Да пропади вы все, зло подумал он. Ни малейшего у меня нет желания в этом копаться. Я «снайпер», оперативник, мое дело — вычислять и давить всякую мразь, а не самому становиться мразью. Вот сейчас нос к носу сойдемся с барышней — а там, глядишь, дойдет очередь и до тех, кто ее ко мне подослал…

Парк, отделявший кампус от деловой части городка, Олег всегда любил. Особенно осенью. Могучие старые липы роняют на дорожки золото, неожиданно открываются поляны в высокой траве, и в золоте алые сполохи рябиновых гроздьев… Даже сейчас, несмотря на мерзостный дождичек, красиво здесь. И спокойно — если отвлечься от того, что сейчас этот парк всего лишь один из поясов обороны. Доброе старое Управление, с горечью подумал Олег. Островок власти среди безлюдного, экологически чистого мира. Родимая банка с пауками… Может, оно и к лучшему, что в последнее время я здесь практически не бывал?

Впрочем, сейчас ему было совсем не до красот. Дождевик Руди, тесноватый в плечах, сковывал движения — в случае чего, и нож-то не сразу достанешь… По настоянию Руди, Олег тщательно прикрылся «осьминогом» — тоже так себе удовольствие. Конечно, сил эта штука отнимает куда меньше, чем тот же «танец», но при этом полное ощущение, что движешься в банке с сиропом. Липким, противным… Да и Волну сковывает похуже клятого дождевика. К тому же «осьминог» прикрывает только от сканирования, а от сколько-нибудь серьезного воздействия он не защита. Единственный плюс: когда работаешь «танец», твою Волну могут отследить — если, конечно, знают, что отслеживать. А «осьминог» даже для хорошего «сенсора» — ну, идет себе очередная «клякса», а внутри может быть кто угодно, вплоть до ручного кенгуру…

Джордж с Ханной, как и было оговорено, тащились метрах в тридцати позади, изображая (с подачи Руди, естественно) влюбленную парочку. Бурные протесты «парочки» по этому поводу Руди задавил в зародыше, цыкнув так, что покойный Патрик бы обзавидовался. Джейн тоже всерьез вознамерилась было пойти — тут уж рычать пришлось Олегу. Руди еще обещался мобилизовать кого-нибудь из своих, кто свободен, но Олег понял так, что надежды на это маловато.

Искомый бар располагался практически на другом конце городка — минут тридцать пешком. Название периодически менялось, но кофе там всегда оставался очень приличным, и из колонок всегда звучал хороший старый рок. Так что предстояло еще прогуляться по самому городку. Над центром нелепо возвышалась уступчатая мрачная громада из темно-серого бетона — штаб-квартира СБ. Самое уродливое здание во всем городке, между прочим. Олег слышал, что здание генштаба Объединенных сил еще уродливей, но самому полюбоваться как-то не случилось. Зато в И-отделе самые запутанные коридоры, — усмехнулся он про себя. Первые два месяца он, помнится, плутал по-черному, да и год спустя обнаруживал ранее совершенно неизвестные закоулки. В некоторых они с Кэт потом целовались. Ну надо так: три года друг дружку не замечали практически, так, «привет-привет» — а потом вдруг словно кинуло их друг к другу. Внезапно, необъяснимо. В тот самый вечер, двадцатого августа, когда случайно столкнулись в этом баре…

Из-за долбаного «осьминога» Олег с опозданием отразил, что рядом с ним вот уже минуты три идет незнакомый человек. Не так чтобы вплотную, достаточно ненавязчиво — но явно подстраиваясь к его походке. Среднего роста, чуть постарше Олега, в светло-сером плаще и элегантном кепи. Видя, что Олег его наконец заметил, незнакомец вежливо притронулся двумя пальцами к козырьку:

— Майор Эванс. Отдел территориальных операций.

— Слушаю вас очень внимательно и чутко, майор Эванс, отдел территориальных операций, — вздохнул Олег, внутренне подобравшись. М-да, возможно, так вот, наскоком, пойти на стрелку было не лучшей идеей…

Территориалы в Управлении по праву считались «белой косточкой». Своего рода силы быстрого реагирования в ситуациях, с которыми не могут справиться И-отдел и СБ, особенно когда дело касается анклавов и крупных полевых групп. Вот, допустим, оказалась правдой версия Олега о том, что Гринсберг в Крепости практически создает «полицейское государство» — бывали, кстати, прецеденты. Перебрасывается к месту группа территориалов — и через денек-другой ситуация приходит в норму. Причем практически бескровно. Работа И-отдела в лучшем случае сводится в таких обстоятельствах к тому, чтоб подкинуть территориалам список ключевых фигур. И уж во всяком случае, любой территориал, допустивший события вроде вчерашней резни в Крепости, незамедлительно помчался бы харакири делать…

Волной некоторые из них владеют, и неплохо, но школа там несколько иная. Во всяком случае, народ они набирают не из Академии, а исключительно по филиалам. Вот и этот сейчас: вроде и не тихарился, а Олег его далеко не сразу засек.

Единственное, пожалуй, за что их недолюбливают — определенная кастовая замкнутость. Хотя, на взгляд Олега, лелеемый территориалами имидж «офицера и джентльмена» выглядел все же несколько карикатурно.

Эванс некоторое время внимательно рассматривал Олега — а Олег, понятно, рассматривал его. Налет седины на висках, щеточка подстриженных усов, чуть прищуренные светлые глаза, нос с горбинкой — пар-рода, блин! Наконец майор заговорил, тщательно подбирая слова:

— Олег Николаевич, нам стало известно о некоторых… затруднениях, связанных с вашим последним заданием — я, конечно, не имею в виду исключительно затруднения ваши личные. И должен со всей ответственностью заверить вас, что мы не меньше вашего заинтересованы в скорейшем и оптимальном разрешении ситуации, сложившейся вокруг известного вам анклава…

Ну что ж, ухмыльнулся мысленно Олег, мы в И-отделе народ простой, сопли рукавом утираем, лаптем щи хлебаем, портянкой закусываем…

— Не тарахтите попой, прекрасный сэр, — любезно посоветовал он майору. — Говорите прямо, что вам нужно. Смогу — помогу.

Эванс пригладил усики, явно скрывая улыбку:

— Что ж, устраивает. Нам из достоверного источника известно, что ваша поездка в Крепость напрямую связана с последними исследованиями покойного профессора Крамнера.

— Впервые слышу! — искренне удивился Олег.

Эванс, понятное дело, не поверил:

— Я и не ожидал иного ответа. Но убедительно прошу вас подумать вот над чем: ваши «стратеги», при всем к ним уважении, при всех их немалых способностях, в конечном счете, как правило, достаточно инфантильны.

Олег недоуменно вскинул брови, и Эванс заторопился:

— Позвольте пояснить, что я имею в виду. Вы же прекрасно знаете, что основа мышления «стратега» лежит скорее в области абстрактных принципов. Но принципы без воплощения — мертвы. Неужели вы не видите: вся эта… — он поморщился, — возня после смерти госпожи Линн, которую вы, возможно, знаете как Бритву или, — он снова поморщился, — Бабулю — не что иное, как борьба за возможность воплотить свои теоретические построения! Причем, как вы понимаете, не слишком считаясь с последствиями. Кстати, пользуюсь случаем выразить вам соболезнования по поводу кончины госпожи Линн.

Соврамши, гражданин майор, — подумал Олег. За фраера держишь. Хотя, конечно, доля правды в твоих словах есть. Очень, я бы сказал, большая, но в данном случае не решающая. Он привычно включил «слух»…