Я как раз собирала свою одежду, думая, где ее развесить, чтобы она поскорее просохла, как в дверь постучал Вадим.

– Входи, – разрешила я, чем мужчина быстро воспользовался, заходя в ванную со стопкой одежды, прижатой к костылю.

– Прости, но у меня больше ничего нет, что могло бы тебе подойти, – протянул он мне свою футболку, которая, как я уже знала, могла заменить мне платье, и спортивные штаны на завязках. – В любом случае лучше, чем ничего, пока твоя одежда сохнет.

– Спасибо, – отрывисто кивнула, принимая одежду и прижимая ее к груди, пока Некрасов, кажется, с большим интересом рассматривал мое лицо. – Все так плохо? – нервно усмехнулась я, борясь с порывом стыдливо отвернуться.

– Просто я ожидал, что без косметики ты изменишься, но нет…

– Ты видел меня без космети… – начала я, а после запнулась, вспоминая, что я говорю о другом мужчине из другой жизни. – Прости, – прочистила я горло.

– Ничего, – перехватывая костыль удобнее, кивнул он и развернулся на месте. – Я пока подготовлю гостевую спальню. Брось одежду в сушку.

– Не стоит… – вновь хотела я возразить, учитывая, что Вадим, теперь хоть и более дееспособный, но загипсованная нога и потребность в неудобных костылях никуда не делась.

– Рин, ты меня, конечно, извини, но давай ты сначала утрешь нос? – саркастически усмехнулся Некрасов, когда я шмыгнула носом. – А до тех пор, позволь мне самому решать, что мне стоит делать, а чего нет, – поднял он брови. – Я – не калека и прекрасно отдаю себе отчет в своих возможностях. Уж расправить постель определенно смогу.

После просто вышел из ванной, прикрыв за собой дверь.

Я же растерянно утирала нос, думая, нравятся мне такие изменения в мужчине или нет. К сожалению, я так и не могла толком определиться… Такая уверенность и некая резкость прежде бы определенно мне импонировала. Я любила сильных и самодостаточных мужчин, которых бы не пугал мой резкий характер. Оттого и появились мои первоначальные сомнения в разумности Некрасова, потому что по опыту знала, что таких, как он, моя манера общения отталкивала в девяноста пяти случаях из ста. Прежний Вадим же покорил меня своей заботой и внимательностью. Одного только эпизода с теми духами, на которые никто бы и внимания не обратил, хватило, чтобы понять, что именно такого мужчину я бы хотела видеть рядом с собой. Я готова была закрыть глаза на многие «недостатки» Некрасова, которые прежде бы непременно поставили крест на моем интересе. Проблемные мужики меня угнетали. У меня никогда не было комплекса «мамочки», чтобы возиться и подтирать нос своему избраннику.

У меня был отличный пример перед глазами все мое детство. Да, мы не были богаты, но моя мама никогда не решала все семейные неурядицы сама. Либо папа сам взваливал на себя эту обязанность, заботясь о жене и дочерях, либо совместно с мамой. Этого же я хотела и для себя. Тем более, по молодости уже совершила одну ошибку, поторопившись с выбором мужа.

С Артуром я так долго уживалась лишь потому, что он ко мне особо со своими проблемами не лез. Попытался несколько раз, которых оказалось достаточно, чтобы он понял, что его жалеть и решать за него проблемы я не стану. Особенно те, которые он сам себе упорно и систематически устраивал. После он смекнул, что у меня жалости не добьется и предпочитал бежать к своим родителям. Менять одного «проблемного» на нового я не собиралась. И, признаться честно, «тараканы» Вадима меня сильно смущали. Если бы не этот договор на месяц, я бы послала Некрасова искать утешения у кого-нибудь более сердечного.

Однако с каждой встречей я понимала, что все меньше и меньше чувствую дискомфорт, порой забывая, что какие-то проблемы у мужчины были. Но даже когда вспоминала, понимала, что на фоне достоинств мужчины, с кем, несмотря ни на что, мне хорошо и спокойно, его «тараканы» становятся настолько неважными, что и вспоминать о них смысла не было.

Я привыкла к немного угрюмому, молчаливому и где-то замкнутому мужчине, ведь знала, что всегда смогу найти у него поддержку, заботу и тот уют, что чувствовала лишь в его теплых и крепких объятьях…

Я готова была мириться и помогать преодолевать проблемы, неурядицы, разрешать недопонимания… если бы я знала, что чувства мужчины были взаимны.

Я забывала о проблеме мужчины, искренне верила, что мое общество ему помогает и он сам забывает, исцеляется и хочет измениться…До того момента, пока не узнала, что для него это просто игра. На фоне решений моих проблем, он забывал о своих. Вот почему ему так нравилось мое общество – было легко самоутвердиться на фоне еще более «проблемной женщины». Я… а может и он, вначале не понимали, почему ему так комфортно со мной. Однако, это стало очевидно для меня после его встречи с Викой.

И такой проблемной, какой была, я оставаться не хотела. Проблемы бы вскоре закончились, а мне уже хотелось большего… И что бы я ему предложила? Они уже закончились, на самом деле, если не считать случившегося с Вадимом. И Некрасов был бы вынужден вспомнить о своей фобии, ведь самоутверждаться за мой счет уже не получалось бы. А как помочь ему иным способом я не знала. Потому разочарование и взаимные обиды были бы неминуемы. Я хотела бы помочь… Очень хотела бы. И долгое время думала, что помогаю. Но оказалось не так, как рассчитывала. А то, что ему помогало… временно скрывало проблему, как тональный крем появившийся прыщик, который никуда не делся. Как и в случае с аналогией, проблема бы копилась и только росла, пока бы не разрослась до чего-то фатального.

Теперь же… Теперь же от тех «тараконов» не осталось и следа. Передо мной был уверенный, взрослый, здравомыслящий мужчина, хоть и в гипсе, что могло несколько бить по его самолюбию, но и только. Он стойко принимал свою проблему, не искал жалости  или помощи от других и не жалел себя сам. Мою  условную «помощь» принимал, как я подозревала, лишь для вида, как повод вновь… «знакомиться».

И прежде я бы с уверенностью сказала: «Вот он – идеал!». Однако, чувства я испытывала к другому. К тому, что был похож на нынешнего лишь частично. Словно имела дело не с самим Вадимом, а его братом-близнецом.

Кто бы мог подумать, что однажды сама столкнусь с проблемой наших с Кари знакомых, для кого перестраиваться с одной сестры на другую было сложно?