– Непонятно, почему вообще я должна смеяться? Я, между прочим, сделала бы все, чтобы ваша семья была такой же, как прежде…

– А какой? – спрашивает Лев с деланным интересом.

– Образцово-показательной.

Сегодня в зеркале она себе так понравилась, в этом обтягивающей тело платьем, что сразу же решила: увиденную фигуру необходимо поддерживать. Потому и объяснила этим свое желание съесть поменьше. А то ведь когда редко выходишь в свет, как-то отпадает необходимость так уж тщательно следить за собой. Конечно, она не будет ходить в фитнес-клуб, но делать зарядку по утрам – почему, нет?

Она отвлеклась на мгновение и не сразу сообразила, почему Лев так удивленно на неё смотрит.

– Тебе именно такой показалась наша семья?

Юля растерялась.

– Я что-то не то сказала?

– Нет, отчего же, всё то… Может, я представлю тебя, как свою любовницу? –он скривил рот и создалось впечатление, что Лев разозлился на неё, хотя Юля и не знала, за что.

Но от слова – любовница – невольно вздрогнула.

– Какую игру вы со мной затеяли, а, Колесниковы? Рита вроде в шутку… – она споткнулась. И едва не повторила вслух фразу, которую говорила ей Рита. Теперь для полной картины надо ещё её заложить. Труден только первый шаг. И потому Юля поспешно придумала вовсе неподготовленную фразу. Тем более что Лев, конечно же, был настороже.

– Так что Рита в шутку? – тут же подхватил он. Но поскольку к столику подошел официант, спросил её уже о другом. – Ты как относишься к морепродуктам?

– Хорошо, – сказала Юля, мысленно благодаря за предоставленную ей передышку.

– Тогда салат из креветок, фондю…

Что за блюдо, она первый раз о таком слышала. Но ничего, не может же любое блюдо быть настолько несъедобным, что, напрягшись, его нельзя было бы съесть.

– Рита в шутку сказала, что тебе надо было бы жениться на такой, как я.

– А какая ты?

– Якобы, покладистая.

– А на самом деле – нет?

– По крайней мере, долго пользоваться собой вам обоим я не позволю.

– Ого! – присвистнул он. – Слова-то какие ты находишь. Это как же мы тобой пользуемся?

Кажется, разозлившись, она и вправду далеко зашла. Теперь надо выгребать из этого завала.

– Вот скажи, ты и в самом деле, не мог найти другой девушки, чтобы взять ёе с собой? Назло Маргарите. Чтобы она наверняка об этом узнала и в свою очередь стала ревновать тебя. А там, от ревности до любви – один шаг? А та, что попалась вам под руку… Чего с нею церемониться?

– Ты все смешала в одну кучу.

– Куча – не куча, но кое-какой запашок имеется.

Он невольно фыркнул, но опять помрачнел.

– Конечно, это ведь удобно, когда в любой момент можно заслониться от летящей в тебя стрелы другим человеком… Извини!

– Стрелы! И кто же это в тебя стреляет, что за литературные образы.

– Женушка стреляет.

– А ты – в неё.

– А я – в неё, – повторил он.

– Хорошо, а как ты хотел бы сам представить меня?

Он на мгновение задумался.

– Пожалуй, ты права, я скажу, что ты – мой друг, а если кто-то спросит, где Рита, я скажу, что она слегла с ангиной.

Фантазии у него, похоже, кот наплакал.

– Нехорошо говорить о здоровом человеке, что он болен. Примета плохая.

– Ничего, один раз можно и соврать. Я потом свечку поставлю за здравие.

– Скажи лучше, что она уехала в Питер на симпозиум стоматологов.

– А такой есть?

– Есть, – улыбнулась Юля, – да и кто в этом усомнится?

– Скажи, что бы я мог для тебя сделать? – вдруг спросил Лев, внимательно её разглядывая.

– Спасибо, ничего, – удивленно выдавила она.

Но задумалась. Неужели Юля изобразила себя такой несчастной, что Льва проняло. Стыдно стало, что он ею заслоняется?

Принесли салат, и Юля почувствовала, что проголодалась, но постеснялась налегать на еду – не жрать же её позвали!

Правда, потом вдруг на себя же и начала злиться: а зачем ещё? Уж пожрать-то ей ничего не мешает. Она нарочно думала грубо, даже со злостью. Так ей легче было чувствовать себя в своей тарелке. Она устроилась за столом поудобнее и начала с аппетитом есть.

Фондю ей понравился. Или понравилось? Надо будет у мамы спросить, фондю – он или она? Как и то, что его разогревали на спиртовке прямо на столе. Чем-то это напоминало сложный омлет. Юля сама иной раз любила что-нибудь на эту тему сочинять, но чтобы делать блюдо на вине, на это Юлиной фантазии прежде не хватало. Надо будет почитать в кулинарной книге: что ещё в этот фондю добавляют, кроме вина, сыра и специй.

Ни фига себе, закуска! У неё даже в голове зашумело. Нарочно, что ли Лев заказал второе блюдо – алкоголь!

Но потом принесли крепкий кофе, и ощущение похмелья прошло.

Колесников был прав, что сначала завел её в ресторан. Теперь, после вкусного ужина она как бы согрелась изнутри и сразу почувствовала себя веселее. Теперь можно было идти куда-то и изображать кого-то.

Для своего банкета городские предприниматели сняли банкетный зал нового кафе. Не на задворках, но и не в самом центре. По крайней мере, участники банкета добирались без особых препятствий.

Юля вошла в зал под руку с Львом и сразу была ослеплена обилием огней и бриллиантов на женщинах. То, что у нее не было бриллиантов, ничуть девушку не смутило. Она даже подумала, что с бриллиантами чувствовала бы себя неуютно, потому что поневоле стала бы сравнивать, у кого лучше и дороже… А так… Между прочим, она недавно прочитала в одном женском журнале, что в этом сезоне модна именно бижутерия.

– Расслабься! – шепнул ей Лев. – Ты так зажата, что у тебя даже рука потяжелела.

Пошутил.

– Со стороны так заметно моё волнение?

– По крайней мере, ты вцепилась в мою руку как напуганная обезьянка.

– Ну, вот, теперь и обзываешься.

– Улыбку, пожалуйста. На тридцать два зуба не надо, а зубов на семь – попробуй.

Юля невольно прыснула. Но тут же опять мысли её заметались, как напуганные муравьи: интересно, Рита сегодняшний вечер тоже не одна проводит? Лев ведь сказал ей, что его пригласили на этот бал, она отказалась, но вряд ли подумала, что он из-за неё тоже не пойдёт.

К ним подошел какой-то импозантный мужчина, тоже, как и Колесников, в смокинге с бабочкой.

Кстати, Юля никогда не была на вечере с мужчиной в смокинге. Мало того, что у неё и платья-то вечернего не было такого, чтобы спина вся открытая и декольте чуть ли не до пояса…