Мимо опять прошёл официант с подносом, и Лев опять остановил его, чтобы вручить Юле бокал с шампанским, а себе взять рюмку с коньяком.

– Напьемся мы с тобой, – покачала она головой.

– И что, боишься, на неформальные отношения потянет? – усмехнулся он.

Это её отрезвило. Знал бы Лев, как она постоянно себя встряхивает. Как запрещает себе расслабляться и воспринимать его как интересного мужчину, а не как чужого мужа. И просто чужого…

– А хорошо, что мы с тобой успели поужинать. Сейчас бы алкоголь так шарахнул по мозгам, а тут… будто бы и не пили.

К ним подошел какой-то большой даже не мужчина, мужик, такой он весь – будто вытесанный из глыбы. Весь квадратный, монументальный. Но что-то горело в его серых глазах, отчего трудно было в них долго смотреть. Затягивало, как в воронку. Наверное, так ощущалась его мужская сила. И мужчина об этом знал. Ишь, как смотрел на неё, не мигая.

Юля заставила себя мысленно улыбнуться, пришпилив к нему свое замечание насчет того, что мужчина должен быть чуточку красивее обезьяны.

Вот ведь и в самом деле, не увлекайся она совсем другим, могла бы и потянуться вслед за его призывным взглядом. В нём жило что-то первобытное. Так, наверное, смотрели самцы на самок когда-нибудь в эпоху неолита…

– Лев, познакомь со своей девушкой, – скорее приказал, чем попросил он, – а то Иван мне все уши прожужжал, какая она у тебя особенная.

– Даже странно, что это тебя заинтересовало. Она всего лишь медсестра, – отозвался Колесников, – и вовсе не модель… Знакомься, Юля, это наш почти легальный миллиардер Овчинников Александр Юрьевич…

– Ну, модели нам поднадоели, – хохотнул мужчина, склоняясь над Юлиной рукой. Поднял голову и посмотрел Юле в глаза. – А Юленька – хорошая медсестра?

– Говорят, очень, – чуть раздвинул в улыбке губы Лев.

– Тогда почему – всего лишь? Профессионал в каждом деле – это то, чем стоит гордиться. А вы бы хотели, Юля, поступить в медицинский институт? А то я мог бы поспособствовать.

– Саша, ну, до чего вы наглые мужики! Иван попытался на девчонку наехать, теперь – ты.

– Видишь ли, я не сторонник зариться на чужое, но, говорят, у тебя вроде семья крепкая, как дуб…

– Нашёл, с чем сравнивать семью!

– А ещё говорят, что Юлю ты представляешь, как своего друга? Заметь, друга, а не женщину. И, хотя я не верю в дружбу мужчины и женщины, такое утверждение как раз говорит, что девушка – ничья.

Взглянув на пребывающую в смятении Юлю, он будто спохватился.

– То есть, я хотел сказать: любой из нас может за нею поухаживать, не так ли? Ты ведь не станешь возражать, если я приглашу твоего друга на очередной танец. Вы потанцуете со мной, Юля?

– Потанцую, – согласилась девушка.

Она даже не ожидала, – скорее всего, и Лев тоже, – что будет пользоваться таким успехом у мужчин.

– Лев Владимирович, можно тебя на минутку? – подошел к нему какой-то мужчина.

Тот попросил.

– Подожди меня, я сейчас вернусь.

Наверное, мужчины сговорились, потому что Лев и в самом деле вернулся быстро, но Юля уже танцевала с Александром Юрьевичем.

Потом её прямо в танце перехватил какой-то Владик, потом опять Юрий Борисович, – он сообщил ей свое имя-отчество, и она постаралась запомнить. В общем, она минут пятнадцать вообще не подходила к своему месту.

– Что происходит? – наконец разозлилась Юля. – Чего вдруг я оказалась на этом вашем вечере переходящим призом?

Мужчины как будто нарочно уводили её от Колесникова, передавая из рук в руки.

Так что, когда очередной кавалер пригласил её на танец, она попросту отказалась.

– Простите, я устала.

А что, разве нельзя устать от обилия впечатлений?

Скорее всего, Иван Васильевич, в большой компании мужчин, стал её расхваливать, вот мужик и повалил на свеженькое. Типичный пример самого беззастенчивого пиара.

Короче, Юля подошла ко Льву и попросила:

– Мы не могли бы выйти на свежий воздух? Хотя бы ненадолго.

– Да, да, конечно, – он предложил ей руку и вывел из зала.

– По-моему, шутка затянулась, – сказала она, – но если бы я ещё и знала, что они хотят этим сказать?

– Мстят, – усмехнулся он. – Раньше я ведь с Маргаритой на вечера приходил. А она танцевала только со мной… И вообще, каюсь, я слишком часто умничал.

– Умничал? – удивилась она.

– Ну, вроде учил жить старших товарищей. Так получилось, то один с женой развелся¸ то другой, ну я и высказался типа того, что надо уметь, с женщинами обращаться. И вот… что они видят? Я без Маргариты, с незнакомой девушкой… Значит, не всё у меня так хорошо. Причем, даже не стали спрашивать, почему я без Риты, а всё уже для себя решили. Народ обрадовался. Ты же знаешь, неприятности других нас подстегивают. Типа: а у меня всё не так уж плохо, если у таких, как Колесников, не всё ладно…

– Иными словами, не столько я им понравилась, сколько они твоим неприятностям радуются? – решила уточнить Юля.

– Нет, я, конечно, слишком много на себя беру… Скорее всего, почуяли, волки, свежее мясо!

– Это я – свежее мясо?

Юля подумывала, обидеться или посмеяться? Но взглянула на его недовольное лицо и передумала.

Маргарита – его жена, а Юля, как он сам сказал, друг, тогда непонятно, чем он недоволен? И вообще, откуда опять эта невольная жалость к нему?

А он как будто почувствовал её настроение. И как будто ни с того, ни с сего спросил:

– Останешься сегодня со мной?

Вот что должна была почувствовать при этих словах нормальная, уважающая себя, женщина? Зная всю преамбулу их сегодняшнего времяпровождения. Он же обещал: не приставать, на неё не давить. Ему нужно было лишь прийти с нею на этот вечер.

То есть, Юля могла бы найти немало причин, чтобы отказаться от его предложения, а она неожиданно для себя согласно кивнула.

«Ты что, совсем спятила?» – тщетно возмущался её внутренний голос. Но Юля – вот чокнутая – опять сжала зубы и не захотела отступать, пятиться назад. Он подумает, что она струсила…

Да, какое тебе дело до того, что он подумает! Главное, как себя будешь чувствовать ты.

Далеко она уйдет со своим дурацким характером!

Юля смотрела, как он тут же при ней, тыкал в какую-то кнопку на мобильнике – вызывал того, кто в память телефона намертво вбит – и начал говорить. Она подумала, не отойти ли подальше, но он и сам не попытался это сделать, и говорил с Ритой, а Юля слышала каждое ее слово.

– Рита, – сообщил он, – я сегодня домой не приду.