купюру. И надо же, повезло. Следующий раз поставила побольше и опять не прогадала. А вот третий раз был последним, после него он со мной больше не стал дел иметь, — весело добавила она.

— Да ладно тебе, он в накладе не остался, сделала ему рекламу, небось. И что купила? — с любопытством окинула взглядом пакеты Тимея.

— Ой, девочки, там было столько всего! Вот, смотрите, шоколадки, сушеные фрукты, орехи в карамели, орехи в меду, — доставала покупки Эльвира.

— А кружки у нас всего две! — разочарованно протянула я.

— У меня тоже есть кружка, я сбегаю, — поднялась Саша.

Пока её не было, мы накрыли импровизированный стол.

— Эх, жалко винишка нет, — досадливо вздохнула Тимея, когда вернулась наша зеленоглазка.

— Так нельзя же на территории школы, — ответила Эльвира.

— А мы бы сами на себя доносить не стали! — повернулась к ней Тимея, выразительно поиграв бровями.

— А Саша сегодня Ильяру рожу треснула! — похвасталась я Эльвире.

— В смысле, по роже? — заинтригованно отозвалась та.

— В смысле кожу на роже всю растрескала. Ты бы видела выражение его едальника после этого! — довольно заулыбалась Тимея.

Эльвира прижала тонкие пальчики к щекам и чуть приоткрыла рот от удивления.

— Но как?

— А мы ещё круг не разомкнули, они начали Лейлу сначала толкать, а потом Ильяр полез ко мне со своими тупыми подколами, — подалась вперёд Александра, — ну я про себя и подумала: «чтоб у тебя рожа треснула!» И она треснула! — и столько ликования было в её словах, что невозможно было не поддаться общему настроению.

— Девочки, но нам же теперь…

— Звездец! — весело подсказала Тимея.

— Они же отомстят! — разволновалась Эльвира.

— Та они всё равно нам жизни не дают, а так мы хоть оттянулись и пар спустили, — беззаботно отмахнулась сероглазая ведьма. — В крайнем случае я напрягу свои контакты, на отца Влевода у меня есть выход. Лучше расскажи, как погуляла.

— Ой, девочки, мне очень понравилось! Правда до центра так далеко было ехать, в откровенной глуши мы поселились. Но это ничего. Зато как там красиво! Здания, площади, столько красок!

— И турки попадаются очень даже симпатичные, — добавила Тимея.

— Турки подходили знакомиться, конечно. Это тоже, потому что я ведьма? — вопросительно посмотрела на неё Эльвира.

— Это потому, что ты симпатичная и одинокая девушка на прогулке! — ответила Тимея. — Ну так что, выбрала какого-нибудь красавчика?

— Нет, конечно, — смутилась Эльвира.

— Это ещё почему? Хорошо поахаться с темпераментным турком полезно для физического и морального здоровья.

— Нет, я так не могу, — чуть не плача ответила Эльвира, настроение у неё изменилось мгновенно.

— У тебя кто-то есть?

Она в ответ только замотала головой.

— А почему тогда? — недоумённо спросила Тимея, а взгляд Эльвиры словно остекленел, глаза наполнились слезами, а затем её словно прорвало.

— Мне шестнадцать исполнилось, его привела мать. Сказала, что он сделает всё, что нужно. Но я не хотела, боялась. Он вроде симпатичным поначалу показался, но понятно же, что я его особо не заинтересовала. Дар слабый, плоская… Я просила маму сделать это потом, позже. Выбрать ведьмака самой хотя бы, но она настояла на своём. Надавила на меня, сказала, что я и так в семье дармоедка, дара считай что нет, должна быть хоть какая-то польза. Пригрозила от рода отлучить… И это всё при нём! Мне было так стыдно! — разрыдалась она, а я достала салфетки и воткнула ей в руку, сев рядом с ней на кровати и придерживая за плечи. — Потом мать ушла, мы вдвоём остались, он приказал раздеться. А дальше было просто ужасно: стыдно, больно, тошно. Сначала даже у него никак не получалось, он зло сказал, что привык к более красивым и незажатым ведьмам. И что если я сейчас же не прекращу сжиматься, то он уйдёт. Лучше бы он ушёл! — всхлипнула она, вытирая слёзы. — А потом, когда всё кончилось, они уехали, а я осталась. Мать меня отселила на отшиб одной деревни, там был небольшой дом. Она вернулась через несколько недель и ещё несколько месяцев жила со мной, пока не родилась Мадина, но у меня дар так и не проснулся, я не могла им пользоваться. Когда мать убедилась, что я сама могу за малышкой ухаживать и со своим даром ни для кого опасности не представляю, тут же оставила нас одних и уехала. И до семи лет я Мадину одна воспитывала. Они, конечно, деньги присылали, продукты. Но в той деревне только и было, что пять жилых домов, до ближайшей больницы полтора часа идти. Хорошо, что Мадина родилась сильной девочкой и мало болела.

— Но как же так? Зачем? — шокированно спросила я.

— Так было нужно. А потом Мадина в школу пошла, к четырнадцати у неё только начал дар формироваться, а после пятнадцати мать её к себе забрала, а меня отправила учиться в Питер. Но там ничего не вышло. Тогда она купила нам места тут и предупредила, что после этого мы сами по себе, а она устала нас содержать, — огромные слёзы катились по худенькому лицу, прочерчивая мокрые полосы на щеках. — И это самое ужасное, я совсем не знаю, что делать дальше. Я ведь толком ничего не умею, даже не знаю, как счёт в банке открыть или квартиру снять. Денег мать немного оставила, думаю, что на пару месяцев этого хватит, но кому нужна я без дара, без образования, без умений? Я только и могу, что вязать. Меня одна бабушка в деревне научила, я для себя и Мадины всегда сама на зиму всё вязала.

— Вязание — это очень востребованный навык. Можно на заказ это делать, — попыталась её успокоить Саша.

— Но где брать заказчиков? Я попробовала, пока мы жили в Питере, это приносит копейки. Прокормиться, оплатить квартиру и жизнь на двоих этого не хватит.

— Мы что-нибудь придумаем! — уверенно сказала я. — Я же жила столько времени, не зная ничего о своих способностях. Купим тебе лотерейный билет. А по поводу работы, эх, если бы как-то выцыганить у них мой ноутбук, я бы тебе показала и ворд, и эксель, с этими программами можно смело в секретари идти.

— А ещё можно