Ну да, разумно. Место относительно ровное, но притом не просматривается с дороги. Можно присесть и привести себя в порядок, а попутно поразмыслить, как быть дальше.

Аккуратно, пальцами, я распутывала, разбирала и расплетала прядь за прядью хаос на голове леди Сейсиль. Рана на голове оказалась нестрашной — так, царапина под волосами. Но зато я разглядела кое-что, меня заинтересовавшее: у корней волосы были совсем светлыми, золотистая рыжина начиналась чуть выше. Выходит, фея красится? А натуральный цвет её волос светлее? Интересно, а зачем? Впрочем, ответ лежит на поверхности: Кабан предпочитает рыжих.

Попыталась представить фею блондинкой — а что, было бы хорошо! Менее ярко, зато более изысканно и тонко. Хотя о чём я думаю? Напоролись на разбойников, свалились с горы — а я тут о причёсках!

Ладно, постараюсь трезво оценить ситуацию.

Мы неведомо где. Карета уехала вдаль, охрана ускакала следом. Возвращаться никто не спешит. То ли удалые сабельники влипли в неприятности, то ли ищут место, где можно развернуть отвоёванный экипаж. Но, пока точно не узнаем, в чём дело, соваться вперёд определённо не стоит.

С другой стороны, ниже по дороге могут поджидать оборванцы, жаждущие женского общества и ласки. Встречаться с ними нам безусловно ни к чему.

Ну и, наконец, где-то впереди же находится поместье Фенваль, куда мы направлялись, но не рвались попасть.

Может, надо сидеть на месте и ждать возвращения эскорта?

Хорошо, представим, что дождались. И куда нас повезут? Правильно, однозначно туда, куда приказал герцог, — в ту самую усадьбу, куда мы не хотим ехать.

А сейчас, несмотря на драные рукава, спутанные волосы и потерянный сундук с феиными юбками, мы на свободе, и никто — ни разбойники, ни охранники — понятия не имеют, куда мы делись. Это знает только сбросившая нас лошадь, но та точно не выдаст!

Остаётся решить, куда идти? Хотя и это понятно: назад по дороге нельзя, вперёд тоже нельзя, наверху мы ничего не теряли, значит, спускаемся вниз! И надо забирать на восток, чтобы оказаться с нужной стороны горы.

— Согласна, — сообщила фея.

Я что, разговаривала вслух? Ну и ладно, зато повторять не придётся. Только неудобно, если фея слышала, как я её называю. Хотя и ухом не повела… так что сделаю вид, будто ничего и не было.

— Неудобная обувь для прогулок, — с сожалением произнесла леди Сейсиль, вытянув ногу в украшенной перламутровой пряжкой туфельке на низком каблуке. Оглянулась на меня: — Скорее всего сегодня мы спуститься не успеем, придётся ночевать на горе.

Ну да, гусем мы закусывали во второй половине дня, а с тех пор сколько времени прошло! Но какая фея, кстати, молодец! Никаких истерик или обвинений в чей-то адрес. Приняла ситуацию такой, какая та есть, и спокойно старается найти выход.

— Тьери, отвернись, я ослаблю корсет, а то дышать нечем.

Эх, она ж понятия не имеет о том, что я тоже девушка! Предложу помощь — не так поймёт.

Отвернулась.

На дороге над нами было тихо — никто больше никуда не скакал. Зато солнце уже коснулось гор. Ещё немного, и тут, на восточной стороне, сгустятся сумерки…

Накаркала. Причём сменилось не просто время суток, казалось, что настало другое время года. Резко, в считаные минуты, похолодало, а потом с прежде ясного неба полетела морось. И тут же ей навстречу стал подниматься туман. Ну да, мы же в горах, здесь погода меняется не так, как на равнине.

Пока путь был виден, но продвигались мы медленно, от одного ствола дерева до другого, ища опоры, потому что было страшно оступиться и полететь вниз. Один раз нам повезло с приземлением, но сломай или вывихни тут ногу — и кто тебя найдёт? Ни мне фею на себе не дотащить, ни, думаю, ей меня.

— Прежде в горах бывал? — отвлекла меня от нерадостных дум спутница.

— Не в таких. У нас нет подобного леса, немного поднимешься — и начинаются луга. А выше снег круглый год лежит.

— У нас — это где?

— Южнее, у самой границы Сорренты.

— А, ясно. — Фея замолчала, а потом добавила: — Смотри по сторонам, нам надо укрытие искать. У тебя огнива нет?

Зачем кучеру — огниво?

Хотя теперь понятно, зачем чтобы, если встречные грабители угонят карету, комфортабельно скоротать ночь у костра.

— Огнива нет. Но, если разожжем костёр, нас разбойники не заметят?

— Молодец, хорошо сообразил. Кстати, как думаешь, те бродяги попались нам случайно?

Гм. А действительно, откуда они взялись на безлюдной горной дороге? Вариантов два: то ли это просто шайка оборванцев, шатающаяся по лесной глуши, то ли Кабан насолил ещё кому-то, кроме нас, например разорил деревню, и случившееся закономерно. Увидели карету с парой растяп-конвоиров — угнали. Кстати, могли бы действовать более слаженно…

Но всё же вряд ли это спланированная засада. Скорее поверю, что ниже по тому ручью у бродяг лагерь. А мы просто показались лёгкой добычей.

— Если б я хотел отомстить Кабану, устроил бы обвал. Пара подходящих мест по пути была. Тогда б ему никакие сабельники не помогли бы.

— Как-как, Кабан?

— Ну да, прозвище у него такое, от сабельников слышал.

— М-да. Надеюсь, феей меня не они прозвали?

Отвернулась, чувствуя, как наливаются жаром уши. Что ответить на такой вопрос?

На ночлег мы устроились в углублении у подножия наклонной скалы. Сначала потыкали в тёмный провал палкой и, только убедившись, что никто там не рычит, не шипит и не шевелится, заползли сами. И вовремя — туман стал ещё гуще, да и дождь разошёлся не на шутку.

Внутри было не просто тесно, а очень тесно. Фея совершенно спокойно, словно так и надо, растянулась на расстеленном плаще и похлопала рукой рядом:

— Ложись. Останешься сидеть скорчившись, не отдохнёшь и утром не разогнёшься.

Надо бы… Хотя что я думаю? С Леськой мы сто раз в одну кровать в тонких сорочках забирались. А наутро зевали, потому что до рассвета болтали без передышки.

— Меня отец, пока жив был, часто на охоту брал. Иногда оставались ночевать в лесу, — добавила фея.

Точно, сабельникова дщерь. Но, выходит, леди Сейсиль, как и я, — сирота.

Улеглась рядом с ней, подложив руку под голову. Соседка завозилась, потом я почувствовала, как мой бок укутывают краем плаща. А затем она меня ещё и обняла поперёк живота, прижимая спиной к своей груди. Ну и ну! Герцог у несговорчивой прелестницы не может допроситься ручку поцеловать, а меня тискают и тискают! Но так и впрямь тепло. А ноги гудяяяят… Спать хочется жутко. Ну да, мы же встали затемно, выехали с рассветом, а сейчас сколько уже, если снова темно?

Не успев додумать, провалилась в сон.

Проснулась от капли, упавшей на нос. Снаружи через лаз пробивался серый рассвет, за спиной сладко сопела фея. А я отлежала руку. И бок тоже. Попыталась двинуться и обнаружила, что рука соседки покоится у меня прямо на груди. Когда засыпала, так не было. Хотя она же тоже спала, так что, наверное, ничего странного не заметила. Но лучше выберусь-ка я отсюда…