– Здравствуйте, Лев Владимирович! – проговорил мужчина, растягивая гласные. – Вы не можете не удивлять. Что это за юная красавица рядом с вами?

– Мой хороший друг, Юленька. А это – наш главный подрядчик. – Иван Васильевич.

Подрядчик поцеловал ей руку, Юля улыбнулась:

– Очень приятно.

Тот задержал на ней взгляд.

– Странно, я думал, таких женщин уже не выпускают.

– Каких – таких?

– С добрыми, ясными глазами. Без цепкого оглядывания. Без грубого кокетства…

– Но-но, не увлекайся! – похлопал его по руке Лев. Юле показалось, в его глазах мелькнуло удивление. – Всё-таки девушка пришла со мной… Ох, уж, эти подрядчики, так и рвут из рук, что заказы, что женщин…

Но мужчина, казалось, не обращает внимания на слова Колесникова.

– Юленька, хоть один танец мне будет обещан?

– Будет, – улыбнулась Юля.

Официант придвинулся к ним с подносом, Лев спросил её взглядом: «Шампанского?», она кивнула. Себе он взял коньяк и подвел её к барной стойке.

– Давай оглядимся. А то не успели войти в зал… А что, вид неплохой. Закуска на уровне. Оркестр, как и положено, симфонический… Кстати, а ты не знаешь, почему теперь на корпоративах всё время классику играют? Мы же в ней по большому счету ничего не рубим. И в свободное время не слушаем. По крайней мере, большинство из нас.

– Могу только догадываться, – проговорила Юля. – Хотим соответствовать собственным представлениям о высшем обществе, не подозревая, что в нём по-настоящему гораздо больше составляющих.

– Например?

– Например, воспитание. Это ведь не только пропустить женщину вперед или уступить ей место, это целый пласт…

– Бэби, вы увлекаетесь философией?

Все-таки временами Юле с ним неуютно. По крайней мере, пока. Он будто не ждёт от неё ничего умного, а когда-таки слышит что-то неожиданное, так шумно удивляется и при этом старается уколоть, что только этим может обидеть.

– Прости, и в самом деле увлеклась.

– Знаешь, что мне в тебе нравится? Ты не упертая. Ты высказываешь свою точку зрения, но не размахиваешь ею, как палкой. Ты не производишь впечатления железной леди…

– Тебе железные леди не нравятся?

– По-моему, их вообще не должно быть. Железная леди, каменная девка – это же не для настоящих, из плоти и крови! А уж мужчинам рядом с ними порой просто опасно: не оцарапает, так раздавит!

– Такое впечатление, что ты говоришь о ком-то конкретном.

– Ты угадала! – недобро усмехнулся он. – Никогда не говорил об этом с другими… Но мы постоянно воевали с Маргаритой… За независимость! За неприкосновенность! А выяснилось, что между нами не было главного – доверия. Всё жёнушке казалось, что на её свободу покушаются. Чего-то недопонимают, недооценивают… Семейная жизнь – это же не баррикады. И вообще не сражение. И даже не конкурс на звание хозяина дома. Будто нельзя, чтобы в доме имелись оба: и хозяин, и хозяйка…

– Но, может, ты бы проговаривал это вслух, или попытался понять, почему Рита себя так ведёт? Может, здесь гораздо более глубокие корни, чем ты думаешь?.. А что, если ваши столкновения вовсе не так страшны…

Вот, опять она полезла не в своё дело. Ничего удивительного, если за это тебе дадут по носу.

– Может, – нехотя согласился он. – Наверное, мужчины более ленивы по части психологии. Им меньше хочется рассуждать, а больше делать, и тогда женщина должна брать кое-что на себя. Быть помягче, доверительнее…

Оркестр заиграл вальс Штрауса, и к ним направился Иван Васильевич.

– Принцесса, – сказал он, лишь бросив утверждающий взгляд в сторону Льва, – вы вальс танцуете?

Юля оглянулась на своего партнера.

– Иди, иди, – кивнул он, – вальс – это круто, тут я – пас.

От этого Ивана Васильевича просто пыхало жаром, как от печки. То ли он слишком много выпил, то ли от чего-то перевозбудился. Первым делом уцепился за её спину, как черт за грешную душу, а потом стал медленно подтягивать к себе.

– Если вы не перестанете, – сказала ему Юля прямо в ухо, не сопротивляясь даже для виду, – я больше не буду с вами танцевать.

– Извините, – сразу ослабил он хватку. – Я когда вас увидел, своим глазам не поверил. Моя ожившая мечта!

– Но я, если вы ещё не успели заметить, пришла сюда не одна.

– Ерунда, – заявил он самодовольно, – кто не знает, что наш Лев Владимирович женат, и женат счастливо.

– Иными словами, вы думаете, он привёл меня для вас?

Он взглянул на неё с уважением, что ли, и признался:

– Под таким углом зрения я ваш приход не рассматривал.

– Вот и подумайте.

Откуда в ней прорезался этот снисходительный тон? Ведь ему лет сорок, не меньше. Или учитель – вовсе не возраст?

Вальс окончился, и партнер сопроводил её к тому месту, откуда увёл.

– Потрясающе! – проговорил Лев, глядя на неё с новым интересом. – Вот уж не думал, что современные девушки танцуют вальс. Ты хоть видела, что вы были единственной парой?

– Правда? – удивилась Юля. Иван Васильевич своими домогательствами не давал ей даже оглядеться. – Вообще, я думаю, и в самом деле, из моих сверстниц вальс мало кто танцует. Просто у меня родители такие… старомодные. Папа со мной танцевал ещё в детстве, и с той поры я как-то не задумывалась, кто вальс танцует, кто не танцует… В смысле, понадобится – станцую. Но ведь на дискотеках вальсы не танцуют, так что надо мной никто и не смеётся.

Оркестр начал играть что-то медленное, и Лев нарочито торопливо схватил её за руку.

– Пойдём скорее танцевать. А то не успею оглянуться, как тебя опять кто-то уведёт.

– Можно подумать, ты очень этому огорчишься.

– Огорчусь, – проговорил он неожиданно серьезно. Посмотрел ей в глаза. – Как быстро в жизни может всё измениться! Мы не задумываясь шутим: никогда не говори никогда! Ещё вчера я представлял тебя… простенькой медсестрой в бизнесе моей жены… Твоих профессиональных качеств я не знаю, но Ритка говорила, ты молодец…

Отчего-то его слова Юлю опять задели. Простенькая – он даже не понимал, что может этим её обидеть. Или друзья, как они себя позиционируют, не должны обижаться на правду? Ритка говорила… и этот снисходительный тон, который странно не соответствовал его взгляду.Такое впечатление, что он говорил ей одно, а чувствовал совсем другое. Или говорил назло самому себе.

Теперь Лев в танце держал её за талию, и она чувствовала тепло его руки. Неожиданный комфорт от того, что он так близко. Юле захотелось бы, чтобы он вот так обнимал её долго-долго…

Но опять она заставила себя встряхнуться и зажмурилась, избавляясь от морока. Не надо заморачиваться тем, чем не нужно…