один. Огненным вихрем на него нахлынули воспоминания; крики убитых ясно звучали в его ушах. Молодой человек попытался дышать глубже, но не помогло. Пот на лбу уже не просто выступал, а нагло стекал по лицу. Дверь маняще притягивала к себе и отталкивала одновременно. Почему их нет так долго? Казалось, они там уже больше часа! Парень начал беспокоится, а вдруг внутри уже был кто-нибудь, и для них там устроили засаду? Нужно было пойти и проверить, но страх сковал и не отпускал. Виктор достал сигарету и уже совсем не беспокоился, что папа увидит его с ней, вернее, он просто забыл, что раньше никогда не курил при отце. В течение минуты юноша покончил с сигаретой и, собрав все то, что он считал мужеством, отправился к ним, в этот момент из двери показался Геннадий Юрьевич.

– Ну слава Богу! А где папа? – дрожащим голосом, спрашивал возбужденный мальчик.

– Рома останется здесь, а мы возвращаемся к вам домой, – вид его был крайне серьезным. Мужчина явно не ожидал увидеть там то, что увидел.

– Но…

–Никаких но! Витя, по приказу твоего отца, с этого момента ты беспрекословно выполняешь все мои указания. Ты меня понял? – Витя же был в смятении. Никогда прежде он не видел этого всегда веселого и добродушного человека в подобном настроении.

– Ты понял меня?! – прокричал Геннадий, глядя Виктору прямо в глаза.

– Но, я должен увидится с папой… – тихо и неуверенно ответил юноша.

– Нет!..

– Ну тише ты, чего разорался? – незаметно вернувшись, в шутливой форме сказал Роман Александрович. – Спокойно, Гена, сделай все, как я сказал, и все будет хорошо, – Геннадий ничего не ответил, а лишь несколько раз кротко кивнул, нервно топчась на месте.

– Витя, ни за что не переживай – я все исправлю, – взглянув на сына и еле заметно улыбнувшись, сказал ему отец. Вид его был подавленный, разбитый, и от него прямо-таки веяло грустью. – А теперь уходите – времени совсем мало.

– Но…

– Нет. Делай все, как скажет Гена. Слушайся его во всем, как меня. Хотя нет, меня ты в последние годы совсем не слушался, – улыбка его стала шире, но Виктору совсем не хотелось улыбаться в ответ. – Все, идите!

И они, выполняя приказ, отправились обратно. Пройдя несколько метров, Виктор обернулся посмотреть на папу. Мужчина все так же стоял на месте и смотрел им в след. На прощанье Роман Александрович вытянул в сторону сына руку, словно пытался дотянуться и дотронуться до него, а после развернулся и отправился обратно в секретный клуб Егора. У Виктора возникло невыносимое желание вернуться и помочь папе, сделать хоть что-нибудь, быть хотя бы рядом. Виктор не хотел уходить, не хотел оставлять его, но боялся, что если останется, это еще больше расстроит его отца, и он будет лишь обузой. Добравшись до места стоянки машины, Геннадий Юрьевич приказал юноше стоять и ждать на этом же месте, а сам же, сев в машину, куда-то уехал. Молодой человек послушно выполнил приказ и не двигался с места. Отсюда ему хорошо было видно, как на противоположной стороне улицы люди покидали ночной клуб «Free live». Люди, которые раньше интересовали его и которым он всегда был рад. Теперь же они нервировали и разочаровывали его. Все эти красивые одежды, дорогие машины, блестящие аксессуары прятали то, что могло быть у них внутри. Ведь на самом деле все они могли быть не лучше Егора, не лучше его самого… И теперь он смотрел на них с презрением. Да, конечно, они могли оказаться и хорошими, порядочными, честными людьми, но что-то все же Виктора склоняло к первому варианту. Начинало рассветать, вдруг, глядя на всех этих молодых и избалованных жизнью людей, Кротов обратил внимание на одного человека, что сильно выделился бы из любой толпы. Особенно внимание на нем заострял огромный шрам на всю щеку, который был хорошо заметен даже на большом расстоянии, а также то, что он пристально смотрел на него. Не было сомнений – мужчина знает Виктора. Ну а Кротов знаниями об этом человеке похвастаться не мог. Кто он, что ему нужно и почему он просто стоит и смотрит на него? Опять слишком много вопросов. Пристальный взгляд незнакомца вызывал у парня тревогу, невыносимое желание спрятаться подальше, но Виктор продолжал смотреть так же, как и страшный мужчина, прямо в глаза. Возможно, это могло бы еще долго продолжаться, но, к счастью, вскоре подъехал Геннадий Юрьевич и, сев в машину, они уехали домой.

Добравшись до дома Кротовых, Геннадий взял пакет с кассетами и заперся в кабинете хозяина дома, запретив кому-либо заходить. Виктору очень хотелось узнать, что они с отцом придумали, каков их план, но спросить он не осмелился. Больше всего его тревожило, что отец остался там совсем один. И теперь молодому человеку ничего не оставалось, как просто ждать. Поднявшись на второй этаж, юноша направился в свою комнату. В ней все было так же, как с самого детства, и приятная ностальгия накатила на него, радуя воспоминаниями. Как же все-таки тогда, в детстве, было здорово. Беззаботность, никаких проблем и никакой ответственности. Даже если что и случилось, мама с папой все решат. Все эти глупые детские стремления как можно скорее повзрослеть раскрывают свою нелепую сущность лишь тогда, когда ты уже стал взрослым, и назад дороги нет. Теперь отец Виктора снова все пытается решить за него и спасти своего непутевого сына. Виктор все никак не мог понять, за что же отец его так любит, ведь в такой ситуации, как он думал, большинство поступило бы иначе. А он старается, борется за него, такого гадкого и жалкого сына. Воистину любовь творит чудеса. Или безумства. Стоило юноше лечь на свою кровать, как усталость полностью его покорила, и он погрузился в сон с душой, переполненной страхом и тревогой.

Спустя некоторое время, проснувшись, наш герой ощутил, что усталость и его страхи хоть немного, но улетучились. В доме было шумно и, спустившись в гостиную, молодой человек обнаружил много людей: мама все так же плакала и сидела на диване, обняв ее, рядом сидела Ксюша, пытаясь хоть немного ее утешить, напротив молча стоял Дима, в комнате было полно полиции и, судя по всему, юристов Романа Александровича, которые пылко спорили с представителями власти. Виктор, было, хотел спуститься и понять, что там происходит, как вдруг напротив него оказался старший брат. Несколько секунд он сверлил младшего своим взглядом, а после проскрипел сквозь зубы: «Выспался?». Всего лишь в одном его