Еще один интересный факт. Главный бухгалтер компании«Ростан» отметила, что на столе погибшего был всегда творческий беспорядок. Асразу после его убийства они вошли в кабинет и с удивлением обнаружили тамидеальный порядок, словно он заранее знал о своем убийстве и готовился к нему,приводя свои документы в порядок. А его бывший секретарь Алла рассказала, чтоон вызвал ее и сказал, что она будет работать три месяца, после чего должнаискать новую работу. Причем эти месяцы он готов был доплачивать ей зарплату изсвоего кармана. Наконец, про договор с австрийцами, который должен был спастикомпанию, он узнал раньше всех. Ему сообщил об этом вице-президент банка КТБЙозеф Гоффман, который сразу предупредил его о том, что их банк любымиспособами постарается сорвать решение австрийцев о выделении кредита компании«Ростан». Вы об этом не знали, но мне об этом сообщила другой вице-президентбанка Юна Миланич. Итак, капкан захлопнулся. Николай Евгеньевич понимал, что унего уже нет никаких шансов помочь своей семье в этот сложный момент, но неоставлять же их на улице фактически без крыши над головой.

Поэтому он продумывает свой план, а появление Маркевича ваэропорту только ускоряет решение этого вопроса. Николай Сутеев рассказываетмне о разрыве с женой. До этого он успел сообщить об этом Алле, своемусекретарю. Остальных он пока не посвящает в такие подробности. Затем он вызываетвас, с которым очень дружил, и обговаривает всю ситуацию. Возможно, вы былипротив, возможно, вы его даже отговаривали, но он уже понимал, что можетумереть в любую минуту. У него было так мало времени. И тогда он просит васподыграть ему и сразу после убийства обратиться ко мне якобы за помощью.

Еще один смешной факт – дом, который якобы оставлен вам внаследство, давно снесли. Об этом я тоже узнал, когда был в Нижнем Новгороде.

– Если вы беспокоитесь за свой гонорар... – началСутеев.

– Я беспокоюсь за вашу душу, Дмитрий Романович, –перебил его Дронго, – вам ведь было трудно. Человеку вообще трудно даетсяложь. Нужно постоянно помнить, что именно ты сказал, помнить, кому это сказал ив какой последовательности. На самом деле постоянно лгать очень трудноезанятие. Вы боялись, что, поговорив с Маргаритой, Кярвалис, я выйду на ее отца,который расскажет мне немало интересных подробностей, в том числе и необычнуюпросьбу Николая Евгеньевича, в которой он ему отказал. Вам важно было сделатьвсе, чтобы я не встретился с Маргаритой до того как страховая компания приметрешение о выплате денег. И поэтому вы позвонили ей и попросили ее уехатькуда-нибудь из города. А когда я хотел встретиться с Ларисой Кирилловной, выпозвонили ей и предупредили о моем возможном звонке. Вы понимали, что вдова несможет разыгрывать сцены брошенной женщины, она для этого слишком любила вашегобрата, и поэтому предложили ей вообще отключить телефон...

– Это все ваши выдумки, – неуверенно пробормоталСутеев.

Дронго достал из ящика стола бумагу и положил ее на стол.Это были распечатки телефонных звонков Сутеева.

– Вот ваши телефонные звонки с мобильного аппарата, –пояснил Дронго, – вам будет сложно уверить меня, что это только выдумки.Можете проверить по минутам, я все точно отметил.

Сутеев посмотрел на распечатку, потом отодвинул ее от себя.

– Что вы хотите, – недовольно спросил он, – ваммало того, что Николая уже нет на свете? Хотите разорить его семью?

– Не хочу, – ответил Дронго, – я просто честновыполнил свою работу. Сегодня я уже знаю, как все это произошло и что именнослучилось в доме на Профсоюзной. Я только хотел рассказать вам обо всем, чтобывы поняли, насколько опасно нанимать профессионального эксперта для прикрытияподобных дел. Расследование иногда приносит странные результаты, господинСутеев.

