– Как-то непонятно. Эта его болезнь, о которой мне говорилаМаргарита, их неприятности на работе. Люди даже стали придумывать какие-тонебылицы. Можете себе представить, даже его бывшая секретарь Алла сталарассказывать, что Николай и Лариса разошлись. Якобы он сам ей об этом сказал.Она так Маргарите и заявила. Рита позвонила мне, и я сразу сказал, что эточепуха. Я ведь почти каждый вечер ему звонил перед тем, как это произошло,перед его убийством. И разговаривал с ним, когда он был у себя дома, напроспекте Сахарова. Трубку либо он сам брал, либо Лариса. Но людям нравитсяпридумывать небылицы.

– Подождите. Разве он жил не в другом месте последний месяц?

– Ничего подобного. Он жил со своей семьей, рядом с Ларисой,которую очень любил. Я точно знаю, что он был все вечера со своей семьей,можете мне поверить.

– Я вам верю, конечно. Что вы знали насчет его болезни?

– Сначала не знал. Но два месяца назад он приехал ко мне исообщил, что врачи нашли у него какую-то редкую болезнь. Говорил, что ее труднообнаружить. Сказал, что поедет в Германию. Я его тогда успокаивал, но он оченьнервничал.

– Почему нервничал. Из-за болезни?

– Нет. У него были неприятности в компании. Сказал, что у нихбольшие долги и он не знает, как они будут дальше существовать. Очень из-заэтого переживал. Говорил, что Лариса может остаться с двумя детьми и без денег.Я его успокаивал, как она может остаться без денег, если у него две квартиры вМоскве, дача, машины...

– И еще дом в Нижнем Новгороде, – напомнил Дронго.

– Дома давно нет, – улыбнулся Роберт, – это ихстарый дом на улице восьмого марта в Сормовском районе. Так его давно снесли.Но все равно, одна его квартира в Москве стоит, наверное, целый миллион. А онвсе равно переживал.

– И больше вы с ним не виделись?

– Виделся. Он снова приехал к нам за неделю до убийства.Какой-то осунувшийся, очень плохо выглядел. Моя жена даже ему сказала, чтобы онбольше фруктов ел. Витамины всякие. Он еще так улыбнулся.

– О чем вы говорили?

– Он был какой-то странный. Спрашивал меня, нет ли у менязнакомых в страховых компаниях. Я честно сказал, что никого не знаю. Потом онпочему-то стал узнавать у меня, как наши пожарники узнают про поджоги в домах.Я ему сказал, что это очень легко. Одно дело, когда проводка загорается, адругое, когда сознательный поджог. Почему-то это его интересовало. Я так и непонял, зачем ему такие подробности. Потом он кому-то звонил. Сказал, что хочетприехать и поговорить. Таким странным голосом разговаривал. Я спросил, с кем онговорит, а он сказал, что это его знакомый, сына которого он спас. А мне дочьрассказывала, что он спас сына их сотрудника, который тяжело заболел.

– Он разговаривал с ним при вас?

– Да. У него фамилия была такая белорусская. Гнедич илиГалич.

– Может, Гевелич?

– Правильно, Гевелич. Вот с ним он и говорил. Он пробыл унас только три часа, сказал, что торопится на самолет, и сразу уехал. Я даже непонял, зачем он приезжал.

– И больше вы с ним не виделись?

– Нет, не виделся. Я поэтому ему и звонил каждый вечер. Какбудто сердцем чувствовал, что может плохое случиться. Он какой-то подавленныйбыл, очень растерянный. Я его таким никогда не видел. И когда мы прощались, онвдруг обнял меня и начал целовать. Я даже удивился, мы ведь с ним никогда нецеловались.

– И каким человеком он был? Если охарактеризовать однимсловом?

– Только одним? – задумался Роберт Кярвалис. – Явам скажу. Приличным. Сейчас это слово уже не в моде. Порядочным и приличнымчеловеком. Вот так правильно.

– Спасибо, – Дронго поднялся, пожал руку своемусобеседнику.

Он вышел на улицу. Сегодня погода была просто чудесной. Унего самолет еще через четыре часа. Значит, он сможет посмотреть город, немногопогулять.

– Давай на Большую Покровскую, – предложил он водителю.

Когда машина тронулась, он увидел вывеску сберегательногобанка. Затем вывеску страховой компании. Страховая компания, вспомнил Дронго.Роберт сказал, что Сутеева интересовала страховая компания. Он не успелдодумать эту мысль, когда раздался телефонный звонок. Это был Вейдеманис.

– Я получил распечатку, – возбужденно сообщилон, – ты был прав. В тот день Дмитрий Сутеев звонил им обоим. И МаргаритеКярвалис, и Ларисе Кирилловне. По несколько раз. И потом звонил. Он нам всевремя врал, этот сукин сын. Наверно, он и организовал убийство своегодвоюродного брата, чтобы получить этот домик в Нижнем Новгороде.

– Домика уже нет. Его давно снесли, – сообщил Дронго.

– Ничего не понимаю. Зачем он к нам пришел? Боялся, что егоразоблачит прокуратура, и хотел таким образом сделать себе алиби? Что сам нанялчастного детектива?

– Нет, – ответил Дронго, – все гораздо сложнее. Яприеду и тебе расскажу. Оставь мне эту распечатку его звонков.

Он снова посмотрел в сторону дома, мимо которого онипроехали. Тогда в аэропорту он встретил Маркевича, главу известной московскойстраховой компании. Он набрал номер телефона Маркевича.

– Добрый день, Семен Алексеевич, – начал Дронго.

– Как хорошо, что вы позвонили, – обрадовался Маркевич, –я как раз собирался вам звонить.

– По какому вопросу?

– У нас тут произошло неприятное событие. Убили нашегоклиента, который был застрахован на три миллиона долларов. Сейчас егородственники требуют выплатить деньги, а мы ждем, пока прокуратура не выдастнам официального заключения о смерти нашего клиента. Думаем обратиться к вам.Может, вы сами посмотрите это дело?

– Клиента звали Николай Евгеньевич Сутеев? – спросилДронго, уже уверенный в ответе.

– Да. И к нам все время приезжает его двоюродный братДмитрий Романович Сутеев. Спрашивает, когда мы заплатим. Здесь получилось так,что мы не успели в этом году сделать медицинское освидетельствование. Как разза неделю до этого Сутеева убили. Но по закону мы все равно должны выплатитьденьги. Поэтому я хотел вам позвонить.

– Меня, к сожалению, нет в Москве, – ответилДронго, – очень жаль, что не смогу вам помочь.

– Действительно, жаль. А зачем вы позвонили?

– Хотел договориться о встрече, когда вернусь. Мне всегдаприятно вас видеть.

– Спасибо, мне тоже, – обрадовался Маркевич.

Дронго набрал номер телефона Вейдеманиса.

– Я уже все знаю, – сказал он, – расследованиезакончено. Позвони Дмитрию Сутееву и пригласи его завтра к нам в офис. Часам кдвенадцати.

– Хорошо, – ответил Эдгар, – надеюсь, ты объяснишьмне, что там у тебя произошло.

– Это настолько невероятная история, что мы с тобой будемвспоминать ее всю свою жизнь, – пообещал Дронго.