Скрываться более не имело смысла. Первым в покои советника прошел Кэрлайл, следом семенила красная от стыда я.

Ричард будто совсем не удивился нашему появлению, смотрел прямо и чуть насмешливо. Может, он и раньше понял, что мы где-то рядом. Зато слуга не знал, куда деться, и метался, будто застигнутая на кухне мышь.

– Присоединяйтесь к беседе, – указав на широкое ложе, предложил король.

Под покрывалом лежало нечто, лишь отдаленно напоминающее человека. Худой настолько, что сквозь кожу просвечивали кости. Свет от тусклых свечей только усиливал сходство больного с трупом.

– Но как? – пискнул Ферез, став больше похожим на мерзкого грызуна. – Вы ведь должны были спать? Я лично… проверял ваши комнаты, там есть все для спокойного сна.

– Вы не учли одного, – Кэрлайл выступил вперед, – снотворный порошок, который вы подсыпали нам в еду, не на всех действует одинаково. Например, у меня от него случилось страшнейшее расстройство желудка, хоть и весьма кратковременное. Кстати, благодарю за предоставленный костюм, с размером вы угадали. А вот вода в купальне холодновата, да и лавандовой воде я предпочитаю хвойные настойки.

– Какой еще порошок, мэр лекарь? О чем вы говорите?

Лысина Фереза покрылась пупырышками пота.

– Это правда? – Ричард сжал кулаки, его мышцы напряглись, наливаясь силой.

– Зачем бы мне подсыпать вам какой-то порошок? – хихикнул Ферез и добавил: – Да и стояли бы вы здесь сейчас такие бодрые и отдохнувшие, будь оно так?

Слуга задавал совсем не праздный вопрос, он в самом деле не понимал и хотел разобраться.

Он обвел каждого взглядом, будто требовал немедленных объяснений.

Я не стала говорить, что лишь делала вид, будто ем, когда на самом деле не притронулась к еде. Никаких предчувствий, я просто не была голодна. Но Ричард точно ел, я видела. Почему же не заснул он?

– Отпираться бесполезно, – заключил Ричард, – вы не успели придумать себе оправдания, потому ваша ложь теперь выглядит неубедительно. При желании я могу вытрясти из вас правду, но даю шанс признаться самому.

– Ваше величество, простите! – Ферез рухнул на колени, подполз к Ричарду и попытался обнять его за ноги, но получил обидный пинок. Закрыв лицо руками, слуга начал каяться: – Меня заставили поверить! Сказали, что новый король одержим магией кочевой, убившей прежнего правителя, и теперь он сам не знает, что творит. Королева Таис обещала помочь все исправить. Я хотел как лучше!

– Что именно ты сделал? Зачем пытался задержать нас в доме?

– Я очень испугался, увидев вас возле ворот, и первое, что пришло в голову, позвать на помощь. Но кого звать-то? Вокруг глушь. Ваш отец специально выслал моего хозяина сюда, с глаз долой.

– И тогда ты решил предать меня? – Ричард, не сдержавшись, схватил слугу за шею, отчего тот захрипел, безуспешно пытаясь разжать пальцы его величества.

– Я отправил весточку во дворец. – Из покрасневших глаз слуги потекли крупные слезы, от вываливающегося языка речь сделалась невнятной: – Сейчас там как раз должны… Отпустите, молю!

Ричард ослабил хватку, Ферез рухнул на пол, начал жадно хватать ртом воздух, растирать пострадавшее горло.

– Я расскажу все, что знаю. – Одной рукой слуга все еще держался за горло, вторую выставил перед собой в жалкой попытке защититься. – Хозяин часто бредил и говорил всякое, но я не верил ему, хотя запомнил каждое слово. Он вспоминал охоту с вашим отцом, случившуюся восемнадцать лет назад, убитого единорога и ваше ранение. По его убеждению, вы не могли выжить, он видел вас мертвым, ваше величество.

Все потрясенно уставились на Ричарда. Мне показалось, или шрам у его сердца налился алым, а сквозь огрубевшую полоску кожи проступили капельки крови? Я потрясла головой, и видение исчезло.

– Он просыпался ночами и кричал криком, – продолжил слуга. – Я все время находился рядом, больше никто не выдерживал. Видели знаки на двери? Тот шарлатан, который говорил, будто хозяина прокляли, нанес их. Обещал, что все исправится, но, кажется, стало только хуже.

– Быстрее, – не выдержал и поторопил Ричард, – что еще рассказывал советник? Ну же!

– Да говорю же, бредил он, – слуга пожал плечами, – про ведьму талдычил без конца, будто она вынула сердце у какой-то девчонки и отдала вам. Как чужое сердце может подарить кому-то жизнь, скажите на милость?

– Вас не должно здесь быть! Вы мертвецы! – От раздавшегося неожиданно хриплого голоса все разом развернулись к его источнику. – Уходите… Не мучьте меня! Я искупил свою вину!

– Хозяин?! – сдавленно выдал Ферез и упал без чувств.

Никто не спешил ему помогать. Все наше внимание было приковано к советнику, твердо стоявшему на собственных ногах. На изможденном болезнью теле безразмерной тряпкой болталась ночная сорочка. Глаза советника оставались закрытыми, из темного провала рта летели оскорбления, перемежаемые просьбами оставить его в покое.

– Во всем виновата ведьма… Она сказала, другого пути нет. Мы убили девчонку, чтобы спасти принца… – Неестественно длинный палец указал сначала на меня, потом переместился на Ричарда. Холод каменных полов от ступней переместился выше, туда, где все еще билось мое обреченное сердце. – Вы оба – мертвецы! Я все видел!

Последнее слово сорвалось с посиневших губ бывшего королевского советника, и он рухнул на кровать.

Было что-то странное в том, как упало тело. Я не успела понять, что именно, когда зашевелился Ферез и выдал заплетающимся языком:

– Я все расскажу, только заберите меня отсюда. Хозяин не мог встать, он ведь умер перед самым вашим появлением в доме.

Ричард

Через десять минут мы сидели в столовой, куда разбуженная среди ночи кухарка принесла успокаивающий чай для Фереза и легкие закуски для нас. Вот только никто не прикасался к еде, помня недавний инцидент.

– Я не виноват! – Слуга сунул трясущуюся руку за пазуху и швырнул на стол серебряный кулон. Ничем не примечательная безделушка, скорее всего, не представляющая никакой ценности, прокатилась по скатерти. Я интуитивно не хотел прикасаться к вещице, к тому же почувствовал уже привычное тепло от монеты в кармане. – Все – она! Она меня обманула! Обещала, что возьмет во дворец, восстановит на службе!

Уточнять, о ком шла речь, не имело смысла, но что-то внутри заставляло меня с упорством мазохиста задавать вопросы, избегая пока самого главного.

– Почему ты утаил от меня смерть своего хозяина? Я бы все равно узнал.

– Узнали бы, – слуга заерзал на стуле, – только уже не от меня. Мне было приказано тянуть время до приезда королевской стражи. У меня ведь ничего нет, последние восемнадцать лет я живу как собака, даже семьей не обзавелся. Хозяин боялся каждого шороха и не допускал в дом посторонних. Я ненавидел его, но служил верой и правдой. И чем же он мне отплатил? Умер в самый неподходящий момент!