Издревле был обычай: как только император поднимался в ложу, сразу начинались забеги коней под управлением возничих. Но поскольку тогда случилась задержка из-за покупки построек евнуха, то и до сего дня колесницы с конями и возничими выезжают позже[986].

5. Вся правая часть гинекита[987] вплоть до колонны святого Василия[988] и некоторая часть храма – это был дом евнуха Харитона по прозванию Хинопул[989]: тот с благодарностью позволил выкупить его[990].

Левая часть гинекита до колонны святого Григория Чудотворца[991] была домом некоего Ксенофонта, по профессии василикария[992]. Соглашаясь на выкуп своего дома, он потребовал от императора не только дать двойную цену за его халупы, но и сделать так, чтобы при устроении скачек, в момент их проведения все четверо возниц почтили бы его и поклонились бы ему. И император приказал сделать это и, дабы запечатлеть это на вечные времена, для смеха постоянно устраивал так, чтобы в день проведения скачек тот садился посередине стартовой решетки, а возницы поклонялись его заду, прежде чем взойти на колесницы. И [этот обычай] сохранился до сего дня[993]. А называют его владыкой подземного мира и одевают в белую хламиду, отделанную виссоном[994].

Площадь наоса, четыре нартекса[995], фиал[996] и всё вокруг него было домами Мамиана, патрикия Селевкии[997] – они были оценены в 90 литр[998] и отданы императору с большой охотой.

6. Император Юстиниан, вымерив место[999] и найдя венечную скалу[1000], от алтаря и до нижнего свода заложил вокруг нее основания для [опор] большого купола[1001]. А от свода до самого внешнего нартекса[1002] он заложил фундаменты на зыбучей и лесистой почве. Приступив же к строительству фундамента, он пригласил патриарха Евтихия[1003], и тот сотворил молитву об устойчивости церкви. Тогда, взяв собственными руками известь с цемянкой[1004] и возблагодарив Господа, император Юстиниан прежде всех положил ее в основание.

Еще перед началом строительства храма он построил прекрасную центрическую молельню с золотой кровлей и ценными камнями, которую назвал [в честь] святого Иоанна Предтечи (это так называемая крещальня рядом с орологием[1005]), для того чтобы останавливаться там со своими архонтами, а зачастую и трапезничать. Тогда же он построил и переходы из дворца до Великой церкви, чтобы незримо ни для кого можно было часто проходить прямо в храм и присутствовать при его строительстве[1006].

7. Было сто мастеров-ремесленников, каждый из которых имел еще по сто человек, так что всех вместе было десять тысяч. И одни пятьдесят мастеров со своими людьми строили правую часть, а другие пятьдесят подобным образом строили левую часть, чтобы благодаря их состязанию и рвению быстрее строилось здание[1007].

8. А образ храма императору во сне явил ангел Господень.

Первый строитель[1008] был механиком[1009] и человеком весьма сведущим и умелым в возведении храмов. В котлах варился ячмень, и его отвар вместо воды смешали с известью и цемянкой: этот отвар клейкий, вязкий и липкий[1010]. Также в котлы положили мелко изрубленную кору вязов вместе с ячменем, сделали четырехугольные ячменные подушки в пятьдесят локтей длины, пятьдесят ширины и двадцать высоты[1011] и положили их в фундаменты, причем положили не горячими и, опять же, не холодными, но теплыми – для клейкости. А поверх этой подушки стали укладывать крупные камни равной длины и ширины, и тогда стало ясно, что они держатся как железо.