— Я не против прокатиться в твоем автомобиле, но где поместится Снуки?

Лекс вздохнул:

— Сзади?

— Снуки не привыкла так ездить, она вывалится. Я всегда ее пристегиваю, иногда она делает это сама. Похоже, у нас проблема.

— Означает ли это, что мы снова останемся дома и закажем пиццу?

— Нет, не означает. А почему бы не взять мой «Рейнджровер»? Если ты не согласен, тогда — да, останемся дома.

— И ты сядешь за руль?

— Конечно, это же моя машина!

— Скажи, пожалуйста, когда ты танцуешь, то ведешь партнера? — Лекс рассмеялся и, открыв дверцу, занял место пассажира.

— Иногда. Если у него целы обе ноги, — отрезала Ариэль. — Снуки, назад! — овчарка села на задние лапы и громко залаяла. — Садись сзади! — повторила Ариэль, держа дверцу. — Видишь, она хочет сидеть впереди.

— Как ты думаешь, откуда я знал, что ты собираешься сказать именно это? — Лекс вышел из машины, пропуская овчарку на переднее сиденье.

— У тебя просто развита интуиция. Послушай, меня это совершенно не смущает.

— Черт, мне это и в голову не приходило, — Сандерс засмеялся. — Раз уж мы поедем на твоей машине, раз ты садишься за руль, а твоя собака занимает переднее сиденье, то вправе ли я предположить, что и платить будешь ты?

— Ты хочешь, чтобы я взяла расходы на себя? — в голосе Ариэль прозвучал гнев.

— А что тут такого? Сейчас девяностые, платят женщины. Отличное у нас свидание, Ариэль Харт!

— Да уж! Ты будешь есть в машине или за одним из этих столиков? Немного ветрено.

— Мне нравится есть в машине с женщиной и собакой, знающей, как пристегивать ремень безопасности. Это очень романтично. Выходить не будем?

— Нет, если только не хочешь пройти внутрь, но в таком случае тебе и платить. Это твое предложение, — Ариэль свернула на стоянку, подъезжая к окну выдачи заказов.

— Меня и так устраивает. Мне два мясных сэндвича, коку и молочный коктейль. Десерт любой.

Ариэль высунулась из окна, чтобы сделать заказ:

— Шесть сэндвичей, три из них с соусом, пять пакетов жареного картофеля, три молочных коктейля, одну коку и три куска яблочного пирога, — она завела «Рейнджровер» на стоянку, расплатилась, положила в кошелек сдачу.

— Поедим здесь, на стоянке, или отвезти вас куда-нибудь?

— Мне нравится есть на стоянке с женщиной и собакой! Раньше я как-то не делал ничего подобного. Говорят, в жизни надо испытать все, — заметил Лекс.

— Да, я тоже об этом слышала, — процедила Ариэль сквозь зубы. — Ты подтолкнул меня на то, чтобы взять собаку, поэтому должен нести свою долю ответственности за это… свидание!

— Да, виноват. Ты, вообще, слышала хоть слово жалобы из моих уст? Нет, не слышала. Наоборот, я даже сказал, что это романтично. Вот так. Однако у меня вопрос. Как ты собираешься поливать картофель кетчупом?

— Ты тоже должен взять на себя долю ответственности за этот обед. Это ты на нем настоял, — огрызнулась Ариэль.

— Послушай, давай обойдемся без кетчупа, — Лекс улыбался, Ариэль видела это в зеркало заднего обзора.

— Отлично! Но мне нравится кетчуп, и Снуки тоже его любит.

— Тогда я открою пакеты и вылью весь кетчуп в коробку. Тебя это устроит?

— У нас три коробки, и я хочу есть отдельно! Не люблю, когда кто-то суется со своей картошкой в мой кетчуп! Снуки тоже не любит.

— Ненавижу эту собаку! — вздохнул Лекс.

— В данный момент я тоже.

— У нас вообще может что-нибудь получиться? Эта овчарка постоянно рядом с тобой, словно приклеенная. Ты можешь что-нибудь придумать, чтобы перехитрить ее?

— Нет. Похоже, Снуки догадывается о том, что я собираюсь делать, еще до того, как я начинаю это делать. Словно настроена на мою волну. Она меня любит, ведь я ее хозяйка. Ты сам виноват!

Ариэль взяла пакеты с едой и поднос с напитками и передала Лексу, отъехала от окошка выдачи и выключила двигатель. Снуки без посторонней помощи расстегнула ремень и развернулась к заднему сиденью, а Лекс вручил каждому по порции. Овчарка терпеливо дождалась кетчупа и быстро расправилась с едой.

— У нее прекрасный аппетит! — Ариэль пыталась улыбнуться.

— Вижу, — откликнулся Сандерс. Ариэль стиснула зубы. — Веселый вечерок, — Лекс отправил в рот пригоршню жареного картофеля.

— Ты чертовски прав, — буркнула Ариэль. — Не могу припомнить, когда у меня было… такое чудесное свидание, — она неожиданно расхохоталась.

— А я смотрю на это как на своеобразный тест. Только не знаю, что мы проверяем, — улыбнулся Лекс.

Сидевшая впереди Снуки заерзала и застегнула ремень.

— Она готова продолжать путь, — пробормотала Ариэль с набитым ртом. — Если будем медлить, попробует завести машину и порулить. Очень умная!

— Я еще не закончил.

— Ну и что? Я тоже, — Ариэль, зажав зубами сэндвич, задним ходом вывела автомобиль со стоянки. Снуки тихонько завыла. — Любит кататься. Куда теперь?

— Командуешь ты. Поезди вокруг, пока не устанешь.

— А что потом?

— В каком смысле?

— Куда ты хочешь, чтобы я поехала?

— У меня есть идея. Давай вернемся к тебе домой и закончим разговор, который ты вела с Долли в ту ночь, когда я едва не погиб.

— Это был частный разговор!

— Пусть так, но речь шла обо мне, поэтому, кажется, у меня есть право услышать все, что я пропустил. Да, именно так и следует поступить, — Лекс вытянул ноги и откинулся на спинку сиденья.

— Нет, не так!

— Тогда отвези меня домой. Мне скучно с тобой, — он притворно зевнул.

— В Бонсалл? Надо сказать, с тобой тоже не очень-то повеселишься.

— Тебе не нравится? О'кей, это мое лучшее предложение, единственное предложение, даже последнее предложение. Давай вернемся к тебе, сорвем с себя одежду и предадимся бурной, страстной любви!

— Получай! — Ариэль сделала разворот на 180° прямо посреди дороги и почувствовала, как кровь прилила к лицу.

На заднем сидении Лекс опустил ноги на пол, сердце заколотилось. На переднем сидении Снуки залаяла, прижав уши к голове.

— Что значит, когда у нее прижаты уши? — с некоторым беспокойством спросил Лекс.

— Она недовольна. Я же говорила, Снуки очень умна. Поняла наши слова и почувствовала, что оказалась лишней. Начинай думать и помни о ее способностях. Может и убить тебя! Не хочу, чтобы подобное было на моей совести. Не дать ли ей травяного чая? Снуки он по вкусу и очень хорошо действует на нервы — оказывает успокаивающий эффект. Мы могли бы дать ей две чашки. Если не впустим ее в комнату, она сломает дверь.