– Я, – ответила Тамара. – Мне показалось, что однажды я ужевидела тебя голым и ты не станешь возражать, если я тебя раздену. Хотя бы дотрусов.

– Нужно спрашивать разрешения, – пробормотал Дронго. –Впрочем, черт с тобой, все равно уже раздела. Надеюсь, трусы ты не трогала?

– И не надейся, – улыбнулась она. – Сейчас принесу твоюодежду. Между прочим, ты спал около суток. За это время арестовали большетридцати человек. В том числе и генерала Лисашвили, руководителя военнойконтрразведки.

– Кто дал санкцию на арест?

– Прокурор республики с разрешения самого президента. Всеарестованные уже дают показания. Теймураз Чхенкели сказал, что тебя представятк ордену. У тебя еще нет грузинского ордена?

– Нет, – ответил он. И, подумав, добавил: – Между прочим, япочетный член вашего спецназа.

Тамара кивнула и вышла за его одеждой. Через несколько минутона вернулась, и Дронго быстро оделся. Голова его еще слегка кружилась, когдаони вышли из палаты. Это оказался небольшой, находящийся за городомпрофилакторий МНБ. Дронго посмотрел в окно на окружающие его горы и прошел встоловую. Ему подали картофельное пюре и паровые котлетки, словно он былтяжелобольным. Дронго жалобно вздохнул и начал есть. Пюре было вкусным. Онподумал, что уже давно не ел манной каши. В детстве он любил пюре и различныекаши – манные, рисовые, овсяные. Мама делала их, добавляя немного сахарногопеска.

«Нужно поехать к маме и попросить манной каши, – подумал он,– как хорошо, что я могу в таком возрасте поехать и увидеть маму. Почему я такдавно не ездил в Баку? Как все глупо!»

Он уже заканчивал есть пюре, когда в столовую вошел Нодар.Он был не просто в костюме. На нем был галстук, и Дронго усмехнулся, поняв, чтоГигаури весь день провел в кабинетах руководителей.

Нодар сел за стол. Было заметно, как он устал. И у него былоплохое настроение.

– Что случилось? – поинтересовался Дронго. – Между прочим,отведайте пюре. Я не знал, что картофельное пюре – национальная грузинская еда.

Но Нодару было не до шуток.

– Мы арестовали генерала Лисашвили, – сообщил он, –руководителя военной контрразведки.

– С чем вас и поздравляю! Руководителей спецслужб нужноиногда менять, это идет на пользу возглавляемым им организациям. Иначе людизасиживаются.

– Его люди подтвердили, что участвовали во взрыве автомобиляполковника Джибладзе и стреляли в дипломата Гозалишвили.

– Еще раз поздравляю.

– Нет, – жестко отозвался Нодар, – пока рано. Всеарестованные нами офицеры в один голос отказываются от убийства генералаГургенидзе. Сам Лисашвили уже дал показания министру обороны и министрунациональной безопасности. Он тоже отказывается от убийства Гургенидзе.

Тамара тревожно посмотрела на Дронго.

– И что он говорит? – спросил Дронго, отодвигая от себяпустую тарелку.

– Уверяет, что не имеет никакого отношения к убийствугенерала Гургенидзе. Более того, согласно их показаниям, они просто привели вдействие план активных мероприятий, которые были разработаны их аналитиками ещев прошлом году. После убийства генерала Гургенидзе и отказа американцевприслать свой десант сотрудники военной контрразведки вспомнили о нем и решилиосуществить, чтобы не сорвалась высадка западных союзников. Нам ведь важнодоказать, что нестабильность в Грузии может стать решающим фактором общейнестабильности в Закавказье, а их «активные действия» как бы должны были вынудитьамериканцев согласиться на высадку их инструкторов, независимо от ходарасследования убийства генерала Гургенидзе.

– Понятно, они намеренно провоцировали ситуацию, – хмыкнулДронго. – Сколько живу, столько удивляюсь. Вашего руководителя военной контрразведкинужно повесить на самом высоком дереве.

– Их план был утвержден лично министром обороны страны еще впрошлом году, – устало добавил Нодар.

– У вас не дают здесь киселя или компота? – поинтересовалсяДронго.

– Какой кисель? – не понял Нодар. – О чем вы говорите? У насдают соки.

– Коли меня привезли в профилакторий, заставили проспатьцелые сутки, кормят картофельным пюре, паровыми котлетками и дурацкими байкамио благородном сукине сыне, то остается только выпить киселя, как в детскомсаду! – последние слова Дронго, разозлившись, буквально выкрикнул.

– Не кричите, – попросил Нодар, – у меня болит голова. Я уженесколько ночей не спал.

– Значит, все напрасно? – спросила Тамара. – Ониотказываются от убийства генерала Гургенидзе? Странно, что они готовы взять насебя вину за смерть Джибладзе, а отказываются от убийства Гургенидзе.

– Правильно делают, – неожиданно заявил Дронго. – Возможно,смерть генерала лишь послужила детонатором для приведения в действие их плана.В военной контрразведке сидят конкретные офицеры, которым было порученопридумать что-то такое, чтобы в Грузии обязательно появились западные союзники.Когда был убит Гургенидзе и американский посол в сердцах заявил, что егоинструкторы не приедут сюда, пока не найдут убийцу, ваши военные решилипретворить свою придумку в жизнь. Они не стали помогать искать убийцу, аустроили еще несколько преступлений, чтобы показать, насколько серьезнаяситуация сложилась в стране и как срочно нужно здесь высаживать американскихинструкторов.

– Прекрасные рассуждения, – прокомментировал Нодар, – но чтоони нам конкретно дают? Лисашвили категорически отказывается от убийстваГургенидзе. Он даже оскорблен подобной постановкой вопроса.

– Телефон, – вспомнил Дронго, – верните мне мой телефон. Ядолжен позвонить генералу Кудрявцеву.

Нодар посмотрел на Тамару, и та вышла из столовой, чтобыпринести аппарат Дронго. Вернувшись, она протянула ему мобильный телефон. Оннабрал номер Кудрявцева, который ему дала вдова Гургенидзе. И ему сразуответили.

– Я вас слушаю, – сказал моложавый голос.

– Алексей Алексеевич? – спросил Дронго. – Здравствуйте.Извините, что решил вас побеспокоить. Я говорю из Тбилиси.

– Кто вы такой? – поинтересовался генерал Кудрявцев.

– Меня обычно называют Дронго. Может, вы обо мне слышали? –Генерал милиции не мог не слышать его имени.

И действительно, в трубке послышалось удивленноевосклицание. Затем Кудрявцев произнес:

– Я вас слушаю. Вы насчет Шалвы?

– Почему вы так решили?

– Он ведь застрелился, – пояснил генерал.

Дронго посмотрел на сидевших рядом Нодара и Тамару. Человекне может в себя стрелять, держа пистолет в полуметре от своей головы.Теоретически, конечно, может, но практически – зачем устраивать такую глупость?