Я вначале забеспокоилась, алхим поднял голову и принюхался, но быстро успокоился. Дым рассеялся, а в воздухе запахло свежими травами.

— Теперь никакая чужеродная магия сюда не проникнет, — довольно заключила Ванда, потирая ладони.

И посмотрела на меня так хитро, словно приготовила кое для кого очень удачную шутку. Которую он, уверена, не оценит.

— К вам можно? — тихонько постучалась в дверь Лада и, не дожидаясь ответа, юркнула в гостиную.

Её глаза тут же расширились от удивления.

— Ого, это вы так быстро разместились и уже убрались? — произнесла она с восхищением. — Бытовая магия?

— Было б о чём говорить! — фыркнула Ванда, но искренняя похвала Лады была её приятна. Я видела, как она скрыла скупую улыбку под преувеличенно строгим выражением лица.

Хозяйка моя чужаков не любила и относилась к ним насторожённо. Будь то амбал из компании Рыси, или девочка из борделя.

Ванда Многорукая не доверяла никому.

Я только сейчас поняла, что её хорошее отношение ко мне, то, как она быстро приняла меня в помощницы, более, чем подозрительно. Никогда не жаловала любопытных, а тут, на тебе! И приют дала, и работу подкинула, и даже в квалификации не усомнилась.

Будто всё равно бы взяла!

— Женщина, ты, которая светловолосая, а ты кто? — вдруг поднял голову алхим.

До этого он спокойно лежал, растянувшись во весь рост на обтянутом шкурой волка диване, даже глазом не повёл, когда вокруг начала летать метла, из которой повалил травяной дым.

— Меня Ладой зовут, — моя приятельница покраснела ещё больше, даже уши порозовели.

Несмотря на прошлое и настоящее, Лада не утратила некой невинности в повадках. Наверное, это и манило к ней мужчин всех мастей.

— Я с вами путешествую.

— Это хорошо, но я хотел спросить, почему ты пуста? Все люди, которых я видел, были полными сосудами. Кто огромным, кто малым, но вот так, чтобы ничего, впервые встречаю.

Львёнок зевнул и присел на задние лапы.

— Много ты перевидал, — заворчала на него Ванда, даром что  грязной тряпкой, которую держала в руках, не кинула. — С порога на человека накинулся.

Незнакомцев хозяйка не жаловала, но алхима и вовсе на дух не переносила. Сгусток магической энергии слишком силён и неподконтролен, чтобы с ним дружить.

Терпела его только из-за меня, но лишней воли давать не собиралась. Мол, знай, что люди — это люди, не чета тебе. Даже пустышки.

— Магия во мне не живёт, — тихо ответила Лада и опустила глаза.

К сожалению, пустышки в Плауполисе совсем не ценились. Можно быть проституткой, можно воровкой, деньги, приобретённые после, смоют позор прошлого, но для пустышки всё не впрок. Даже благородная миледи вынуждена будет выйти замуж за человека, гораздо ниже себя по положению.

И тот станет попрекать её при случае, как будто в этом есть её вина.

Я взяла себе на заметку, что надо будет расспросить Кестера о том, возможно ли вырастить магию на неплодородной почве. Раньше мне бы и в голову не пришло такое спрашивать, да только вот с тех пор, как серебряный артефакт попал в мои руки, крошечный магический объём увеличился раза в три. А и это считалось невозможным.

Я бы хотела помочь Ладе и ей подобным. Просто так, потому что не понаслышке знакома с тем отчаянием, с которым они борются по ночам, когда никто их не видит.

— Плохо, — тем временем вздохнул Ле Шатон. — Это как же ты восстанавливаешься после болезни?

— Ой, можно подумать, ты на что-то годен, кроме как мои булочки да творожные ватрушки уничтожать? — снова вставила реплику Ванда, коршуном кружившая вокруг дивана, на котором устроился Ле Шатон. Одновременно она сделала знак Ладе войти и плотно прикрыть за собой дверь.

Я села на диван, погладив львёнка. Мне почему-то казалось, что Ванда хочет не то чтобы обидеть алхима, но проверить, на что тот способен.

— Я могу уничтожать змей, но булочки, старшая женщина, особенно твои, мне нравятся больше. Сделай ещё с той белой нежной начинкой.

Мордаха Ле Шатона стала такой милой, что у меня сердце зашлось. Так и захотелось его затискать!

— А ещё что можешь? Или на этом всё? — Ванда походила на инквизитора. Я читала об их дознаниях, когда они хотели уличить Мага в деяниях, направленных против короны. К счастью, такие процессы в настоящее время большая редкость.

— Ещё плююсь ядом. Он способен убивать таких, как ты, медленно и мучительно. Останавливает дыхание, и магия в вас умрёт.

«Всё остальное тоже», — подумала я и уже хотела было прекратить этот разговор, как Ванда добродушно рассмеялась.

—Конечно-конечно, верю. Тогда вопросов больше нет.

Похоже, она узнала то, что хотела.

— Так зачем ты пришла, девонька? — спросила она между тем у Лады. — Если тебя послали приказать нам убраться в остальном доме, то передай, что я не служанка.

Лада ожила и тут же принялась уверять Ванду в обратном:

— Нет-нет, уважаемая, что вы?! Господин Робинсон просил передать вам просьбу нашего предводителя. Ему нужно приготовить ядовитый сок, — Лада покосилась на меня, а потом снова подобострастно уставилась на мою хозяйку. — Чтобы хватило на троих человек. Его запасы почти истощены.

«Интересно, — подумалось мне. — На кого он их истратил?»

— Хорошо, мы с Софией сходим в лес и соберём то, что нужно, — ответила Ванда, берясь за пустую корзину для сбора трав. Она говорила так, словно была королевой и отдавала приказы подданным. —  А провожать нас не надо, все знают, что бывает, когда любопытные заходят в лес слишком далеко.

Никто точно этого не знал, по крайней мере я так думала, но спорить с Вандой желания не возникало. Ни у меня, ни у Лады, которая стояла ни жива ни мертва и теребила завязки пояса. Наверное, ждала знака, когда можно будет уйти.

— Иди, Лада, не надо так на меня смотреть! — махнула Ванда. — Передай там, мы выходим немедленно.

После того как испуганная девица удалилась, хозяйка махнула мне, сидящей на диване рядом с Ле Шатоном. Алхим снова свернулся калачиком и заснул.

— Идём, да не цепляйся ты за него! Ничего с нечистью не случится. Вон, бока только отъел. Он неглупый, в лес сам не сунется, а нам бояться Форин не следует. Если, конечно, ты тверда в решении стать отравительницей.

О, я была тверда. Как никогда!

Наконец-то Ванда научит меня не простым составам эликсиров или мазей, а чему-то более сложному. Опасному.

— А правду говорят, что вы сами составили рецепты сложных ядов? — спросила я, когда мы с ней вышли за забор. Никто нас не остановил.

Дорожные плащи, рабочие передники, пустые корзины — ясно, куда и зачем мы отправились.