Итоги операции скрепили рукопожатием – полковник даже не поморщился, когда его ладонь стиснули шершавые, чуть влажные пальцы. Хвост нравился ему все больше и больше. А главное, после удаления личинки Сахарова у Кольцова резко перестала болеть голова.

– Слушай, – вдруг забеспокоился полковник. – У тебя еще «диск» есть? Он ведь опять может мне в голову влезть.

– На, бери этот! – Хвост широким жестом снял с шеи артефакт.

– Да не, ты чего! – смутился Кольцов. – Как сам-то?

– Бери, говорю! – прикрикнул Хвост. – Просто далеко от меня не отходи. Его поля на двоих хватит.

– Точно?

– Отвечаю! – успокоил мутант.

Полковник взял артефакт и перекинул грязную растрепавшуюся лямку через голову. Подергал шеей, привыкая к ноше, убрал «диск» под куртку.

– Надо бы выпить, – предложил Кольцов. – За встречу и вообще…

– Нет! – Хвост вскинул руку в категорическом жесте. – Мне нельзя.

– Чего так?

– Я спьяну буйный. Лучше давай-ка устрой мне экскурсию по базе.

– С ума сошел? – возмутился полковник. – Тебя тут же замочат.

– Хрена там! – засмеялся мутант и исчез.

– А, точно! – обрадовался полковник. – Ты же невидимый!

– Вот именно, – отозвалась пустота у стены.

Сверху на лестнице раздались шаги, и полковник вздрогнул от неожиданности. Он быстро поднялся и, стараясь не шуметь, взбежал по ступеням, выглянул из-за угла: двое научников курили, тихо обсуждая результаты какого-то опыта.

– Придурки белохалатные, – прошипел над ухом Хвост.

– Тихо, не вспугни! – обернулся Кольцов.

– Ладно, давай! – донеслось сверху. – Я сейчас.

Полковник снова выглянул: один из ученых вернулся в лабораторию, другой стал подниматься на жилой этаж. Кольцов на цыпочках пошел за ним. Невидимый и неслышимый Хвост крался рядом – если бы не стойкий запах тины, можно было подумать, что мутанта вообще нет.

Научник свернул с лестницы в коридор, Кольцов бегом поднялся и успел заметить, в какую комнату он вошел. Полковник осторожно подкрался к двери и прислушался: внутри стукнули дверцы шкафа, булькнула вода… Кольцов постучал. Дверь открылась.

– Да? – научник, молодой белобрысый парень, удивленно воззрился на полковника.

– Можно войти? – вежливо осведомился Кольцов.

– Пожалуйста, – парень отступил в сторону.

Комната была довольно-таки просторной, где-то три на три метра. Здесь спокойно умещался платяной шкаф, стол, кровать с тумбочкой, и хватало еще места для какого-то непонятного прибора размером с кухонную плиту.

– Скажите, это у вас что? – заинтересовался прибором Кольцов.

– В двух словах не рассказать, – улыбнулся парень.

– Понятно, – кивнул Кольцов. – Как зовут?

– Стас.

– Очень приятно, полковник Кольцов. Главный по охране комплекса. Как вам, Стас, нравится тут?

– Да вроде бы претензий нет, – наморщил лоб научник.

– Прекрасно, прекрасно, – протянул Кольцов, оглядывая комнату.

И тут он заметил на тумбочке большой канцелярский нож. Видимо, парень зачищал им провода, собирая что-то, состоящее из электрических плат и лампочек, – эта конструкция в разобранном виде лежала рядом на кровати.

– Можно воспользоваться ножом? – вежливо спросил Кольцов.

– Пожалуйста, – озадаченно ответил научник.

Полковник осторожно взял ножик и вытянул лезвие на всю длину.

– Хрупкий очень, – высказал опасение Кольцов. – Тут вон насечки еще. Сломается…

– Не сломается! – прошипел невидимый Хвост. – Ты, главное, аккуратнее.

Из комнаты научника выскочили, столкнувшись в дверях плечами. Хвост с присвистом хохотал и вообще вел себя как удачно нашкодивший школьник. Полковник Кольцов, храня честь мундира, держался сдержанней, хотя его тоже распирало веселье.

– Эй, парень! Ты хоть и невидимый, но они тебя услышать могут, – сказал Кольцов, догоняя друга. – Так что ты мне под ухо не шепчи ничего.

– Меня только ты слышать можешь, – успокоил Хвост.

– Ну, тогда ладно.

– Якудза, – мутант внезапно сделался серьезен. – А сколько их тут всего?

– Ну… – задумался Кольцов. – Давай посчитаем: у Сахарова было человек восемь. С «Янтаря» приехало около десяти. И два профессора. Всего – двадцать. Ну, может, чуть больше.

– Три профессора! – поправил Хвост и снова припустил по коридору.

– Где ж три-то? – Кольцов поспешил вдогонку.

– Тот, которого на «Янтаре» оставили, он теперь тоже здесь. Но мы над ним шутить не будем, он за нас.

Они дошли до убежища под лестницей и, довольные собой, уселись на ступеньки.

– Слушай, – неуверенно произнес Хвост. – Много народу-то. Справимся?

– Не знаю, как ты, а я справлюсь! – уверенно заявил Кольцов. – Я, между прочим, в спецназе ГРУ в свое время служил.

– За меня не волнуйся! – просвистел Хвост. – Я сам два года в десанте оттрубил!

– Гонишь?

– В натуре говорю!

Мутант продемонстрировал полковнику кулак: на ребре ладони по чешуе было глубоко процарапано: «За ВДВ».

– Ну вот, – уважительно произнес полковник. – А ты говоришь «не справимся»! Хотя, блин, забыл! Там же еще моих бойцов четверо у антенн.

– Вот это серьезно! – обеспокоился Хвост. – Короче, тебе тоже надо невидимым стать.

– Это как? – заинтересовался Кольцов.

– А вот так вот, – Хвост прижал верхние конечности к туловищу. – Напрягись, прям сильно-сильно…

Полковник напрягся, сжав до боли кулаки и зажмурившись. И вдруг раздался тихий хлопок. Кольцов открыл глаза: вокруг значительно потемнело, в воздухе растеклась какая-то красноватая дымка, сквозь которую тускло пробивался свет лампочки.

– Получилось?

– Получилось, дружище! – радостно зашипел Хвост.

– А что так темно-то?

– А так всегда. Или темно, или ходи видимым.

– Тогда лучше в темноте, – рассудил полковник.

– Пойдем этим придуркам свет отключим и будем барагозить.

– А ты знаешь, где тут свет отключают?

– Конечно. Надо провод от генератора перерубить.

Полковник поднялся и вслед за Хвостом пошел вверх по лестнице. С забранных в проволочные кожухи ламп стекал белый, слабо светящийся дым. Красный туман практически не мешал, а ощущение невидимости придавало движениям легкость и какую-то балетную элегантность.

Они вышли на жилой этаж. Тут, наоборот, все было залито ярчайшим голубоватым светом. Полковнику даже пришлось какое-то время постоять, зажмурившись, пока глаза не привыкли. Сияли артефакты под потолком: все они были соединены сетью извивающихся синих линий, похожих на электрические дуги. Помещение наполнял высокочастотный писк.