– Ваше сиятельство, вы очень много сделали для нас. И мы с Рутой вам обязаны. Я не забуду этого. Я знаю, вы искренне переживаете за нас, но глава общины Кардина – мой троюродный брат по матери.

По меркам эввиров – весьма и весьма близкое родство. Лиля чуть расслабилась, но еще раз повторила.

– Что бы ни случилось, мое предложение остается в силе. Мастер, и вы, и ваша дочь, будут желанными гостями в Тарале, и получат мою помощь и защиту. Вы знаете, я не бросаюсь такими словами.

Рута сделала шаг вперед, а потом, окончательно смутив Лилю, опустилась перед ней на колени. Взяла руку графини и поднесла к губам.

– Ваше сиятельство, если вам потребуется моя жизнь – вы можете лишь приказать.

И такое чувство светилось в карих глазах…

Благодарность – и преданность. Искренние, чистые, глубокие. Рута действительно была благодарна, она хотела отплатить Лиле добром за добро, и не говорила ничего подобного. Причина?

Элементарная.

Рута была обязана Лилиан Иртон своей жизнью и жизнью отца. Сказать – я сделаю для вас не меньше?

Фактически – пожелать человеку, чтобы он попал в беду, а она помогла. Нет, такого она сказать никак не могла, язык не поворачивался. Но если бы Лилиан Иртон и Джерисону Иртону понадобилась их кровь, их жизнь… Рута бы и минуты не задумалась.

Больше, правда, Лилиан Иртон. Она уже поняла, что если бы не графиня, граф бы ничего не стал для них делать. Уехал бы, и оставил их… нет, об этом девушка даже вспоминать не хотела.

Не было ничего. Просто ей приснился дурной и гадкий сон, такое бывает.

Лиля коснулась щеки девушки.

– Где вы остановитесь, Рута?

– В доме главы общины, мастера Сальси. Это на Гончарной улице, – просто ответила Рута.

– Я приеду в гости. Обязательно.

Мастер Шмульц поклонился. Он понял, о чем говорила Лилиан Иртон.

Они – не беженцы, которые ищут милости, они путешественники под покровительством графини Иртон, особы, известной и в Уэльстере. Известной не столь скандально, сколь… мастер Шмульц не смог подобрать подходящего слова.

Лилиан Иртон восхищались. Ее считали редкостью – аристократом, более того, аристократкой, которая может и умеет зарабатывать деньги. А это весьма ценилось среди эввиров. И ум, и предприимчивость… Имя Лилиан Иртон даст им определенное преимущество, равно как и ее визит.

– Ваше сиятельство, вы более, чем милостивы к нам.

– Мастер Шмульц, не забудьте о всех бумагах на наши изобретения, – строго напомнила Лиля. – я тоже претендую на часть доходов.

Эввир еще раз поклонился.

Да, не просители, а люди, которые принесли выгоду общине. Их примут с удовольствием. А когда Рута забудет весь этот кошмар, ей найдут хорошего мужа.

– Моя жизнь принадлежит вам, ваше сиятельство.

– Распорядитесь ей так, чтобы ни предкам, ни потомкам не было за вас стыдно и обидно, – просто сказала Лиля.

Эввир попрощался и поцеловал ей руку. С Джерисоном они попрощались еще раньше. Здесь Лиля не могла себе позволить разминку – увы. Не поймут. Так что Джерисон с вирманами с утра тренировался, а ей осталось только ухаживать за собой.

Ладно.

Переживет она этот месяц. Диета и танцы – и не будет у нее лишнего веса. А диета лучше французская – секс и кекс. Мучное, если что, и исключить можно.

С тем Лиля и отправилась на завтрак.

***

За большим столом собрались все благородные дамы и господа, которые были сейчас в посольстве. Маркиз, графы, графини, лэйры обоего пола…

Миранда тоже присутствовала. Джерисон заверил Эрандо, что его дочь отлично воспитана, и умеет вести себя за столом. Ну а Лялю и Нанука никто и не пытался выставить.

Лиля вежливо поздоровалась, и заняла свое место рядом с мужем.

– Дражайший супруг.

– Любезная супруга, – поддержал игру Джерисон, целуя ладонь жены.

– Вы собираетесь сегодня к его величеству?

– Я съезжу во дворец и лично отдам посольские грамоты.

– Замечательно, – кивнула Лиля. – И как скоро их рассмотрят?

– Зависит от его величества. Но я надеюсь, долго нас не протомят.

Лиля тоже на это надеялась.

– А чем бы заняться нам с Мири…

– Лилиан, мы собираемся пройтись по лавкам, – улыбнулась Присцилла. – Составите нам компанию? Да и модистку хорошо бы присмотреть, все же уэльстерская мода чуть отличается, а нам предстоят балы, да и помолвка – не рядовое событие.

Лиля подумала, и кивнула.

А вдруг здесь есть книжные лавки? Все не зря время пройдет.

– Я, с вашего позволения, составлю компанию нашим прекрасным дамам, – очаровательно улыбнулся Эрандо. – При всем уважении, слуги не так хорошо ориентируются в столице, а столь очаровательные создания заслуживают всего самого лучшего.

Девушки покраснели.

Жеманно хихикнула Присцилла, проняло даже графиню Ройвель.

Лилиан Иртон очаровательно улыбнулась.

И принялась за омлет. Что поделаешь – работа у человека такая. Быть очаровательным со всеми. Посол же… не стоит принимать это на свой личный счет, будь на их месте стадо хромых опаршивевших коз – маркиз был бы столь же любезен.

***

Джерисон не стал тянуть время, отправившись сразу же после завтрака.

Все документы, прошения, грамоты и прочее – сначала передаются в канцелярию его величества Гардвейга. Там их рассматривают, сортируют, и часть (какую – сильно зависит от просителя и чиновников) передают королю.

К графу Иртон это не относилось. О предстоящей свадьбе ее высочества Марии знали все чиновники, даже слепоглухонемые, буде таковые водились в канцелярии, о посольстве тоже уже были осведомлены, так что графу достаточно было отдать бумаги и представиться.

Чиновник, к которому обратился его сиятельство, поклонился, умоляя благородного господина подождать, и опрометью бросился к начальнику. Тот – к своему.

Через десять минут (рекордное время для любой чиновничьей братии) к Джерисону вышел лично канцлер его величества Гардвейга – маркиз Осторн.

– Ваше сиятельство.

– Ваша светлость.

Мужчины раскланялись со всей возможной вежливостью.

– Позволено ли мне будет…?

Джерисон кивнул.

Разумеется, позволено. Суть его посольства не секрет ни для кого…

– Там есть личное письмо его величества Остеона к его величеству Гардвейгу. А также личное письмо его высочества Ричарда к ее высочеству Марии. Остальное – не запечатано.