он, метнувшись в сторону дерущихся, едва не схватил пирата за ногу.

И тут Фанни наконец заметила Аластера. Он выглядывал из-за стены всего в нескольких футах от неё.

– Эй, выбирайся, – позвал он.

Фанни испытала облегчение, увидев его, но покачала головой. Ей нужно было отвлечь червя. Джим ведь не мог одновременно сосредоточиться и на Пакстоне, и на гигантском черве. Ничего не ответив Аластеру, она рванулась в центр комнаты.

– Эй! – вызывающе крикнула она, чувствуя, что голос у неё стал тоненьким, как у мышки. Она попробовала ещё раз: – Я здесь! Нападай! Ну что же ты? Давай, вот она я!

– Ты с ума сошла? – в ужасе прохрипел Аластер за её спиной.

Отвлекающий манёвр Фанни, похоже, сработал. Червь, раздувая ноздри, понёсся прямо на неё, и девочка бросилась наутёк. Несмотря на то, что чудовище выглядело крупным и неповоротливым, оно было пугающе быстрым. Вот его длинное тело резко дёрнулось вперёд, и Фанни смогла увернуться от его удара лишь в самый последний момент, сделав крюк.

– Эй, ты! – раздалось вдруг из другого угла. – Сюда! Я здесь, слышишь ты, гигантская жареная колбаса! – это был Аластер. Он пришёл ей на помощь – хотя сам дрожал от страха! На сердце у Фанни сразу стало теплее.

С грозным рёвом червь сменил направление.

«Да, надо продолжать в том же духе! – подумала Фанни. – Надо запутать червя, тогда он не будет отвлекаться на Пакстона с Джимом, и у Джима будет шанс…»

Но тут внезапно вернулся волкодав Пакстона. У него был потрёпанный вид, а одна лапа, похоже, была серьёзно повреждена, однако это не помешало ему атаковать Джима со спины. С громким рыком он схватил его за ногу. Пират вскрикнул и отвлёкся, а Пакстон тут же крепко схватил его за шею и потащил за собой по комнате.

– Нет!.. – ахнула Фанни, когда поняла, куда направлялся Пакстон. Он летел прямо к червоточине. Они уже были у самого края, и голова Джима болталась над пропастью.

Фанни бросилась к ним, но Пакстон даже не поднял глаз и свободной рукой отбросил её обратно в комнату. Затем он опустил Джима ещё дальше в дыру. Прежде чем столкнуть его в пропасть, он поднял голову и язвительно улыбнулся Фанни.

– Попрощайся с папочкой, – криво усмехнулся он.

Краткого мгновения беспечности Пакстона было достаточно. Джим ударил его в подбородок и, резко выпрямившись, перекатился в сторону от червоточины. Он попытался взлететь, но пёс всё ещё крепко держал его за ногу, и Джим смог отдалиться всего на несколько метров от пропасти.

– Осторожно! – закричал Аластер. Пасть призрачного червя промелькнула всего в сантиметре от Джима и пса.

Сэр Пакстон уже выпрямился у червоточины и понял угрозу. Он попытался сбежать, крикнув псу через плечо:

– Ко мне, Дружок!

Верный волкодав тут же отпустил ногу Джима и рванулся к своему хозяину. Однако в этот раз он, не рассчитав силу своего прыжка, врезался прямо в Пакстона, и тот, потеряв равновесие, с громким криком сорвался в червоточину. Дружок не колебался ни секунды и тоже бросился в пропасть.

Призрачный червь, который только что начал новую атаку, казалось, почувствовал какое-то движение в другом конце комнаты. Его тело дрогнуло, потом он рванулся за сэром Пакстоном и его псом в червоточину. Джим и Фанни не осмеливались пошевелиться. Прошла целая вечность, прежде чем в дыре исчезло и последнее кольцо серебристого хвоста.

Послышалось глухое чавканье, а потом всё стихло. Фанни больше не слышала ничего, кроме собственного хриплого дыхания.

– Надо уходить отсюда, – распорядился Джим. – И нам следует быть осторожными. Приспешники Пакстона могут ждать нас в засаде. Держитесь рядом, хорошо?

Аластер коротко кивнул.

Фанни удивлялась, как после всей этой безумной заварушки Джиму удалось сохранить такое хладнокровие. В её же собственных мыслях звенели только последние слова Пакстона Блейка: «Попрощайся с папочкой!»

– Джим, – хрипло выдохнула она. – Это правда? Ты действительно…

– Мы обязательно обсудим это, Фанни, только позже, хорошо?! Прежде нужно доставить вас домой в целости и сохранности.

Глава 19

– Фанни! Фанни, милая, просыпайся!

Этот звонкий нежный голос показался Фанни очень знакомым. Она сонно моргнула и сквозь слипшиеся ресницы различила длинные светлые волосы… Светлые? Она испуганно села в кровати.

– Мама? Что ты здесь делаешь? Я думала, вы до вторника не вернётесь.

– Сегодня как раз вторник, детка. Харриет сказала, что ты уже второй день крепко спишь.

– Что?.. – пробормотала Фанни и потёрла глаза. Медленно она вспомнила, что случилось: они втроём бежали из замка, на поезде вернулись в Лондон, Джим ей что-то объяснял… Помощники Пакстона за ними, к счастью, не погнались.

– Мама, я… – Фанни осеклась. – Мне столько нужно тебе…

Дженнифер Джонс успокаивающе подняла руку.

– Я уже всё знаю, Фанни, – сказала она. – Ну, или, по крайней мере, большую часть. Джим рассказал Харриет, где вы были и что случилось, а она передала это мне.

– Ты, наверное, злишься, – обеспокоенно предположила Фанни. Мама – нет, она же ей не мама, а старшая сестра – глубоко вздохнула.

– Нет, что ты, я не сержусь. Разве что… совсем немного. Это было очень безрассудно с твоей стороны! Но я очень рада, что с тобой всё хорошо, – Дженнифер ласково погладила Фанни по щеке. Затем она поднялась с кровати и прошлась по комнате взад-вперёд. Только сейчас Фанни заметила, какой усталой выглядела её мама. Её волосы растрепались, и… Во что это она была одета? Это что, старый спортивный костюм Харриет?

Дженнифер Джонс в обносках! В это трудно было поверить. А на штанах, кажется, ещё и пятно какое-то…

– На самом деле мне сейчас больше грустно, – продолжила тем временем её мама. – Грустно от того, что ничего уже не будет так, как это было.

«Она что, плачет?» – с удивлением подумала Фанни. Мама никогда раньше не плакала. Даже слезинки не проронила, когда в позапрошлом году умер их волнистый попугайчик Ребекка.

– И меня мучает совесть, – добавила Дженнифер. – Мы так старались оградить тебя от всего этого, скрывали от тебя правду о твоём происхождении, а в итоге подвергли тебя смертельной опасности, – скрестив руки, она остановилась у окна и выглянула на улицу.

– И почему же вы мне сразу ничего не сказали? – спросила Фанни.

– Ох, это всё так сложно…

– Мама, мне скоро тринадцать. Я всё пойму.

Дженнифер усмехнулась и покачала головой. Затем она обернулась, и Фанни увидела, что она улыбается сквозь слёзы.

– Да, пожалуй, ты права. Ты больше не маленькая девочка. Но знаешь, для меня ты навсегда останешься милой малышкой, и я… – Она не смогла договорить, и из