Почему Кассиус Клей решил присоединиться к организации, которая стремилась углубить сепарацию между чёрной и белой расами и поддерживала применяемое для этого насилие? Он может и был борцом-чемпионом, но за пределами ринга был известен своей мягкостью – качеством, которого так никогда и не утратил.

Ответы на все эти вопросы о смене веры и имени могут находиться в одном месте. По мере развития его совести такова была личная реакция Кассиуса Клея на растущие волнения начала 1960-х в США, вызванные движением за гражданские права. Отстаивание всевозможных прав всегда шло параллельно. Женские права, избирательные права, права меньшинств неразделимы. Но теперь поиск гражданских прав для афроамериканцев разрастался и усиливался. Он становился мощным стимулом и вскоре стал громким требованием. «Чёрная сила» была магнетической темой. Именно это, я думаю, Нация Ислама предложила Кассиусу – будущему Мухаммеду, который никогда не стеснялся в выражениях:

Годами позже в своих мемуарах Али отметил: «Став мусульманином, я находился на пути к выходу на то, что я назвал “реальный бойцовский ринг” – тот, где шла борьба за свободу и справедливость для чёрных людей в Америке».

* * *

Когда в 1964 году в возрасте 22 лет Кассиус Клей стал Мухаммедом Али, понадобилось много времени, чтобы общественность прислушалась к просьбе называть его новым именем. Делать это было очень некомфортно. Даже многие спортивные журналисты, зарабатывавшие на хлеб с маслом освещением продолжавшихся подвигов этого изумительного спортсмена, отказывались. Они не принимали его идентичность. Джимми Кэннон был знаменит тем, что не выносил боксёра: «Мне жаль Клея, и мне отвратительно то, что он собой представляет». Но большинство сошлось во мнении, позже выраженном Уильямом Роденом в The New York Times:

Я не собираюсь рассматривать опасные противоречия, которые, кажется, характеризовали Нацию Ислама во времена Мухаммеда Али; информацию о них легко найти, и они не актуальны для моей концентрации на личных решениях Али.

Год, когда умер лидер организации, Элайджа Мухаммед, 1975-й, был годом, когда Али решил полностью принять древнюю исламскую веру. (Сегодня, когда примерно 25 % мирового населения его исповедуют, ислам является второй крупнейшей религией в мире.) Опыт Али и его совесть привели к этому решению. Первоначально его опять высмеяли. Но на протяжении оставшейся жизни Али открыто придерживался этой веры. Не всегда безупречно, как он признавал, но в любом случае, кто из нас безупречен? Как в другом контексте сказал папа Франциск: «Кто я такой, чтобы судить?»

По мере того как его боксёрская карьера продолжилась, а затем завершилась и он все больше посвящал себя роли гуманиста, адвоката мира и филантропа, которые начали его привлекать, Али также стал иконой мусульманского мира. Публикации в Los Angeles Times на момент его смерти включали статью с анализом и похвалой как от «обычных» мусульман, так и от мусульманских учёных и лидеров. Я выбрал лишь два заявления из большого количества:

А теперь перейдём ко второму потрясшему мир решению Мухаммеда Али, актуальному с 1966-го по 1971 год, – противостоять военному призыву. Отказ от вступления в вооружённые силы, отказ воевать во Вьетнаме («У меня нет никаких проблем с вьетконговцами»), отказ даже от прохождения альтернативной службы – но принятие своего наказания – все эти действия полностью следовали из его присоединения к Нации Ислама, священнослужителем которой он себя называл.

Как это требовалось от всех 18-летних «граждан мужского пола» в Соединённых Штатах, Кассиус Клей встал на воинский учёт в 1960 году. Ему была изначально присвоена высшая классификация A-1 (он был олимпийцем!). Этот статус был позже понижен до 1-Y («не годен для службы», за исключением чрезвычайных ситуаций национального масштаба), когда тестирование выявило его серьёзную дислексию. (Али шутил: «Я сказал, что я только величайший, а не умнейший».)

8 марта 1965 года – «официальная» дата начала вмешательства США во Вьетнамскую войну, которая шла с 1955 года. Как известно, американское ограниченное участие быстро росло, и Вьетнам стал национальной чрезвычайной ситуацией. Сотни тысяч американских солдат были там и ежемесячно призывались десятки тысяч юношей. При таком количестве необходимых военнослужащих, возможно, не все они должны были иметь категорию годности 1-A. Критерии результатов тестирования были понижены, и неожиданно результаты Али оказались в пределах нормы и его категорию повысили. Теперь его не только могли призвать, он был призван.

В начале 1966 года ему пришла повестка. Он сразу же попросил отсрочку по религиозным соображениям. Прошло более года юридических проволочек. Началась жизнь Али в качестве «отказника по убеждениям совести», кого некоторые называли «уклонистами». Хотя противодействие войне нарастало, её общественная поддержка всё ещё казалась незыблемой. Али широко критиковали за его позицию.

В течение времени между тем, когда Али вызвали в военкомат и когда его действительно призвали, он продолжал драться и выигрывать, драться и выигрывать, титул за титулом. Многие усматривали иронию в том, что отказник может биться так жестоко, как это делал он. С учётом мудрости, которую даёт время, я задаюсь вопросом, сражался ли он за свою жизнь, ибо знал, что она скоро изменится? Думал ли он о других юношах, солдатах, которые буквально сражались за свои и наши жизни, ведь мы соотечественники? Ни на один из них нет простого ответа.