Итак, Матвей Ильич действительно работает в фирме «Геликон».И что мне это дает? Да ничего. И подозрений меньше не стало. С какой такойстати этот тип собирается нам помогать? Обязательно должна быть причина. Та,которую он столь красочно обрисовывал, меня совершенно не удовлетворила.Доверие — это, конечно, замечательно, но я не могу поверить, что человек ни стого ни с сего… А может, я просто настолько испорчена, что больше не верю вблагородство? Последняя мысль так меня увлекла, что я совсем забыла о времени.Я бы о нем, наверное, и не вспомнила, если бы в дверь не постучала Ленка.

— Чего там с Наташкой? — крикнула она.

— Все нормально, — ответила я.

— А чего ты здесь сидишь?

Я вернулась в кухню. Ленка с Матвеем закончили пить чай идаже посуду вымыли.

— Итак, — произнес Матвей. — С чего начнем: сдопроса с пристрастием или с выяснения, есть ли в городе менты с редкимифамилиями Козлов и Архипов?

— А что проще? — спросила Ленка.

— Допрос может затянуться, если клиент заупрямится, анасчет ментов можно выяснить, не покидая кухни.

— Вот с них и начнем, — обрадовалась подружка.

— Тогда неси телефон.

За телефоном Ленка сбегала, а я не удержалась и задалавопрос:

— Будешь все отделения обзванивать?

— Вряд ли это понадобится.

Матвей уже набирал номер. Ответил ему какой-то Анатолий,потому что именно так он к нему обратился.

— Узнай, есть ли в нашем городе сотрудники уголовногорозыска Козлов в звании капитана и лейтенант Архипов. Нет, те, что на пенсии,меня не интересуют. Хорошо, буду ждать.

Ждать пришлось недолго. Все это время я размышляла надстранной метаморфозой, которая произошла с Матвеем, как только он заговорил потелефону. Прежде всего, от его изумительной вежливости и следа не осталось,никаких тебе «пожалуйста» и «спасибо», а голос звучал довольно резко сприказной интонацией. Физиономия Матвея тоже претерпела изменения. Он говорил,уставившись в стол с таким выражением, которое меняло его лицо практически донеузнаваемости, сияющие глаза и улыбка исчезли, черты лица вроде бы сделалисьжестче, и теперь язык не поворачивался назвать его красавцем. Если и красавец,то из тех, с кем в темном переулке лучше не встречаться. Я вдруг решила, чтововсе ему не двадцать семь, а лет на пять больше, а может, и на десять, чертего знает. Прямо хамелеон какой-то. А может, это меня клинит, потому что обычногероиня, когда в ее жизни внезапно появляется такой вот тип, подозревает, чтоон неспроста появился и имеет к преступлению самое непосредственное отношение?Но, собственно, появился он в Ленкиной жизни.., или в Наташкиной, вот пусть уних голова и болит. А если правда жулик? Нет, клинит. Откуда ему знать обограблении, точнее, о том, что мы Диму ограбить хотели и в его квартире подкроватью отлеживались? А если Ленка все же рассказала? Но он сначала появился,а уж потом она рассказала, так что не сходится.

И вот тут раздался телефонный звонок. Матвей взял трубку ибросил короткое «да», а потом стал слушать. Ленка метнулась к нему и прижаласьк трубке, то есть к Матвею. Я тоже хотела, но потом передумала: трубки мне ужене достанется, остается один Матвей, и прижиматься к нему я сочла неуместным.

— Это точно? Понятно.

Он закончил разговор и посмотрел на меня.

— В уголовном розыске нет капитана Козлова. Илейтенанта с нужной нам фамилией тоже нет. Есть Козловы в ГАИ и РУБОПе, но вдругом звании.

— Как же так? Они ведь удостоверение показывали, —изумилась Ленка, игнорируя мои гневные взгляды.

— Удостоверение несложно подделать, — осчастливилМатвей.

— Выходит, никакие они не менты, а жулики, —продолжила подруга. — Одно хорошо, теперь хоть голову ломать не надо, скакой стати менты в людей стреляют.

Если б было у меня под рукой что-нибудь подходящее,непременно бы метнула в Ленку. Я ожидала вопросов, но они не последовали, хотя,с моей точки зрения, просто обязаны были возникнуть у Матвея после неосторожныхЛенкиных слов. Или подружка все-таки выболтала ему все ночью? Я взглянула наЛенку, пытаясь решить, так это или нет, и ничего не решила.

Тут вновь заговорил Матвей.

— Переходим ко второму этапу. Я имею в виду допрос спристрастием. Где, вы говорите, прячется ваш Гоша?

— Это она говорит, — съязвила я, неудержавшись. — Я молчу.

— Чего ты вредничаешь, Катька? Человек помогает.., мыбы с тобой полдня в отделения звонили… Поехали к Гоше.

Машина Матвея стояла во дворе. В шеренге машин новых, и неочень она заметно выделялась.

— Шикарно, — заволновалась Ленка. — Я себетакую же куплю.., попозже. Дорогая? А можно я впереди сяду?

Швырнуть в нее чем-то захотелось еще сильнее. Мы загрузилисьв машину и поехали к Гоше. По дороге молчали, и я, признаться, забеспокоилась.Допрос с пристрастием виделся как-то смутно, а Матвей вызывал все большееподозрение. Впереди показался знакомый переулок, а я не выдержала.

— Мы что, вот так запросто к дому и подъедем?

— Как же иначе? — удивился Матвей.

— Гоша нас увидит и сбежит. Или еще хуже — начнет орать«помогите».

— Это запросто, — поддержала меня Ленка.

— Хорошо, оставим машину здесь, — легко согласилсяМатвей, притормозил у обочины и вышел первым. Впереди виднелась крыша дома, гдепрятался Гоша, идти туда по мере приближения мне хотелось все меньше.

— Может, его там и нет, — пробормотала Ленка,косясь на меня.

— Вы могли бы подождать меня здесь, — предложилМатвей.

— А ты?

— Я с ним поговорю.

— Ничего он тебе не скажет, от всего отопрется, —заволновалась подруга. — Нет уж, идем вместе.

Мы достигли дыры в заборе и полезли в крапиву, причем Матвейполез безропотно, точно дело это для него привычное. Я хотела приподняться (мыпребывали на четвереньках), но Матвей внезапно схватил меня за плечо, удерживаяближе к земле. Я собралась возмутиться, но вдруг поняла, в чем дело: в окне,выходящем во двор, мелькнул силуэт.

— Это Гоша бродит, — зашептала Ленка. — Онодин, нас трое, справимся.

Но Матвей, хмуро оглядываясь, покачал головой.

— Вот что, давайте в обход сарая к задней стене. Ипотише, пожалуйста, головы не поднимайте.