– Сначала позвонила Элиза, прислуга тетушки Эммелин, и сообщила, что та слегла в постель с простудой. Тетушка Эммелин, разумеется, а не Элиза. Элиза никогда не болеет простудой. А она должна была участвовать в благотворительном мероприятии для Общества защиты детей или что-то в этом роде сегодня днем. Я говорю о тетушке Эммелин, поскольку Элиза не занимается обществами защиты детей или благотворительными распродажами…

– Хилари, о чем ты говоришь?

– Дорогой, это было ужасно! Тетушка Эммелин хотела, чтобы я – я, Генри, – поехала вместо нее и помогла организаторам этой благотворительной ярмарки! Я сказала Элизе: «Элиза, как женщина женщине, признайтесь, вы бы согласились на такое?» А она кашлянула и ответила, что мисс Кэрью прекрасно известно: она в благотворительных распродажах не участвует. Тогда я сказала: «Ничего не попишешь» – и повесила трубку. А спустя минуту позвонила секретарь Общества защиты детей и сказала, что мисс Кэрью любезно подтвердила им мое участие в распродаже вместо нее. А еще через две минуты какая-то девушка важно сообщила, будто мы будем вместе торговать корзинами…

– Хилари, замолчи! Мне нужно с тобой поговорить.

– Я сказала, что не буду участвовать, но, похоже, им все равно. Люди, торгующие на ярмарках, часто так поступают: они никогда не позволяют своей жертве сорваться с крючка. Я бы тоже хотела поговорить с тобой, дорогой. Что именно ты хочешь мне сообщить?

– Я хочу, чтобы ты немедленно приехала по адресу Монтегю-Мэншнс, 16, Уэст-Лиам-стрит.

– Если это адрес распродажи, я не буду с тобой больше разговаривать.

– Нет. Не глупи! Я встречу тебя там. Будет лучше, если ты возьмешь такси. Я заплачу.

Хилари почувствовала себя заинтригованной. Она не часто ездила в такси, хотя это ей нравилось. Она любила наблюдать, как юрко они ныряют и выныривают из потока уличного движения, срезая углы, будто их вовсе не существует. Выглянув из окна, она убедилась, что на улице замечательная погода. Солнце съело туман, остатки которого клочьями повисли на кирпичных и оштукатуренных стенах зданий, придав им неуловимое очарование, которое так любил изображать Тернер. Великолепный день для встречи с Генри. Прекрасно пуститься в приключение, не зная, куда оно тебя приведет. Адрес Монтегю-Мэншнс ей ничего не говорил. В голову пришла внезапная мысль: если бы все это происходило в романе, а не в реальной жизни, в телефонной трубке прозвучал бы голос другого мужчины, а в квартире 16 ее ждали бы злодеи, чтобы связать, заткнуть рот кляпом и сделать инъекцию снотворного. Она немедленно решила, что не станет входить ни в один дом или квартиру без Генри. Ей всегда казалось неприятным сидеть с кляпом во рту. Поэтому, если Генри не будет ждать ее у входа, она никуда не пойдет. Уж лучше оказаться на благотворительной распродаже Общества защиты детей, чем в логове злодеев, готовых накачать тебя смертельной дозой лекарства. Кроме того, Генри обещал заплатить за такси.

Генри ждал ее у входа. Они стали подниматься в квартиру 16 на лифте, говоря одновременно, поскольку Генри пытался объяснить, кто такая мисс Мод Сильвер, а Хилари воображала, как бы она поступила, будь это логово убийц.

– Я не хотел обращаться к женщине, но Чарлз Морей сказал…

– Я все тщательно продумала…

– В ней есть что-то удивительное. Она обнаружила…

– Если бы это оказался не ты…

– Что Мерсеры не были женаты…

– А кто-то с похожим голосом…

– И поженились только на следующий день после смерти Джеймса Эвертона.

Громкий голос Генри заглушил все остальные звуки.

Хилари крепко схватила его за руку и спросила:

– Что?

– Если бы ты слушала, вместо того чтобы болтать…

– Генри, довольно! Ты все время говоришь, я даже слова вставить не могу!

– Тогда почему ты меня не слушала?

– Я слушала.

– Тогда зачем переспрашиваешь?

– Но, дорогой, что же ты хочешь? Ведь ты упомянул миссис Мерсер! Повтори, пожалуйста!

– Мерсеры поженились на следующий день после смерти Джеймса Эвертона.

Лифт замер. Хилари открыла дверь, и они вышли на площадку этажа.

Миссис Мерсер – просто невероятно! Почтенная дама средних лет! В этом было что-то ужасное. Она была удивлена и немного напугана. Сон, о котором она уже позабыла, всплыл в памяти. Он был таким ярким, что Генри, шахта лифта и пустынная холодная площадка у квартиры мисс Сильвер показались ей почти нереальными. Она вновь услышала свой вопрос: «Зачем вы продали свои показания?» И ответ миссис Мерсер: «Ради того, чего мне хотелось больше всего на свете». Они говорили о свидетельских показаниях миссис Мерсер – показаниях, за которые ей заплатили, и о том, зачем она это сделала.

Генри дотронулся до ее плеча, и она подняла на него глаза.

– Что случилось?

– Ничего. Кое-что вспомнила.

Он обнял ее на мгновение. Потом нажал на кнопку звонка, и они вошли.

Мисс Сильвер сидела за своим письменным столом, а перед ней лежала раскрытая папка с делом Эвертона. Бледно-голубая детская кофточка была отодвинута на край стола, а прилагавшийся к ней клубок пряжи свалился на пол и укатился в угол. Хилари подняла его, когда вошла.

– Спасибо, – сказала мисс Сильвер, – они все время падают. Вы не могли бы наколоть его на одну из вязальных спиц? Большое спасибо.

Казалось, ее ничто не интересует, кроме раскрытой папки. Спустя несколько мгновений она, слегка нахмурившись и жестом пригласив их сесть, произнесла:

– Это мисс Кэрью? Садитесь, пожалуйста. Капитан Каннингем объяснил, зачем я попросила вас прийти?

– Нет, – ответила Хилари, – он позвонил мне, и я пришла.

Краешком глаза она укоризненно посмотрела на Генри, но, казалось, он не заметил ее взгляда.

Мисс Сильвер продолжила:

– Капитан Каннингем позвонил мне рано утром. Он казался весьма обеспокоенным… – Она остановилась, слегка кашлянула и добавила: – Он беспокоился о вас, мисс Кэрью. Ему нужно было незамедлительно со мной посоветоваться. Он сообщил, что у него имеется папка с материалами дела Эвертона. Я попросила захватить ее с собой, и он это сделал. Когда он рассказал мне о вашем вчерашнем приключении, я предложила ему пригласить вас сюда. Тем временем мне удалось просмотреть папку, и я убедилась, что ничего нового для меня здесь нет. Конечно, у меня было недостаточно времени, чтобы прочитать все документы. Однако материалы дознания и судебного процесса публиковались в общественных изданиях, и я с ними хорошо знакома. А вот заявление горничной из гостиницы «Шотландия» оказалось для меня новостью, как и заявление адвоката из Глазго относительно мистера Фрэнсиса Эвертона. Здесь находятся только копии – думаю, оригиналы забрала полиция. Вы можете мне это подтвердить, мисс Кэрью?

– Нет. Я была за границей в июле и вернулась домой только после окончания следствия.