Даже Щур был удивлен таким оборотом и воззрился на Ельгу; его глаза расширились, в них загорелся живой огонек. Потом бледные губы искривились в улыбке:

– Не случалось при дедах такого, чтобы девица князем была!

Он явно сомневался, не шутят ли с ним.

– Как раз при дедах и бывало, да память у вас, древлян, коротка! – усмехнулся Славигость. – Или неведомы у вас песни про дев-поляниц, что в одиночку целое войско обринское побивали? Или не слыхали вы про деву Улыбу, что на Девич-горе жила, – он показал на оконце, в ту сторону, где располагалась одна из священных киевских круч, – и сама девичье войско в бой водила? Так мы вам поведаем. На пир Дубыню Ворона позовем, он у нас певец знатный. Все сказания наперечет знает.

– Девичье войско? – хмыкнул один из древлян, крепкий зрелый мужчина с окладистой русой, чуть в рыжину, бородой; того же цвета волосы косматым мыском падали на лоб, серые глаза смотрели умно, с хитрым прищуром. Это был Путивит по прозвищу Медведь. – От девичьего войска мы не откажемся, давайте нам ваших девок, – и он весело покосился на Ельгу. – Уж мы им навстречу выйдем без робости, битва жаркой будет… все полягут.

Древляне сдержанно, но с удовольствием засмеялись; лицо Свена стало таким яростным, что Ельга едва не бросилась к нему, чтобы удержать от драки.

– Эк вас разбирает, – хмыкнул Доброст, не показывая, что задет, как и все кияне. – Сразу видать, Купалии скоро.

– Так вы по невест, что ли, прибыли? – тоже усмехнулся Гостыня. – Вроде не отроки вы уже.

– Может, и по невест, – ответил Щур. – Только с кем у вас ныне сватам говорить? Кто земле Полянской ныне глава? Не дева ведь!

– Покуда нет у нас князя, мы сами своей земле глава – полянские мужи нарочитые, – решительно ответил Вячемир. – Как в Киевы веки, своим кругом будем совет держать. Будет пир, всех лучших мужей соберем, от всех старших родов полянских. С нами и будете говорить.

– Добро… – Щур медленно кивнул и снова бросил взгляд на Ельгу.

Она уже чувствовала, что беседа затянулась: о главном не говорят при первой встрече и уж тем более не выпытывают у гостей, зачем приехали, пока те не скажут сами. Для первого приветствия древляне уж слишком долго стояли посреди гридницы, и ей пора было пустить в ход то вежество, за какое ее хвалили.

– Рады мы узнать, что князья ваши здоровы и благополучны, – она улыбнулась Щуру. – Но не годится нам гостей держать без отдыха. Сейчас отроки вас проводят, отдохнете дня два-три, в баню сходите, а мы вас после пригласим и о делах побеседуем, как водится.

– Благо тебе буди на добром слове, – Щур слегка поклонился ей. – Отдохнуть бы нам с дороги не вредно, будем зова ожидать.

Древляне поклонились – дружно, но не слишком низко, – потом вышли вслед за Шатуном.

После ухода древлян кияне еще долго толковали, что означает это посольство, но так ничего и не придумали. Сходились больше на том, что деревских князья прислали просто разведать, что творится в Киеве и кто здесь теперь у власти. Обычно киевские новости доходили до древлян каждую зиму вместе с обозом полюдья, но в эту зиму полюдья не было, и новость о смерти Ельга осталась для них последней.

– Вот мы дождемся! – горячо говорил Свен. – Дождемся, что Дерева сами на нас ратью пойдут! Слыхали, что этот черт брехал? Девок ему наших! Да я его чуть не убил! Осмелели, жма! Забыли, кто они и кто мы! Видят, что чуть не год Киев без князя живет – не то что дани не дадут, а еще и нас самих в полон взять захотят и данью обложить! Я вас упреждал!

– Послать на развед было бы умно, – соглашался с ним Фарлов. – Я бы именно так и сделал, будь я кем-то из князей древлянских.

– Уж не надеются ли дань уменьшить? – сказал Гостыня. – Думают, без князя мы не в силе, согласимся на полбелки, лишь бы все не потерять.

– Коли нет князя, будем со всей землей Полянской совет держать, как в те века, пока и не было у нас князя никакого, – ответил Вячемир. – Как в те поры, когда сам Кий и внуки его Киевичи были лишь за мудрость свою особо почитаемы, созовем всех славных мужей полянских, и пусть с ними древляне говорят.

– Что-то вы в те веки сами под древлянами ходили и хазарам дань платили, – пробурчал Свен.

Эта речь ему не понравилась. Варяги уже не раз толковали в гриднице меж своими, что и поляне могут вспомнить о тех временах, когда ими управляли старейшины Киева рода по совету с остальными главами родов, обходясь вовсе без княжеской власти. Поначалу, в Змеевы века, полянские городки появились как выселки из земли Деревской – их образовали те потомки племени дулебов, что ушли из лесов на берег Днепра, к границам летостепи. Здесь они постепенно смешались с пришельцами с левого берега, северянами и даже отчасти степняками. На днепровских кручах когда-то стояли небольшие поселки разнородных насельников, с левого и правого берега, и никто еще не думал, что когда-нибудь здесь появится город, объединивший их всех под одной властью, и даст всем одно общее имя – кияне.

Будучи изначально подчинены древлянским князьям, поляне, уже сознавая свою особость, были гораздо слабее старшего племени: в те времена у них насчитывалось лишь десять городков вдоль Днепра, названных по именам Киевых сыновей и внуков, когда у древлян их было не менее двадцати. От дерева дулебского рода полян оторвали хазары, подчинившие их себе. Но добиться независимости от древлян и безопасности со стороны хазар поляне смогли лишь тогда, когда к ним, на западное пограничье царства Хазарского, явились варяги.

Но кто будет думать об этом, если забрезжит возможность сбросить власть чужаков? Ведь кажется, вернись к нам дедова воля – уж мы на весь белый свет прогремим!

Чем больше Ельга слушала разговоры бояр, тем сильнее тревожилась. До сих пор она, живя без отца и князя, лишь опасалась неких тревог и нападок – теперь эти же эти беды явились в дом, и она сама поднесла им приветственный рог. Появление древлян в Киеве означало, что их князья задумались о возвращении земли Полянской под свою власть и прощупывают, нет ли к тому возможности. Но даже думать об этом было немыслимо.

Назавтра Свен с гридями опять уехал с самой зари на лов – ведь ради древлян придется устроить пир для всех знатных киян. Не остатками же бедной Росинки угощать!

Ельга была в клети и тщательно отмеряла зерно – нельзя на пиру без каравая, силы у трапезы не будет, – как явился гридь из дозорного десятка.

– Там этот долб… добрый человек пришел, большак древлянский, – доложил отрок. – Просится тебя повидать.

– Меня? – Ельга широко раскрыла глаза. – Что ему до меня за дело?

Ей стало тревожно: что-то случилось? А Свена нет дома, бояре все у себя, здесь она да Рагвид…

– Говорит, благодарить за прием хочет.

Ельга поколебалась, отирая руки о передник. Ей не хотелось видеться с Щуром без кого-то из своих, но как могла она, хозяйка дома, отказаться выслушать гостя?