– Майор Гэбриэл, вы не можете так поступить! – заныла миссисКарслейк. – Предположим, Барт разведется с женой?

– Если он это сделает, я на ней женюсь.

– Вы не можете так подводить нас, Гэбриэл! – возмутилсяКарслейк. – Не можете превратить все это в открытый скандал!

– Не могу? Вот увидите!

Я не видал глаз злее, чем глаза Гэбриэла в эту минуту.

Сейчас он мне нравился, как никогда раньше.

– Вы меня не запугаете! Если ваши никчемные избирателипроголосуют за принципы, по которым человек может избивать свою жену,запугивать ее до потери сознания, выдвигать лживые, ни на чем не основанныеобвинения, – ну что ж, пусть! А если они выбирают простую христианскуюпорядочность, могут проголосовать и за меня.

– Но они этого не станут делать, – вздохнула Тереза.

Гэбриэл посмотрел на нее, и его лицо смягчилось.

– Нет, – подтвердил он. – Не станут.

Роберт опять вынул трубку изо рта.

– Значит, они дураки.

– Мы, конечно, знаем, мистер Норрис, что вы коммунист, –язвительно вставила миссис Карслейк.

Совершенно непонятно, что она хотела этим сказать.

В самый разгар страстей из сада неожиданно появиласьИзабелла Чартерис, спокойная, как всегда, серьезная, прекрасно владеющая собой.Не обращая ни на кого внимания, она подошла прямо к Гэбриэлу, как будто он одинбыл в комнате, и доверительно сказала:

– Я думаю, все будет в порядке.

Гэбриэл удивленно посмотрел на нее.

– Я имею в виду миссис Барт, – пояснила Изабелла.

Она не проявила замешательства, вид у нее скорее былпростодушно-довольный. – Она в замке.

– В замке? – недоверчиво переспросил Карслейк.

– Да. – Изабелла повернулась к нему. – Как только мыуслышали о том, что произошло, я подумала, что так будет лучше. Поговорила стетей Эделейд, и она со мной согласилась. Мы сели в машину и поехали в«Королевский герб».

Как я узнал потом, это был поистине королевский выезд.Изобретательный ум Изабеллы быстро нашел единственно возможный выход.

Я уже говорил, что старая леди из Сент-Лу пользоваласьогромным влиянием в городке. Она, так сказать, определяла местный нравственныймеридиан. Люди могли подсмеиваться над ней, называть старомодной иконсервативной, но относились с уважением.

На старом «даймлере» леди Сент-Лу вместе с Изабеллойторжественно отправилась в «Королевский герб». С достоинством войдя в холл,леди Сент-Лу изъявила желание видеть миссис Барт.

Заплаканная, с красными от слез глазами, жалкая, Миллиспустилась по лестнице и была удостоена поистине королевской милости.

– Дорогая, – заговорила леди Сент-Лу без обиняков и непонижая голоса, – трудно выразить, как я сожалею о том, что вам пришлое?вынести. Майор Гэбриэл должен был сразу же ночью привезти вас, но он настолькоделикатен, что не хотел в столь поздний час нас беспокоить.

– Я... я... вы очень добры.

– Соберите свои вещи, дорогая. Я увезу вас с собой.

Милли вспыхнула и пробормотала, что у нее нет... в самомделе... нет ничего...

– Верно. Глупо с моей стороны, – заметила леди Сент-Лу. – Мыостановимся у вашего дома и все заберем.

– Но... – Милли съежилась.

– Садитесь в машину. Мы остановимся у вашего дома и возьмемвещи.

Милли покорно склонила голову перед высшим авторитетом. Триженщины сели в «даймлер». Машина проехала несколько сот ярдов дальше по той жеулице.

Леди Сент-Лу вышла из машины вместе с Милли, и они обе вошлив дом. Из операционной шатаясь вышел Джеймс Барт с налитыми кровью глазами. Онготов был разразиться соответствующей бешеной тирадой, но, встретив гневныйвзгляд старой леди, сдержался.

– Уложите необходимые вещи, дорогая, – сказала старая леди.

Милли быстро побежала наверх.

– Вы вели себя постыдно по отношению к жене, – обратиласьледи Сент-Лу к Джеймсу Барту. – Абсолютно постыдно. Беда в том, Барт, что выслишком много пьете.

Вы вообще неприятный человек. Я посоветую вашей жене неиметь с вами впредь никаких отношений. То, что вы говорили о ней, – ложь. И выпрекрасно знаете, что это ложь. Не так ли?

Гневный взгляд леди Сент-Лу гипнотизировал Барта.

– Ну... пожалуй, – нервно дергаясь, пробормотал он, – есливы так говорите...

– Вы знаете, что это ложь.

– Хорошо-хорошо! Я был не в себе прошлой ночью.

– Позаботьтесь сделать так, чтобы всем стало известно, чтоэто ложь. В противном случае я порекомендую майору Гэбриэлу начать судебноепреследование. А вот и вы, миссис Барт!

Милли Барт спустилась по лестнице с небольшим чемоданчиком.

Леди Сент-Лу взяла ее за руку и повернула к двери.

– Послушайте! Куда это Милли собралась? – удивился ДжеймсБарт.

– Она едет со мной в замок. Вы имеете что-нибудь против?

Барт затряс головой.

– Мой вам совет, Джеймс Барт, – сказала леди Сент-Лупо-настоящему резким тоном. – Возьмите себя в руки, пока не поздно. Перестаньтепить. Займитесь своим делом. У вас есть изрядное умение. А если будетепродолжать в том же духе, то очень скверно кончите. Остановитесь! Вы сможете,если постараетесь. И придержите ваш язык!

Затем они с Милли сели в машину: Милли рядом с леди Сент-Лу,Изабелла – сзади. Они не спеша проехали по главной улице, потом вдоль гавани инаконец мимо рынка в сторону замка. Выезд был королевский, и почти все вСент-Лу его видели.

Уже вечером пошли толки: «Очевидно, все в порядке, раз ледиСент-Лу взяла ее в замок».

Некоторые, правда, говорили, что нет дыма без огня, с чегобы это Милли Барт бросилась ночью из дома бежать к майору Гэбриэлу и что,конечно, леди Сент-Лу защищает его из политических соображений.

Но таких было меньшинство. Все дело в личности. А ледиСент-Лу была личностью необычной. И у нее была репутация исключительно честногочеловека. Если Милли Барт в замке, если леди Сент-Лу приняла ее сторону,значит, с Милли Барт все в порядке. Иначе леди Сент-Лу не стала бы ее защищать.Кто угодно, только не старая леди Сент-Лу! Право же, она всегда так строга иразборчива.