– Он считал, что вы сможете подтвердить его слова, –неожиданно сказал Дмитрий, – насчет его жены, о чем он сам вам рассказал.Николай боялся, что страховая компания заподозрит неладное и не захочетплатить. Он точно знал, что обречен, и давно придумал этот план. Ему быловажно, чтобы его застрелили. Он говорил, что даже не может сам застрелиться,так как в этом случае страховая компания не будет платить денег его семье. Онузнавал у какого-то юриста. Тот сказал ему, что на теле останутся пороховыеожоги и будет понятно, что пистолет был приставлен к груди и стреляли сблизкого расстояния. А найти подходящего человека он не мог. Я сразу отказался,у меня не хватило бы на это мужества. Свою жену он просить об этом не мог. ОставалсяРоберт Кярвалис, но тот тоже отказал. Я до сих пор не знаю, кого именно оннашел.

– Зато я знаю, – сообщил Дронго, – два часа назадя встречался с этим человеком, и он мне все рассказал.

– Он признался в убийстве Николая? – встрепенулсяизумленный Дмитрий Сутеев.

– Да, – кивнул Дронго, – он рассказал мне обовсем. И о тяжелой болезни вашего брата, и о возможном крахе компании, и одолгах, которые висели на совладельцах компании. Обо всем.

– Что вы намерены делать? – спросил Сутеев.

– Ничего. Расследование закончено. Если вы хотите узнать проубийцу, то я вам никогда не назову его имени. Этот человек не убийца, он всеголишь выполнял волю вашего брата. И поверьте мне, что ему было тяжелее всех. Исейчас тяжело.

– Значит, вы ничего не станете сообщать в страховуюкомпанию?

– Если меня спросят, то я скажу, что занимался поискамиубийцы Николая Сутеева и не сумел ничего найти. Это все, что я могу сделать длявас и семьи погибшего.

– Спасибо, – взволнованно произнес Сутеев, поднимаясьсо стула, – вы можете не беспокоиться. Ваш гонорар мы все равно выплатим.Лариса очень переживала, что говорила с вами несколько раздраженно, но выдолжны понимать ее состояние.

– Я понимаю, – сказал Дронго, – пустьпоправляется. Надеюсь, что ей не придется уезжать из собственной квартиры. Онаи так перенесла тяжелую утрату.

– Мне было так неловко говорить об их разрыве, –признался Дмитрий Сутеев, улыбнувшись, – вы даже не можете себепредставить, как мне было плохо. Они были идеальной парой. Чтобы спасти своюсемью, он даже пошел на такой невероятный шаг. Вы знаете, он очень переживал,что сказал Алле о разрыве с Ларисой. Ему казалось, что кто-то мог плохоподумать о его любимой жене. Можете себе представить, как он к ней относился.

– Когда он застраховал свою жизнь, разве его не смотреливрачи? – уточнил Вейдеманис.

– Конечно, смотрели, – кивнул Дмитрий, – но двагода назад ничего не нашли. И год назад тоже ничего. Отметили только повышениесахара в крови. Говорят, что рак поджелудочной железы почти невозможнодиагностировать заранее. Нужны дополнительные анализы. Но кто тогда могподумать? А на этот год обследование было назначено как раз на этот месяц. Унего больше не оставалось времени. Он не мог ждать, иначе они бы все поняли. Онбыл уже в таком состоянии, что врачи бы сразу выдали заключение о его тяжелойболезни. И страховая компания разорвала бы с ним страховой контракт. Вы знаете,как он переживал, что должен идти на такой невероятный шаг? Планироватьсобственное убийство. Но другого выхода спасти семью у него просто не было. Онсказал мне, что все равно обречен, но своей жизнью он сможет спасти Ларису идетей. Ведь он считал себя отчасти виноватым в том, что произошло с компанией«Ростан». Он говорил, что они не смогли предвидеть кризис и рассчитать всепоследствия своих непродуманных экономических расчетов.