подскочил на месте. — Вы знакомы с нашим отцом? Но как? Ведь вы жили в другом веке!

— Но мы же сейчас не в другом веке, верно? — сквозь густые усы промелькнула едва уловимая улыбка.

— Мы в книге, — подытожила я, — значит, вас тоже здесь заперли?

— Не совсем так, юная леди. Меня здесь спрятал Павел Юрьевич, добрейшей души человек.

— От кого спрятал? — не понял Денис.

— От моего же собственного героя, от Родиона. Не то я в него вкладывал, ох не то. Но, видите ли, молодые люди, автор воплощает свою идею в произведении, заставляя героя делать то, что отвечает его цели. Но, попадая в реальный мир, герой получает черты обычного человека. А предугадать то, как поведет себя человек, невозможно. Родион хороший, только сильно ведомый человек. Вот он и попал под дурное влияние. И цели у него стали совсем не те, ох, не те.

Федор Михайлович потер лоб, скрывая досаду.

— А когда вы видели отца в последний раз? — спросила я.

— Давеча дня три назад. Он меня о вас как раз и предупредил.

— Как три дня? Значит, он был здесь? Он может войти и выйти из книги?

— Это дело несложное, если у вас есть именитый писатель, — усмехнулся Федор Михайлович.

— Значит, вы и нас сможете вывести?

— Конечно.

— Отец знал, что мы окажемся здесь? Он для этого посадил вас в книгу? — я не могла принять тот факт, что отец все это время был рядом, знал о том, что происходит, но ни на секунду не показался нам, не подошел, не сказал, что он жив и готов помочь.

— И для этого тоже. Павел Юрьевич очень умный Хранитель. Он предполагал, что Родион и его хозяева будут охотиться на авторов. Поэтому посчитал, что в книге, из которой он так старался убежать, искать меня не будут. Также он считал, что вас тоже постараются убрать с дороги, и самым действенным способом будет запрятать вас в то место, которого сам Родион считает адом, то есть в книгу. Он знал, что вы смышленые, и попробуете найти меня.

— А давайте вернемся к возвращению домой, — Денис ерзал на стуле.

— Да, конечно, я не смею вас задерживать, — Федор Михайлович открыл закрытую им недавно папку и достал самый последний листок. — Сила Слова есть не только у героев, в первую очередь она есть у авторов. Это мы даем героям жизнь, вкладываем в них эмоции и переживания. Поэтому то, что я пишу становится реальностью.

Денис понял мысль.

— Вы напишите так, чтобы мы смогли вернуться в наш мир? Сделаете нас персонажами, которые переходят в другое, реальное измерение.

— Именно так, молодой человек, — сказал он, — только мне на это нужно время. Вам придется подождать в гостиной и не мешать мне.

Ждать пришлось долго. Мы с Денисом ходили по гостиной, рассматривая картины, висевшие на стенах, и статуэтки, расставленные на камине. Так прошло несколько часов. Денис, развалившись, на колченогом диване, заснул, а я сидела на кресле, запрокинув голову и рассматривая трещинки на лепнине, украшавшей потолок. Трещинок было ровно семьдесят три, от стены и до люстры. Дальше мне было не разглядеть. Дверь открылась, и в комнату вошел Федор Михайлович.

— Я написал, — сказал он, не глядя на нас, а перебирая в руках листки бумаги, заполненные мелким ровным почерком, — теперь вам нужно вернуться на то место, из которого вы прибыли.

— Можно? — первым взяла листы я. Пару минут я прочитывала их, передавая по одному Денису.

— В принципе вы все написали, — сказала я, передав последний лист брату. — Все закончится там же, где и началось. То есть во дворе старухи-процентщицы. Должно быть все наоборот. Мы стоим, домой проходит старуха, закрывает дверь, а дальше должно произойти нечто, что вернет нас обратно. И это нечто находится в нас самих, потому что мы как соавторы обладаем той же Силой Слова, что и автор.

Я посмотрела на свои руки.

— То есть и у нас теперь есть Сила Слова. И мы должны ее как-то запустить. Но как? Об этом ничего не написано.

— Понимаете, я не знаю, как работает эта сила на самом деле. А заработать она должна также, как и обычно, чтобы повернуть все вспять. Поэтому я не рискнул описывать что-то новое. Все должно получиться само собой.

— Понятно, что ничего не понятно, — пробурчал Денис и тут же получил толчок в плечо от меня.

— Ну, попробуем, — сказала я, — не получится, придем к вам снова, будем пробовать новые пути.

Федор Михайлович пожал плечами. Мы покинули квартиру, поблагодарили автора и вышли на улицу.

— Пошли на место, откуда все и началось, — сказала я.

— А если не получится? — Денис старался не отставать от меня, хотя у него уверенности в положительном исходе не было.

— Не получится — будем пробовать снова. У нас что, есть какой-то другой выход?

Денис не ответил. Выхода, действительно, не было, нужно было использовать метод научного тыка на полную катушку. Потому что других методов переселения между мирами наука еще не придумала.

Мы дошли до знакомого дома, свернули в подворотню. Двор был также пуст.

— Ждем старуху, — констатировала я, — надеюсь, она не прошла обратно, пока мы бегали по городу, и не засела дома до завтрашнего дня. Будто услышав нас, в подворотню вошла старуха. Медленно передвигаясь, она прошла мимо нас, подозрительно косясь и что-то проговаривая себе под нос. Слов было не слышно, челюсти ее двигались почти бесшумно. Мне даже показалось, что она не говорит, а просто двигает челюстями, что-то прожевывая. Вот старуха прошла мимо нас, пошарила в карманах своего платья, достала ключ, отперла дверь и, напоследок злобно зыркнув в нашу сторону, скрылась за дверью.

— И? — Денис осмотрелся по сторонам. — Что дальше то?

— Не знаю, — я стояла такая же озадаченная. Сила Слова должна была начать действовать. Или мы должны ее подтолкнуть?

— Заклинание, что ли, прочитать? — фыркнул Денис.

Мне нужно было найти хоть что-нибудь, что могло помочь.

— Стой! — остановил меня Денис.

Я замерла на месте, боясь пошевелиться.

— Что?

— Твой рюкзак. Он светится.

Я медленно стянула лямку и взяла рюкзак в руки. Тот, действительно, светился. Я поставила его на землю, осторожно расстегнула молнию. Запустила внутрь руки и достала черную книжку. Ту, в которую мы успели заточить Пиковую даму, и которая теперь болталась в рюкзаке все время, пока мы бегали по городу.

— Она хочет вылезти обратно? — с опаской глядя на светящийся предмет, спросил Денис.

— Не знаю. Но Сила Слова по идее в нее тоже есть.

Я взялась второй рукой