В 2011 году сайт Openspace.ru собрал от 10 главредов по десять «заповедей». Мои такие (буду комментировать по ходу):

1. Не прогибаться перед собственником и издателем, принимать решения только по профессиональным критериям. (Это урок из предыдущей главы. По закону за главредом последнее слово по важнейшему для СМИ вопросу — что публиковать, а что нет. Этим правом надо иметь смелость пользоваться, исходя при этом только из своего представления о том, что нужно и что не нужно читателю. Собственно, право в некотором смысле решать за читателя — довольно экзотическая, но все же привилегия главреда, за которую не грех и побороться. Иногда ведь читатель и не знает, что именно ему нужно, пока кто-то ему не покажет, — вот тут-то у СМИ и появляется возможность сделать что-то полезное, что-то изменить в мозгах той части аудитории, которая к изменениям открыта).

2. Не лезть в коммерческие дела, если не просят, не пускать коммерсантов в редакционные дела, даже если просятся. («Китайская стена» должна быть одинаково непроницаемой с обеих сторон. Рассказывают, что в 2011 году заместитель главного редактора «Газеты. ру» Роман Баданин потребовал от рекламного отдела убрать с сайта рекламу партии «Единая Россия», которую он считал позорной для ресурса. Последовал конфликт с издателями, и Баданина уволили. Если он и вправду требовал снять баннер, с ним поступили правильно: если мешать коммерсантам размещать на принадлежащих им площадях все, за что они могут получить деньги, они тут же придут за «твоими» площадями, и тебе будет нечего возразить: ты же лезешь в их дела! Помогать продавцам можно, разве что когда они попросят, к примеру, поделиться контактами или сходить на встречу с важным клиентом, чтобы рассказать ему про издание).

3. Ничего никогда не бояться, не думать, что будет, если напечатать какой-нибудь достоверный материал. (Тут все и так ясно. Страх ведет к самоцензуре. Единственный легитимный вопрос для редактора — правда ли то, что написано, и если правда — совершенно неважно, кому она выгодна).

4. Если собственник, издатель или какие-нибудь внешние люди льют на тебя кислотный дождь, не позволять ему просачиваться на команду. (Для меня это самый важный принцип: главреду платят больше, чем репортерам, которые нередко больше работают, как раз по той причине, что он должен держать над редакцией своего рода зонтик, внушать сотрудникам уверенность в том, что они не одни, что тот, кто стоит за ними, сделает все, чтобы выручить их в трудной ситуации. Без такой уверенности непонятно, зачем хорошему журналисту работать именно в этой редакции. Сейчас редакторы задавленных цензурой СМИ часто распекают репортеров после звонков из Кремля или от собственника, — эти люди, на мой взгляд, трупы с точки зрения ремесла).

5. Отказаться от корпоративной машины, личной секретарши, кабинета. Сесть в одну комнату с репортерами или как минимум с другими редакторами. (Казалось бы, не так уж важно, где сидит главный редактор. Но ты не чувствуешь редакцию, когда сидишь отдельно от нее, не можешь что-то на лету подсказать, помочь нужной ссылкой или телефонным номером, утешить, посоветовать. В кабинет не всякий ведь понесет свои слезы и неудачи, а сидя в ньюсруме со всей командой, многое замечаешь и выбираешь, в чем участвовать, а в чем нет. Жаль, что сейчас повсюду ликвидируют курилки: я в них много поработал, придумал сотни поворотов тем, вытер декалитры девичьих слез. На мой взгляд, если главред не участвует в производственной текучке, его работа во многом теряет смысл и главредские функции берет на себя кто-то другой — тот, кто сидит с журналистами рядом. Когда редакция слишком большая и всех журналистов невозможно охватить взглядом, полезно посадить вместе всех ключевых редакторов. В «Ведомостях» комната, где они все собраны, именуется Аквариумом — у нее всегда была стеклянная стена, через которую видно ньюсрум. По крайней мере с самыми важными участниками процесса главред в такой комнате общается постоянно. Некоторые любители кабинетов жалуются на шум, на то, что их отвлекают, — у этих людей проблемы с ремесленными навыками. Нормальный журналист способен — и любит — писать в любых условиях, делать несколько дел одновременно. Я не раз видел, как вновь пришедший редактор забивается в кабинет — и жизнь редакции идет своим чередом. Окрестр тоже ведь может играть, не глядя на дирижера, — но так слушатели лишаются особенной трактовки произведения, за которую и дирижеру, и главреду деньги платят).

6. Обязательно редактировать какое-то количество текстов руками. (Журналистика — это ремесло. Ремесленник будет уважать другого ремесленника, только если тот продемонстрирует впечатляющие навыки. Если главный редактор не в состоянии улучшить тексты своих журналистов, непонятно, почему в названии должности присутствует слово «редактор». Улучшение должно быть очевидно автору, или, по крайней мере, редактор должен быть способен убедительно объяснить, почему он что-то меняет, что-то выбрасывает, а где-то требует добрать материал. «Должностным авторитетом» не задавишь неуважение со стороны авторов. А ведь довольно часто бывает, что рядовые журналисты — не менее, а то и более квалифицированные ремесленники, чем главред. В «Ведомостях» я платил большую зарплату правительственному корреспонденту Александру Беккеру, чем получал сам: я никогда не смог бы принести из Белого Дома те эксклюзивы и блестящие интервью, которые притаскивал Саша. Он просто не хотел быть начальником. А мое право начальствовать он и другие асы признавали, потому что я правильно задавал вопросы, представлял себе, как украсить сданный впопыхах текст, как соорудить материал из кусочков, собранных разными журналистами. Иначе говоря, умел на приемлемом для них уровне делать их работу. Так же, кстати, и программистам бессмысленно назначать ничего не понимающего в их деле начальника: будут посмеиваться за спиной и обманывать, глядя в глаза. В редакции такое не менее опасно).

7. Ответсек — это ты. (О структуре редакции мы поговорим в следующей главе. Здесь достаточно, наверное, сказать, что наем ответственного секретаря — или, если речь идет о сайте, отдельного выпускающего — это капитуляция со стороны главреда. Он должен сам контролировать все редакционные процессы, понимать систему дедлайнов и, в идеале, присутствовать при сдаче в печать каждого номера бумажного издания. Иначе будут проблемы, как со знаменитым текстом Владислава Бородулина в «Коммерсанте» о том, как тогдашний премьер-министр Евгений Примаков не полетел в Штаты, узнав об американских бомбардировках Сербии. Главный редактор газеты Раф Шакиров не только не присутствовал при сдаче номера — до него не смогли дозвониться, чтобы обсудить эмоциональный текст, в котором Бородулин писал: «Евгений Примаков уже в самолете, летящем в Вашингтон, отменил свой визит в США. Тем самым премьер-министр России сделал свой выбор — выбор настоящего коммуниста. Большевика, готового полностью пренебречь интересами свой Родины и народа в угоду интернационализму, понятному только ему и бывшим членам КПСС». Текст, открывавший номер, с утра поразил главреда, который потом извинялся перед Примаковым; Бородулину пришлось в скором времени редакцию покинуть. Всего этого безобразия можно было избежать, если бы главред делал свое дело, выпускал газету, знал, что в ней на первой полосе. Если ты это делаешь, ответственный секретарь — или «выпускающий», как ни назови — тебе ни к чему).