– Вот придумали, – вспылила баба, – вам надо, вы за ним иприезжайте, что это мне через весь город переть?

– А с кем я разговариваю?

– Маркина Антонина Михайловна, старшая сестра Ларисы, –буркнула тетка, – сводная, по отцу.

Похоже, родственница не слишком убивается по сестре. Отметивсей факт, я изменила тон:

– Вы правы, Антонина Михайловна, тут такой бардак врегистратуре, конь ногу сломит, никакого порядка. Половина бумаг потеряна. Аменя назначили месяц тому назад начальницей канцелярии, уж извините забестактный звонок.

– Ничего, – вздохнула Антонина, – работа есть работа, я самас документами в бухгалтерии дело имею. Знаю, какой геморрой начинается, колилисток потеряется!

– У вас копия свидетельства о смерти есть?

– Конечно.

– Можно мне за ней подъехать?

– Пожалуйста, – пошла мне навстречу Антонина, – в любоевремя, я руку сломала, вот и кукую дома.

Примерно через час я карабкалась вверх по грязным ступенькампятиэтажки. Ну кто придумал дома без лифта? Ладно я, иду налегке, а если вкаждой руке и в зубах по сумке, да на горбу одетый по-зимнему ребенок ссанками. И вообще, как жильцы втаскивают наверх коляски, велосипеды и мебель?Отдуваясь, я полезла на самый верхний этаж и позвонила в нужную квартиру.

Раздался многоголосый лай, и на лестницу вылетели две небольшие,палево-серые собачки с умненькими складчатыми мордами. Мопсы!

– Эй, Кара, Надина, домой! – раздался оклик.

Но собачки не собирались слушаться хозяйку. Они веселокрутились около моих ног. Я наклонилась и погладила их нежные, шелковые спинки.

– Любите животных? – улыбнулась Антонина.

Я посмотрела на нее. Излишне полная женщина, явно отметившаятридцатилетие.

– У меня дома тоже две мопсихи, Муля и Ада.

– Одной бы вполне хватило, – вздохнула хозяйка, загоняя вквартиру вертящихся собак, – только когда я Кару покупала, заводчица сообщила,будто мопс – стайная порода, один не живет, вот я и приобрела еще в придачу кней Надину.

Я рассмеялась:

– Вас обманули, впрочем, как и нас. Нам рассказали ту жесказочку о «стайности» мопсов, не верьте. Великолепно живут одни в семьях,просто заводчикам охота продать помет побыстрей.

Из глаз Антонины ушла серьезность.

– Да вы проходите, раздевайтесь. Совсем не жалею, что купиладвух собак, от них одна радость.

– Вот тут я согласна с вами целиком и полностью.

– Кормите «Педигри палом»?

– Упаси бог, выглядит как отрава. Мне самой совсем неохотаесть эти противные комья, отчего же моей собаке должно быть приятно.

– А консервы «Чаппи» жутко воняют, – подхватила Антонина.

– Мы кашу варим, на мясе. Овсянку, гречку, рис…

– Я на индюшатине делаю, попробуйте, – посоветовала Тоня, –очень вкусно.

Мы обсудили собачью диету, витамины для псов, поговорили орасческах, когтерезках и поделились опытом чистки ушей. Потом Антонина,вздохнув, положила передо мной листочек. Я взяла бумажку. «Свидетельство осмерти»: Маркина Лариса Михайловна, 1984 года рождения.

– Вот уж горе так горе, – вздохнула я, – и не пожила какследует, ребенок совсем.

– Знаете, что я вам скажу, – нервно воскликнула Антонина, –горе было с ней жить, прямо беда, катастрофа… Нет такого слова, чтобы описать.Всех измучила, умерла и освободила нас.

– Зачем вы так? – тихо сказала я. – Она вам сестра!

– Сводная, – ответила Антонина, – отец второй раз женился, ина свет появилась эта чертовка, прямо наказание божье.

– О мертвых принято говорить только хорошее.

– Ага, – подскочила Антонина, – а когда ничего светлогоприпомнить нельзя!

– Такого не бывает! Зачем вы о ребенке так плохо…

– Ребенок! – окончательно вышла из себя собеседница. – Этомы с вами рядом с ней дети. Вот послушайте, какие, с позволения сказать, деткивстречаются.

Ларисочка родилась в нормальной, хорошей семье, у любящихотца и матери. Особого богатства в доме не наблюдалось, но голодными не ходилии имели весь нехитрый набор людей со средним достатком: трехкомнатную квартиру,старенькие «Жигули», щитовой домик на шести сотках. Ларочка ходила в школу,дружила с одноклассницами, а сводную сестру Тоню считала кем-то вроде второйматери. Оно и понятно, между родственницами было двадцать лет разницы.

Мать Антонины давным-давно умерла, отец долго ждал и, толькокогда дочь пошла в институт, женился на Марине, которая и родила ему Ларису.Поэтому никакой ненависти Тоня к мачехе, кстати, ненамного старше ее самой, неиспытывала. Наоборот, они дружили, никогда не спорили, кому заниматься домашнимхозяйством, и души не чаяли в Ларочке. А последняя росла беспроблемнымребенком, принося в дневнике одни пятерки. Жить бы да радоваться. Но все резкопеременилось, когда Ларисе исполнилось тринадцать.

Она принялась прогуливать школу, грубить родителям… Сначалавсе списали на трудный подростковый возраст. Потом Лара начала пропадать наночь, возвращалась грязная, иногда побитая. Отец и мать то хватались за ремень,то осыпали дочурку поцелуями. Но им и в голову не приходила истинная причинастоль безобразного поведения, пока один раз Ларе не стало так плохо, чтоперепуганные родители вызвали «неотложку». Приехавший доктор мигом прояснилситуацию. У Ларисы ломка, она наркоманка. Сотни людей, узнав о том, что их детисели на иглу, проходят один и тот же путь, переходя попеременно от отчаяния кнадежде и снова к отчаянию.

Марина сделала для Ларисы все, что смогла. Она протащила еепо наркологам, экстрасенсам, колдунам, бабкам-шептухам. Несколько раз девочкуукладывали в специализированную клинику… Наконец чудо свершилось. Продав дачу имашину, отец отвез Ларису в Узбекистан, к доктору Наргалиеву, о котором в средеродителей детей-наркоманов ходили фантастические рассказы. Якобы Наргалиевтворил настоящие чудеса, вытаскивая буквально с того света обреченных людей.

Если сказать честно, родители не слишком-то рассчитывали науспех, но решили использовать все возможности. И вот случилось то, чего никтоне ожидал. Лариса вернулась домой нормальным человеком.