Тиррен разомкнул объятья и опустил руку на мою левую ногу. Он прошелся по ней поверх платья и на определенном участке замедлился, так и не дойдя до конца. И все это время мужчина не отводил от моего лица глаз, хотя мог бы смотреть, что делает.

— Не эта, я прав? — чуть тише сказал маг.

Внутри все затряслось. Негодование, злость, растерянность — они смешались воедино. И рука, проникшая под платье и медленно поднимавшаяся вверх, добавила к этой смеси еще одну эмоцию. Ноги задрожали. Надо было разорвать наш перекрестный взгляд, не смотреть на мужчину, однако у меня не хватило сил. Шершавые пальцы почти не прикасались к коже, но если это происходило, внутри натягивалась толстая струна и легонько вибрировала, заставляя выпрямляться и сдерживать дыхание.

Тиррен добрался до повязки и положил на нее ладонь. Мои ногти впились в боковую часть кровати. Казалось, это простое действие поможет продержаться до самого конца, выстоять сражение и не сдаться раньше времени.

— Здесь или выше? — прошептал мужчина.

Я зажмурилась и отвернулась, не собираясь облегчать ему задачу.

— Эйлана, лучше бы отдали сами.

Стоило магу это произнести, как он слегка надавил на ногу, а затем убрал руку. Я заметила краем глаза, что палач не смог достать монеты, поэтому принялся искать узелок и развязывать его. Справившись с ним, он начал разматывать слои ткани. Один, другой… Я схватила его за запястье, тем самым прижимая его ладонь к внешней стороне бедра и не позволяя продолжить. Оставалось совсем немного, чтобы медяки выпали.

— Если вы расстанетесь с ними, ничего страшного не произойдет, — мужчина говорил так мягко и вкрадчиво, что хотелось ему поверить.

Я отрицательно покачала головой, до душевных рыданий не желая отдавать их.

— Вы сейчас выглядите такой беззащитной, — сглотнул он и слегка прищурился, словно о чем-то раздумывая. Тиррен сильно сжал ногу, заставляя меня возмущенно охнуть, и впился в мои губы своими.

Воздуха не хватало. Глаза распахнулись с небывалой силой. Я начала отклоняться назад, чтобы прервать поцелуй, а в итоге упала на кровать, не успев вовремя за что-либо ухватиться.

Тиррен же остался сидеть, не последовав за мной. Он медленно прошелся взглядом по моему лицу, задержался на губах, затем пробежался по шее и вскоре достиг ноги, на которой до сих пор лежала его ладонь.

— Вы упрекнули меня в темных цветах комнаты и одежды, в горечи моего виски, назвали трусом, — маг продолжил разматывать слои ткани. — Обратите внимание, какого цвета у вас платье? Задумайтесь, вы ведь тоже выпили мой горький виски. А сейчас боитесь, — Тиррен поднял на меня глаза, — потерять свое любимое одиночество.

Раздался звон монет, падающих в руку мужчины. Я смежила веки, не в силах побороть охватившее меня волнение из-за потери последних миаменов. Это было впервые, когда их не было со мной.

— Три?

Я кивнула.

Мужчина не ушел, не направился к своему креслу. Он продолжил разматывать повязку, слой за слоем, еле ощутимо задевая мою кожу. Я не видела того, что делает Тиррен, и было как-то проще справиться с охватившей меня тревогой.

— Вам надо походить без нее.

По ноге скользнула ткань. В месте, где недавно была повязка, появилась пульсация. Я вздрогнула, не ожидая ощутить там легкое поглаживание. От прикосновений мужчины снова затряслись ноги, но на этот раз то же самое произошло и с остальным телом.

— Эйлана, — мягко проговорил Тиррен, а в следующую секунду матрас возле меня прогнулся.

Я распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. В груди поселилась обида. В теле до сих пор ощущалось напряжение. Кровать же казалась колючей, с нее хотелось побыстрее срыгнуть и отскочить подальше, хотя на самом деле она была довольно мягкой. А вокруг воцарилась тишина. Здесь пахло теплом и горькими нотками алкоголя.

— Зачем вы так? — даже голос сейчас дрожал.

— Ваши миамены будут у меня, никуда не пропадут. В моем доме они вам не понадобятся.

У меня не осталось сил смотреть ему в глаза. Рыдания с новой силой рвались наружу. Я словно лишилась единственной защиты. И пусть она была мнимая.

— Эйлана, — прикоснулся к моей щеке Тиррен, — освободитесь от этого страха. Вы сильная, смелая, красивая…

Я хотела с укором посмотреть на мужчину, однако зацепилась взглядом за легкую улыбку палача и уже не смогла его отвести. Этот черствый человек в который раз не сдерживался передо мной, показывал эмоции, говорил красивые слова.

— Чего вы добиваетесь? — посмотрела я ему в глаза. — Зачем этот комплимент? Очередной…

Мужчина продолжал лежать на боку, лишь немного приблизился. Его рука не переставала меня касаться: то к волосам, то к плечу, изредка к щеке и подбородку. Что-то в его движениях было… собственническое. Но, скорее всего, мне просто показалось.

— Вы ведь понимаете, — я продолжила, не дождавшись ответа, — что, даже если сейчас что-нибудь произойдет, нам в ближайшем будущем придется разойтись? Вы палач, а я — ведьма.

— С каких пор вы ею стали? — удивленно выгнул одну бровь мужчина, провел пальцем по моей руке, переместился на живот и стал выводить на нем незамысловатые узоры.

Его действия отвлекали, заставляли бороться с желанием просто закрыть глаза и чувствовать, как под широкой ладонью плавится тело, как от нее разбегаются в разные стороны будоражащие волны, из-за которых приходилось прикусывать губу и сжимать кулаки.

— Теперь вы знаете, что я маг, но раньше ведь считали иначе.

— Поверьте, я смогу распознать ведьму. Для меня вы не были ею с самого начала.

— И несмотря на это, — я поднялась и вскоре села, уже нависая над мужчиной, — вы все равно казнили бы?

— Вам кто-нибудь говорил, что когда вы злитесь, то само очарование? — обнял меня за талию Тиррен и притянул к себе.

— Не уходите от ответа! — зашипела я.

Он улыбнулся еще шире, а затем повалил меня на кровать, принялся медленно исследовать мое лицо и вскоре впился в губы. В который раз появилось желание не поддаваться, оттолкнуть, воспротивиться. Тиррен убрал мою упирающуюся в его грудь руку, закинул себе на шею, проделал то же самое и со второй. Я же шумно втягивала носом воздух, глубоко дышала, сражаясь одновременно с мужчиной и со своими желаниями.

Где-то сбоку раздался треск свечи. И только я собралась взглянуть на нее, как маг сжал мою до сих пор оголенную ногу и закинул на себя. Из груди вырвался вздох, рот слегка приоткрылся. Мужчина ворвался в него языком, в одночасье соприкасаясь с моим. Тело пронзила молния, а в кончиках пальцев закололо от желания погрузить их в густые волосы.

Сдерживаться больше не