– Ой! Кто это? – отпрянула она назад.

– Охранник. Они дважды в час обходят территорию.

– Фу-ух… Я думала это твой отец или… кто-то из родственников. И сколько у вас тут этих… охранников?

– Трое. Каждые двенадцать часов меняются… А чего ты боишься?! Да хоть бы и отец – что такого?

– Ну, да! Только этого не хватало. Я замужем и мне скоро тридцать, между прочим. Скажут: развращает молодежь.

– Сама ты молодежь, – обиженно пробурчал молодой Шимрон, но вспомнив о чем-то, тут же повеселел: – Представляешь, пару лет назад мамочка приказала охранникам не спускать с меня глаз. Пришлось изобрести одну хитрую уловку и пользоваться ей, если приглашали к кому-то на вечеринку.

Девушка засмеялась:

– Немудрено – ты сразу производишь впечатление неглупого человека. Так что же ты придумал?

– Видишь две камеры на угловом столбе – слева от ворот и калитки?

– Ну да… вижу какие-то штучки. Это камеры?…

– Они самые. И смотрят вдоль стен, – пояснил он, с нескрываемым довольством собственной сообразительностью. – Я бывал во флигеле – там, где стоят мониторы, и заметил, что сам столб охрана не видит. Поняла в чем фишка?

Она поняла суть, едва он начал. И все же в недоумении пожала плечами.

– Ну, если забор перелазить строго через столб, то тебя никто не усечет. Ясно?

– А-а, так вот как ты бегал на вечеринки! – снова прыснула смехом Дженни. И уже серьезно спросила: – И как отец относится к твоим похождениям?

Давид кисло поморщился:

– Он меня любит, но все время пропадает на работе. Неделями не видимся.

– А сейчас он дома?

– Скорее всего, нет. Окна в кабинете не светятся.

Арбатова не торопилась возвращаться в холл. Мальчишка должен был уснуть с минуты на минуту – глаза уже осоловели, но на ногах пока держался. Держался, вероятно, из-за страстного желания заполучить обещанное в ночном клубе. Потому лежащие на тонкой талии ладони опять поползли вниз и принялись поглаживать упругую попку. Вскоре Дженни запротестовала:

– Ну не здесь же, Давид – на виду у соседей!… Пойдем еще выпьем. Ты обещал мартини.

Они вернулись в холл. Юноша завернул за стойку – к огромному холодильнику. Она же прохаживалась по комнате и рассматривала интерьер…

В просторной зале стояли длинный диван с парой кресел из ярко синего велюра, между мягкой мебелью – стеклянный журнальный столик. Сбоку высился стеллаж со всякими безделушками на полках, по соседству с ним в специальном ведерке торчали разнокалиберные клюшки для гольфа. На стене против дивана висела плазменная панель, под ней среди кучи перепутанных проводов громоздилась стопка всевозможной аппаратуры; по углам комнаты тихо гудели огромные колонки.

– Присаживайся – все готово, – покачиваясь и расплескивая алкоголь, на ходу наполнил он бокалы.

Дженни освободилась от жакета, устроилась на диване; сделала глоток мартини и потянулась за конфетой. Выпив свою порцию, Давид плеснул следующую и полез целоваться. Молодая женщина не возражала. Во-первых, теперь не осталось ни единого формального повода; а во-вторых, он сопротивлялся сну из последних сил.

Сняв полупрозрачную кофточку, она дотянулась до пачки сигарет, закурила. Повеса сполз с дивана, сначала долго расстегивал брюки, затем встал на колени и кое-как стащил с нее юбку…

Вот и настал долгожданный миг. Пару часов назад он даже не мечтал об этом – любуясь обворожительной внешностью новой знакомой, лишь фантазировал, дорисовывал в воображении ее формы и… вздыхал. А ныне она полулежит перед ним – немного пьяная и доступная. В одних чулочках и туфлях… Он поддерживает за лодыжки ее задранные кверху ножки; затуманенный взор шарит по складкам выбритого лобка, а эмоции… Эмоции отчего-то молчат.

"Почему же ты, медлишь, мальчик?! Ты с таким усердием меня добивался – чуть не поимел в туалете! И в такси тебя еле удержала… Как видишь, я выполняю обещание: не строю недотрогу, позволила раздеть себя и готова сделать все, что пожелаешь. Почему же тормозишь? Уж и ножки перед тобой раскинула – шире некуда, и с радостью помогу, чтобы не промахнулся. А ты вместо дела только пялишься. Нет, так не пойдет! Коль фразы лестные говорил, щупал, возбуждал – действуй!… – глядя на раскисшего партнера, язвила про себя Арбатова. – Что, приятель, не можешь?… Понимаю… Ведь триста двадцать пять миллиграммов того вещества, которое ты проглотил, не крякнув, через пятнадцать минут валят с ног взрослого здорового мужика. Так что у тебя, юноша, осталась минута – не больше. Поторопись, милый…"

Запал Давида стремительно угасал. Ватные ладони соскользнули с лодыжек – он едва не упал и левою рукой оперся о диван. Пальцами правой поелозил меж бедер Дженни, тюкнулся в гладкий живот лицом, поцеловал его, что-то промычал и… отключился.

Она посмотрела на часы, подвинула к себе сумочку и достала сотовый телефон. После первого же гудка послышался бодрый голос Артура:

– Да, слушаю.

– Трое охранников во флигеле – слева от входа; обходят территорию раз в полчаса. На участок лучше проникнуть через угловой столб – правый, если стоять на улице лицом к воротам. Позвони, когда будешь готов – я постараюсь открыть внизу окно. Жду!…

И дав звонку отбой, принялась приводить себя в порядок…

* * *

Он ехал за такси, выдерживая дистанцию в две сотни метров. Главное было вовремя узреть, куда оно сворачивает, а остальное Дорохова не беспокоило. Разок далеко впереди слева направо по пересекающей улице промчалось несколько полицейских автомобилей. Это насторожило, на секунду отвлекло. Но красно-синие мигалки так же внезапно исчезли, как и появились. К тому же скоро таксист повернул в другую сторону…

Артур догадывался, куда они едут: три дня назад довелось следить за каким-то боссом из Института, и маршрут в точности совпадал. Значит, тогда он не ошибся в выборе "клиента".

Вот и богатый район Дэния, утыканный роскошными виллами. Несколько кварталов остались позади, последний поворот… И корма таксомотора брызнула красным светом стоп-сигналов.

Майор остановил машину в квартале, выключил "габариты". Дождался, покуда парочка не исчезнет за калиткой, а таксист не отъедет подальше. Затем повернул на соседнюю улочку, припарковал "Форд" между двумя пальмами и стал дожидаться звонка Ирины…

Звонок раздался минут через десять.

Коротко переговорив с напарницей, он вышел из машины и направился к забору, что ограждал от внешнего мира особняк шефа "Урана". Подойдя к угловому столбу, заметил пару смотрящих вдоль стен камер, улучил момент и с быстрою аккуратностью преодолел препятствие.

Вроде бы никто не видел, все тихо. Теперь, чтобы не торчать понапрасну на освещенном участке возле охраняемого особняка, следовало известить Арбатову.

– Я на месте, – тихо сказал он, набрав ее номер.