Все, что я могла сделать, — это кивнуть и постараться удержаться от того, чтобы не закричать от удовольствия так, чтобы все эти люди могли услышать. А когда он стал двигать пальцем в моей киске, доводя до полного изнеможения, я прикусила губу и застонала еще громче.

Когда наслаждение отступило и я резко вдохнула, Николай провел языком по моему горлу, а затем впился зубами в мягкое место под ухом.

— Звуки, которые ты издаешь, когда кончаешь, делают меня таким чертовски твердым.

Он поцеловал меня в висок и вытащил руку из пространства между моих ног. Я втянула воздух и задыхалась, обхватив пальцами ножку бокала с вином так крепко, что удивилась, как он не треснул под хваткой.

Когда сознание вернулось ко мне и зрение прояснилось, я заметила, что два человека в другом конце зала смотрят на меня с выражением шока и отвращения на лицах. Но в тот момент я не могла найти в себе силы, чтобы заботиться об этом. Не сводя с них взгляда, я поднесла бокал к губам и допила сладкую жидкость.

Пожилые мужчина и женщина резко отвернулись, и я почувствовала, как уголок моей губы скривился от того, что навлекла гнев общественности. И тут я услышала, как Николай негромко говорит по-русски. Я взглянула на него, поправляя платье на ногах и выпрямляясь в кресле.

Его суровое и грубое выражение лица заставило меня насторожиться, и я провела пальцами по мягкому дорогому материалу платья.

Он взглянул на наручные часы, снова что-то резко сказал по-русски, а затем отключил звонок и сунул телефон обратно в карман пиджака. Затем он просто уставился прямо перед собой, его челюсть была плотно сжата, под загорелой кожей напрягся мускул.

— Все в порядке?

Прошло два удара сердца, прежде чем он посмотрел на меня, но затем резко выдохнул, словно избавляясь от всех бурных эмоций, которые были у него внутри.

Он резко кивнул.

— Да. Я планировал отвезти тебя домой и закончить то, что мы начали здесь.

От его слов у меня покалывало кожу, и я почувствовала необычайную чувствительность. Он был хищным зверем. Я вспомнила, как сегодня днем он вернулся домой и выполнил свое обещание съесть меня на обед. А теперь он подарил мне еще один взрывной оргазм прямо здесь, на публике.

— Моя красавица, я планирую закончить то, что мы начали, но нам придется сделать крюк. И побыстрее.

Я кивнула, не в силах подобрать слова.

Счет был оплачен, Аким пожал руку Николаю, а затем мой муж помог мне надеть пальто, поцеловал в макушку и вывел из ресторана.

Глава 22

Амара

«Яма» не была похожа на то, что я ожидала, когда Николай сказал мне, что мы должны сделать остановку в одном из заведений, которыми он владеет. Он сказал, это один из его бойцовских клубов, что мне было не совсем понятно, но, стоя у входа в «Яму», я не совсем понимала, где этот «бойцовский клуб» находится.

Интерьер ресторана, бара или, может быть, джентльменского клуба точно не кричал о незаконных боях. И я должна была предположить, что они были незаконными, учитывая характер бизнеса Николая.

Он провел рукой по моей спине, обхватив мою талию, и повел нас вглубь заведения. По всему помещению были эстетично расставлены кожаные диваны и кресла, слева от входа — пылающий камин, а напротив — длинная барная стойка. На стеклянных полках стояли бутылки с прозрачной и коричневой жидкостью, а из-за зеркальной стены за спиртным бар казался гораздо больше, чем был на самом деле.

Мужчины были в костюмах, между губами — толстые сигары, а в воздухе витал сладковатый дымный аромат выдержанного табака. Женщины были великолепно одеты: бриллианты в ушах, драгоценности на шеях и толстые кольца на пальцах. Хотя я могла бы принять их за клиентов, гостей дорого одетых мужчин, я наблюдала, как они порхают по залу, словно маленькие бабочки, переходя от бара к сидящим мужчинам и раздавая напитки.

Некоторые из них даже сидели на коленях у джентльменов. А когда я заметила руки, исчезающие ниже пояса или ласкающие явные эрекции, то поняла, что это за место.

Что-то вроде борделя.

Николай провел нас через комнату и коридор, на стенах — слабо освещающие бра, под каблуками — мягкий ковер. Его пальцы сжались на моем бедре, когда мы остановились у одной из дверей. Через секунду он открыл ее и завел меня внутрь. Это был обычный офис с письменным столом и шкафом для бумаг, темным кожаным диваном и журнальным столиком перед ним.

— Николай?

Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня сверху вниз, его рука все еще была на моей талии. Он крепко сжал пальцы, и мне показалось, это было сделано для поддержки. Может быть, он видел смятение, написанное на моем лице. Мне казалось, оно присутствует, как неоновый знак, свидетельствующий о том, что я ничего не знаю о реальном мире. Не совсем. Не там, где это действительно имело значение.

— Мне нужно кое о чем позаботиться. Это будет быстро. Я хочу, чтобы ты оставалась в этом кабинете.

Я открыла рот, не зная, что именно хочу сказать. Запротестовать? Легко согласиться? Но прежде чем слова успели вырваться, он опустил голову и провел губами по моим губам. Маленькие волны удовольствия наполнили меня от этого нежного давления. Поцелуй не был мрачным или требовательным, как другие его поцелуи. Он был мягким, нежным.

— Ты просто оставишь меня здесь? — сказала я и снова оглядела офис. Я сказала это не потому, что мне нужно было, чтобы кто-то остался со мной, но я была потрясена тем, что он предоставил мне такую свободу, так сказать. Меня никогда не оставляли одну, без охраны или сопровождения. Поэтому я была немного… ошарашена.

— Милая, — он произнес это ласковое слово так сладко, что оно растеклось по мне, как топленое масло. — Я доверяю тебе.

Мое сердце заколотилось. Он не знал меня, не настолько, чтобы доверять, но все равно было приятно слышать это от него. А тон его голоса подсказал мне, что он имел в виду то, что сказал.

— И, — сказал он и нежно прикоснулся к моей щеке. Боже, так нежно. — Это заведение принадлежит мне. Мне принадлежат все люди здесь, включая солдата в конце коридора, который проследит за тем, чтобы никто не доебался тебя.

Боже, его использование ненормативной лексики, чтобы подчеркнуть свои слова, не должно было заставлять меня намокнуть. И