Потом он спросит её: «Готова ли она к тому, что само понятие времени и гравитации для неё изменятся? Готова ли она принадлежать и отдаваться без остатка, преданно следуя за своей второй половиной?» Только прежде всего Лана должна исцелить свою душу. И когда её необыкновенные глаза взглянут на мир без грусти - он постучится в её сердце и возможно, приоткроет для неё своё.

- Мой народ против экспериментов генной инженерии, - вдруг заговорил Рэм, обращая внимание на себя. - Эри пользуются лишь тем, что заложила в нас природа, ресурсы, которыми большая часть человечества так и не научилась пользоваться. Псевдонауки и псевдо религии повели мир по ложному пути. Но наше племя сумело сохранить связь с непознанными свойствами трав, минералов и тонкого мира. У нашего шамана нет учёной степени по биологии, но ему известны способы облегчить состояние Ноя.

- Мне только шаманских ритуалов и не хватает, - съязвил Ной. - Хватит уже поднимать эту тему!

- Как хочешь, - пожал плечами Рэм, ожидая возгласа Ланы в следующую секунду.

Что и произошло.

- Ты с ума сошел?! Ной, глупо отказываться, когда шанс найден! Если Рэм так сказал, значит, им стопроцентно удастся тебя спасти.

- Но они стопроцентно запросят свою цену! - заорал Ной, теряя самообладание. - Разве не таковы их законы?!

- Время на размышление ещё есть, - оборвал все возгласы разом, Рэм. - Вижу, что профессора заинтересовало. А теперь давайте уже спустимся с этого склона. У меня есть дела, которые не терпят отлагательств.

До самого дома у озера больше никто не проронил ни слова. Но Рэм знал, что в машине Лана снова затронет эту тему.

Поэтому он опередил её:

- Мы против насильственных экспериментов, зато мы не против исследований. Если эта семейка согласится на наше предложение - мы все только выиграем. Не всё так сложно. Пока Ной получает лекарство - его способность служит племени, а профессор исследует как кугуару смогут избежать неврологических отклонений. Иначе говоря, прежде чем зачать ребёнка - эри должны будут проходить тест на совместимость крови. Психи оборотни начинают меня беспокоить. Хотя, например, вашу пару с Шоном можно забраковать и без теста.

- И ты хочешь, чтобы я уговорила Ноя?

- Его уговорит сам профессор Мэнфри, - усмехнулся Рэм. - Я задел его честолюбие. Я лишь хочу, чтобы ты продолжала меня поддерживать.

- Моё озвучивание реальности выглядит так, будто я поддерживаю лично тебя? - она послала ему вызывающий взгляд. - Жаль, что мой отчаянный способ найти выход ввёл тебя в такое заблуждение.

- О, козюля мстительно кусается. Ты так балдела от моих поцелуев, потому что черпала во мне силы. Я сам тебе позволял, - самоуверенно бросил Рэм. - Но суть Искупления - аскетичность, ограничение себя в отвлекающих внимание удовольствиях, чтобы отыскать источник силы в себе. И мне нужно Лана, чтобы ты его отыскала.

- Я ищу. Но пока только натыкаюсь на стены, углы, острые края, бродя с завязанными глазами рядом с источником сожаления. Зойла говорила, что сила в любви, и что среди искусных подделок и всякого рода одержимостей, очень сложно понять та ли это любовь. … Мне так не хватает Зойлы, - вздохнув, Лана прижалась лбом к холодному стеклу.

***

Распорядок рабочих суток Ланы был как правило однообразным, пока именно этим утром одна из медсестёр не попросила её присмотреть за пациенткой. Женщину поместили в отдельную палату. На вид ей было где-то примерно за пятьдесят, растрепанная и растерянная, она то и дело подходила к окну, беспокойно вглядывалась куда-то вдаль и снова садилась на кровать.

Домой Лана вернулась задумчивее, чем обычно. Слабо улыбнулась Джефу, взъерошила чубчик Кираса, и отказавшись от свежеприготовленного супа легла отсыпаться.

Ближе к вечеру, Рэм застал её стоящей у окна. От запаха её тёплой кожи ему тут же захотелось прижаться к ней и зарыться лицом в её волосы, слабо пахнущие кокосом, а затем поцеловать в губы, которые недавно пили какао. Сдержавшись, Рэм почувствовал раздражительность.

- Как прошёл твой вчерашний день? - поинтересовался он у так и не обернувшейся к нему девушки.

- Странно, - выдавила Лана. - Вчера привезли женщину, которая внезапно потеряла память. Её нашли на мосту. Кстати, муж нашёл, но она его не узнала. Она даже не знает, как её зовут, что она предпочитает из еды, как пользоваться душем. …. Её память словно стёрли ластиком, - в ужасе покачав головой, Лана повернулась к Рэму. - И я поняла как это на самом деле страшно - мечтать всё забыть. А ведь год назад я бы позавидовала этой женщине. Но теперь понимаю, какое это наказание. … Я хочу помнить кого любила, все свои ошибки и радости.

- Я и не стремлюсь заставить тебя всё забыть, - нахмурился Рэм. - Время учит, а не лечит.

- Выглядишь каким-то взъерошенным. Что не так? Снова Шон?

- Ты хочешь ко мне прикоснуться? - вместо этого спросил Рэм, заиграв желваками. Его глаза начали наливаться кровью.

Лана на всякий случай кивнула, но Рэм не собирался останавливать обращение, принявшись стаскивать с себя одежду.

- Тогда прикоснись. В обращённом виде это позволяется, - еле успел прорычать он, прежде чем его тело выгнулось, принимая форму пумы.

…Кугуару мягко подошёл к ней на мощных лапах, играя мускулами и покачивая хвостом. Усевшись у её ног, он стал ждать, внимательно вглядываясь в неё своим жёлтыми кошачьими глазами.

Лана медленно, без резких движений опустилась на пол, осторожно погладив его по шее.

- Я не понимаю, что происходит Рэм, - прошептала она, внутренне сжавшись.

Он потёрся об неё мордой, лизнув в щёку, а затем оглушительно зарычал прямо в лицо. Лана зажмурилась. Кугуару были непредсказуемы и кровожадны, поэтому у неё даже успела промелькнуть мысль о своём последнем миге в этой жизни.

Внезапно наступившая тишина, заставила её приоткрыть глаза. Затаив дыхание перед ней сидел уже обычный Рэм. Голый и хмурый.

- Блин, - Лана отвела взгляд. - Может, нам с тобой лучше не видеться?

- Не выйдет. … Больше этого не повторится. Со своим искушением я разберусь. Закалять характер моя фишка. … Сегодня мы с тобой пойдём ужинать к соседям. Продолжение уроков «хорошая подруга, дочь, соседка». Я не смущаюсь, можешь смотреть, - одеваясь, проговорил он, усмехнувшись, в тот момент, когда она покраснела.

Китана и её муж Титу держались скованно, не особо радуясь гостям, и Лана понимала, что причина в ней, а не в заглянувшем к ним на ужин молодом вожде. Нужно было о чём-то говорить, поэтому некоторые вопросы и темы поднимались невпопад.

- Как тебе работается в больнице? - спросила у неё Китана, разливая чай. Её бронзовая кожа казалась золотистой. Эта молодая женщина очень понравилась Лане своей улыбчивостью и симпатичным лицом. Мягкие движения и особенные взгляды, которые она время от времени посылала своему мужу, говорило о том, что Титу был кугуару. С годами у жён и подруг кугуару вырабатывалась привычка не допускать резкости, чтобы лишний раз не дразнить зверя внутри их мужчин.