Несколько резких рывков – и ремень был распорот.

Но машина уже целиком ушла под воду. Их принял голубой полумрак, тугое упругое нечто, дышавшее холодом сквозь металл. Полине почудилось, что их искореженный автомобиль сжимают снаружи, сплющивают, перекатывают между невидимыми ладонями.

– Дверь! – прокричал он, наклонившись к ней. – Набери воздуха! Вода пойдет! Давай!

Не задумываясь, слепо повинуясь его командам, Полина глубоко вдохнула, дернула мокрую ручку и толкнула дверцу.

Ничего не вышло. Река слишком сильно давила снаружи. Полина закричала, ударилась в нее всем телом, как птица.

– Открывайся! Ну же! Давай!!!

Получилось!

Но Полина рано обрадовалась. Дверь не просто приоткрылась. Она вырвалась у нее из рук, словно кто-то дернул с той стороны. Вода устремилась внутрь, не давая девушке выбраться. Струя ударила ее в лицо, ослепила и с силой затолкала ее обратно в машину.

Несколько страшных секунд Полина ничего не видела. Только ощущала, что воздуха больше нет. Что вокруг нет ничего, кроме воды.

А когда открыла глаза, она осталась в машине одна. Василий исчез.

Автомобиль тонул, и Полина тонула вместе с ним. С каждой секундой темнота всасывала их все глубже.

Она предприняла последнюю попытку: зацепилась за распахнутую дверь, вытягивая себя из ловушки. Но пальцы соскользнули с края.

И тогда изнутри, откуда-то снизу, поднялся и захлестнул Полину неудержимый страх. Она всегда боялась глубины и не могла плавать, зная, что под ней толща воды. Но сейчас глубина была вокруг. А самое жуткое заключалось в том, что глубина каким-то образом оказалась и в ней. Полина ощущала себя странно пустой внутри, будто бы резиновой, и в эту пустоту вливалась густая черная вода, заполняла ее ноги, пальцы, живот…

Очень быстро она добралась и до сердца. Черное и густое распирало изнутри грудную клетку, жаждало вырваться из горла и слиться с рекой. Тогда Полина и река стали бы одним целым.

«Тогда я умру».

Чей-то силуэт мелькнул напротив. Из расплывчатого сумрака выплыл Василий, как длинная рыбина, ухватил ее за руку и потянул за собой, наверх, в сверкающую прорезь голубого.

Они вынырнули под мостом и зашлись в кашле. Полина успела наглотаться воды. Она перевернулась на спину, лежала, тяжело хватая воздух, и все никак не могла надышаться. Казалось, воздуха все равно мало.

Черная густота, едва не поглотившая ее, исчезла. Осталась только река, в которой они чуть не утонули.

Рядом раздавалось хриплое дыхание Василия.

«Господи, мы живы».

– Вася, – выдохнула она. – Васенька, спаслись!

Водитель отозвался не сразу. А когда отозвался, Полина не узнала его голос.

– Плыви… – выдавил он. – Плыви… сама.

Она обернулась.

Василий лежал, раскинув руки в стороны. Лицо его приобрело землистый оттенок, скулы резко заострились. С левой щеки в воду капала кровь.

Они не дотянули до берега каких-то сорок метров. Василий, который греб все медленнее и медленнее, издал странный звук – не то всхлип, не то вздох. И на глазах Полины начал погружаться в воду.

Она подплыла к нему, обхватила за шею, лихорадочно вспоминая все, что слышала о спасении утопающих. Потащила за собой, сцепив зубы и что есть силы загребая свободной рукой. Время от времени девушка выворачивала голову назад в надежде увидеть берег рядом.

Но казалось, что она не движется. Что жадная река оттаскивает ее назад, не желая расставаться с добычей. Что она тянет не человека, а обломок скалы.

А один раз показалось, что под окоченевшей рукой – безжизненное тело.

От охватившего ее ужаса Полина заплакала, бешено замолотила ногами в воде – и расстояние до берега сократилось. Их сносило течением, безжалостный ветер гнал к середине реки. Но спустя бессчетное количество минут они уткнулись в песок, поросший травой.

Плача и ругаясь сквозь слезы, Полина вытаскивала Василия, неумело делала искусственное дыхание, прослушивала пульс. Пульса, кажется, не было.

А потом на мосту появилась машина. Притормозила перед КАМАЗом, вставшим наискось между уцелевшими столбами ограждения. Из машины вышли трое.

Полина увидела людей и закричала во весь голос. С неизвестно откуда взявшимися силами она орала как сумасшедшая и размахивала руками. Она продолжала делать это даже тогда, когда они заметили ее и побежали по мосту.

И только увидев их совсем рядом, Полина потеряла сознание.

Сергей Бабкин перегнулся через перила и посмотрел вниз. Пожалуй, что и невысоко. Но если представить, что падаешь в машине… Он поежился.

В безмятежной реке купались облака. Вдоль берега дрейфовала коряга, а на ее корме сидела чайка. О вчерашнем напоминало только наспех поставленное новое ограждение и предупреждающий знак у въезда на мост.

Он вгляделся в толщу воды.

– Машину не видно.

– Здесь вода мутная, с примесью глины, – ответил Макар.

Сергей мысленно поделил реку на квадраты, прищурился и стал исследовать один квадрат за другим.

– К тому же ее еще вчера увезли, – невинно добавил Илюшин.

Бабкин оставил попытки рассмотреть дно и укоризненно посмотрел на него.

– Вот с этого и надо было начинать. Когда успели?

– Вечером вытащили. Посмотри, на том берегу кусты примяты. Там она и лежала, пока не забрали.

– Ты видел саму машину?

– Нет. Но Ковальский говорит, повреждения были серьезные.

– Еще бы…

Бабкин представил, как это было. Сначала удар КАМАЗа. Вряд ли слишком сильный, иначе люди погибли бы мгновенно. А затем автомобиль, проломив ограду, падает в реку.

Он покачал головой:

– С трудом верится, что они уцелели.

– По словам экономки, подушки безопасности сработали только от удара о воду. Шофер, как выяснилось, всегда держал под рукой нож. Подушки он вспорол, но у девушки заклинило ремень, и они провозились с ним. А машина тем временем ушла под воду. Он сумел каким-то образом выбраться со своей стороны.

– Может, окно было открыто, – предположил Сергей. – А девушка?

– А девушка не смогла. Шофер ее вытащил. Уже на поверхности он потерял сознание, и ей пришлось буксировать его до берега.

Сергей вспомнил маленькую светловолосую экономку. Мысленно поставил рядом с ней двухметрового водителя.

– Не сходится, Макар. Или она мастер спорта по плаванию. Но тащить за собой такую каланчу было бы тяжело даже мне, а она к тому же была в шоке после аварии.

– Может, и врет. Но зачем? Мне интересно другое: почему они выжили?