– Конечно. – Айрис оторвалась от планшета.

– Почему ты сюда полетела?

– А?

Воскресный вечер. Они лежали валетом на нижней койке. Со смерти Элиаса прошел месяц. У Айрис начал расти живот, но под одеждой свободного покроя его пока не было видно. В Северном полушарии Земли лето в разгаре – август. Медленно тянутся приятные недели, когда кажется, что ничего не происходит.

– Ну, каким надо быть человеком, чтобы переехать к чертям жить на другую планету?

Айрис покачала головой:

– Мы обсуждали это миллион раз.

– Да-да, но были ли мы друг с другом откровенны? Только не надо этой набившей оскомину ерунды: «Ах, я считала, что это грандиозная возможность для человечества».

Айрис молчала. Она многого не рассказала Эбби, впрочем, как и Эбби ей.

– Была ли ты, скажем, чрезвычайно несчастна? – продолжала Эбби. – Вот я была.

– Да… – Глаза Айрис наполнились слезами. Она несколько раз моргнула и открыла рот, но не смогла произнести всю фразу.

– Да?

Она переползла в изголовье кровати и прошептала Эбби на ухо, потому что только так могла быть уверена, что ее больше никто не услышит.

– Однажды я пыталась покончить с собой.

– Ничего себе. – Эбби положила руку ей на плечо. – Когда?

– Это было… Черт, это было двадцать лет назад. А кажется, что не так давно.

– Но почему? Почему ты это сделала?

Айрис оглянулась по сторонам:

– Я… я не могу об этом говорить.

– Конечно, Большой брат следит за тобой. Расскажешь в другой раз. Когда мы выберемся отсюда, – еле слышно добавила Эбби.

– Выберемся отсюда?

– Я знаю как.

Айрис снова обвела глазами комнату, проверяя, не упустила ли чего-нибудь. Ее сердце билось во всем теле одновременно. В горле стоял ком. Из глаз Эбби впервые за много недель исчезла пустота. Взгляд у нее был решительный.

– Это невозможно. Пути домой нет – ты же знаешь.

– Я не про домой. Я про уход. В зале управления есть окно – я видела, когда убиралась. – Она говорила тихо, ее губы едва шевелились, лицо оставалось неподвижным.

– Окно?

Эбби кивнула:

– Стеклянное окно, под приборной доской. Там была ручка. Я приоткрыла, только на секунду. Подул бриз.

– Не может быть. – Айрис сидела, выпрямив спину. С тех пор как она покинула Землю, она не открыла ни одного окна. Никто из них не открыл. – А почему ты раньше его не замечала?

– Оно не на виду. У меня кольцо выпало из кармана и закатилось под стол. Я стала искать, опустилась на колени и залезла насколько могла под приборы. Боже, как же там было грязно! Пыль, мертвые насекомые – эти жуткие синие мухи. Раньше я их никогда не видела. Я вся извозилась в дерьме.

– Фу.

– Кольцо нашлось, и тут я заметила… – Эбби замолкла на секунду и продолжила тише: – В самом заднем углу, слева, есть такой тоннель. Я проползла по нему и в конце нашла окно.

– Господи.

– Я решила уйти из Центра.

У Айрис екнуло сердце – то же она чувствовала, когда пропал Элиас. Она издала тихий стон, как от боли.

– Ты в порядке? – спросила Эбби.

– Но ведь ты погибнешь, если это сделаешь.

– Есть люди, которые считают, что все это обман, типа «Шоу Трумана». Может, мы вообще на Земле.

– Ты в такое веришь? Элиас мертв. Это ведь случилось.

Эбби села, закинула руки за голову, потянулась, притворяясь беззаботной, и снова легла рядом с Айрис.

– Это самоубийство. – Айрис чувствовала терпкое горячее дыхание Эбби на своих губах, будто они любовники перед поцелуем.

– Я не могу остаться, Айрис, не могу, и все.

Она дышали друг другу в рот. Айрис гладила Эбби по лицу, вбирая в себя ее веснушки, ее огромные карие глаза – запоминая их, пытаясь удержать в сознании ее облик. Все семь лет каждую ночь они спали в этой комнате. Они вместе садились за каждую жуткую трапезу. Каждая слышала, как в темноте мастурбировала другая, и обе притворялись, что не слышат.

– Давай со мной, – предложила Эбби. – Уйдем вместе.

– Я не могу.

– Ты хочешь прожить так всю жизнь? Еще лет пятьдесят? Чтобы пятьдесят лет тебе указывали, что делать, когда есть, когда спать?

– Мы сами это выбрали.

– Я знаю, но почему мы сделали такой выбор? Я уже не помню.

* * *

Айрис проснулась. Ее опять тошнило. Торопясь, она спрыгнула с верхней койки на пол, неловко приземлившись на ноги.

– Ой, – пробормотала она. – Черт.

В темноте она проковыляла к туалету, и там ее вырвало. Вокруг никого – слишком рано. Находись она на Земле, солнце бы еще не взошло. Эбби спала, не слышала. Вернувшись, Айрис снова забралась в койку, ее мучила слабость. «Я точно знаю, что бы сейчас улучшило мое состояние, – думала она. – Почувствовать ветерок в лицо. Набрать полные легкие свежего воздуха». Она включила эти пункты в список того, по чему скучала: ветер, воздух. Ей вспомнился один уик-энд на Земле, много лет назад, когда она с бывшим бойфрендом, еще до Эдди, поехала в Истборн. Однажды вечером они по берегу шли из паба в свой отель. «У-у-у», – подул ветер, и волосы у Айрис на голове буквально встали дыбом. Они оба захохотали, хотя совершенно промокли под дождем. Оказавшись в помещении, в теплой и сухой комнате, они сбросили мокрую одежду и пошли спать. Его звали Сэм. Встречались они всего полгода. Она про него чуть совсем не забыла.

Айрис сейчас все бы отдала за легкий бриз вроде того, что дул ей в лицо, когда она открывала окно спальни в Клэптоне. Она все бы отдала, чтобы увидеть расцветающее по весне дерево за окном. «Боже, – терзалась она, – ведь вся эта тоска – по недостижимому».

С открытыми глазами она лежала в темноте, прислушиваясь к тяжелому дыханию Эбби.

– Не уходи, – шептала она. – Пожалуйста, не покидай меня.

– Ш-ш, – не просыпаясь, отвечала Эбби.

30

Людей по-прежнему интересует Ким Кардашьян?

В комнате было пусто, если не считать пластмассового стула и большого экрана на стене – пока без изображения. Айрис находилась здесь одна, сидела, нервно вздрагивая, в ожидании ежегодного психологического обследования – это была единственная возможность поговорить с Землей. Динамики дзинькнули, и на экране появилась женщина с пышными белокурыми волосами, вернее, ее голова и плечи на белом фоне. Синий пиджак, много косметики. Айрис упивалась моментом – знакомством с новым человеком, взрослым разумным существом – впервые за целый год.

– Здравствуйте, Айрис, – начала женщина. – Меня зовут Рэйчел Керн. Очень приятно познакомиться. Как поживаете? – У нее был явно американский акцент, когда «приятно» превращается в «преиатно».

– У меня все хорошо, а у вас?

– И у меня хорошо, – сообщила