Проговариваю в телефон цифру и стук по клавишам тут же стихает.

—Эээ… вы знаете, такие суммы у нас ещё не брали. Мне необходимо будет уточнить информацию. Давайте я переговорю с руководством и свяжусь с вами в течении получаса?

Проклятье! Я так и знала!

—Да, хорошо. Тогда буду ждать от вас звонка… Спасибо.

Кладу трубку, тяжело выдыхаю и упираюсь лбом в ладони!

Чёрт! Башка ещё от нервов разболелась!

Кручу головой и, приложив пальцы к шее, начинаю её разминать.

И в этот же момент, чувствую, как поверх моих ладоней ложатся чьи-то руки.

Точнее, я точно знаю чьи. Потому что в следующую же секунду ноздрей касается запах морского одеколона.

—Давай помогу, Елизавета Алексеевна. Самой себе массаж делать неудобно.

Быстро щёлкаю мышкой, сворачивая окошко с браузером, и поворачиваюсь лицом к Горскому.

Сегодня на нём ярко синие брюки и такого же цвета жилетка.

Рукава белоснежной рубашки как всегда закатаны до локтя, а несколько верхних пуговиц расстёгнуты. И я невольно бросаю взгляд на выбивающиеся из выреза чёрные волоски.

В память некстати врезаются воспоминания о сегодняшнем сне.

Они настолько живые, что, кажется, даже сейчас я чувствую тепло песка, капли воды на лице, и то, как эти самые волоски тёрлись о мою грудь.

Стоит мне только подумать об этом, как меня резко бросает в жар и щёки моментально вспыхивают.

—О чём задумалась, Лизок? Только не говори, что обо мне,— сквозь шум в ушах слышу голос Горского.

Боже… он что, мысли умеет читать?

—А вы что, ещё и массажист, Кирилл Сергеевич?— быстро перевожу тему, бросая взгляд на руку босса, по прежнему лежащую у меня на плече.

—Вообще-то у меня чёрный пояс по эротическому массажу. Могу продемонстрировать. Скажем, сегодня вечером у меня дома.

Массаж простаты сам себе продемонстрируй, кобель.

—Знаете что, Кирилл Сергеевич…

—Знаю, Лизок. Знаю. Кстати, шикарное платье. И на тебе отлично смотрится,— не успеваю я среагировать, как Горский садится рядом со мной на корточки и заглядывает под стол на мои ноги.— Жаль только, что чулки не надела. Я ж тебя всю ночь в них представлял.

Знал бы он, что мне ночью снилось…

—Вот, кстати, на счёт чулок,— вытаскиваю из под стола пакет и протягиваю его Горскому.— Заберите обратно. И туфли тоже.

—Господь с тобой, Елизавета Алексеевна. Чулки, конечно, красивые, кружевные. Но как-то не мой размерчик. Тебе они больше подойдут. Туфли, кстати, на меня тоже не налезут. Да и боюсь, мои друзья, престарелые байкеры, не поймут, если я буду расхаживать в таком виде. А вот тебе в самый раз. Так что носи,— не вставая с корточек, упирается ладонями в стул в миллиметре от моих коленок.— Тем более, что платье ты всё же надела.

—Я его надела, потому что вы мне не оставили выбора! Вы выбросили мою одежду!— выпаливаю, бросая взгляд на руки Горского. Чувствую, как моя кожа вспыхивает в тех местах, где её почти касаются ладони босса.— Заберите, Кирилл Сергеевич.

—Лизок, не хочу тебя расстраивать,— проходится взглядом по моим ногам.— Но чулки тебе тоже придётся надеть.

—Это ещё почему?

—А у тебя стрелка на колготках пошла.

—Где?

—Вот здесь,— не успеваю я среагировать, как Горский натягивает колготки на моей правой ноге, обхватывает обеими руками и резко тянет в разные стороны, разрывая на части.

А потом, не дав опомниться, в два счёта стаскивает с меня туфли, поднимается на ноги и идёт с ними к окну.

—Вы совсем охренели,— подскакиваю с места, когда вижу, что Горский открывает окно, и в порванных напрочь колготках несусь следом.

—Кирилл Сергеевич, верните туфли,— выпаливаю, порываясь вырвать их у этого козла.

—Кирилл,— задирает вверх руку с моими туфлями.

—Чт-то? Не поняла?

—Скажи Кирилл. По имени меня назови, Лиза. И я верну тебе туфли.

Ну уж нет. Не дождётся он от меня этого!

Козёл!

Манипулятор проклятый!

Прикусив губу, снова встаю на носочки и подпрыгиваю, в надежде выхватить туфли из рук босса. Но в тот момент, когда моя рука практически дотягивается до его запястья, Горский ловит меня за талию и рывком прижимает к себе.

Босые ноги в разорванных колготках повисают в воздухе, и из моих лёгких с шумом выбивается воздух, когда я ударяюсь грудной клеткой об грудь босса.

—Вкусно пахнешь, Лизок,— крепче перехватывает меня за поясницу.— Что это за духи?

—Ушастый нянь,— сглатываю, почувствовав как его пальцы проходятся по моим позвонкам. И непроизвольно выгибываюсь, крепче обхватывая Горского за шею.

—Что?— ухмыляется, снова демонстрируя ямочки на щеках.

Чёртовы ямочки. В первый раз вижу их так близко. Да и вообще, всего Горского. Так близко. В первый раз…

—Я говорю, от меня пахнет гелем для душа Ушастый нянь.

—Пользуешься детским гелем?— вздёргивает брови.— Ты меня так добить решила что ли?

—Нет. Добила бы я вас по-другому… с превеликим удовольствием,— желательно ногами по одному месту.— Просто в магазине на детские товары была акция «два по цене одного». Кирилл Сергеевич… отдайте туфли.

Мысленно проклинаю себя за внезапно охрипший голос.

—Ты знаешь правила, Лизок,— а нет, всё нормально. У Горского он тоже хриплый.

Хотя нет. Ни черта это не нормально! Вообще всё, что сейчас происходит, ничерта не нормально!!!

—Кирилл,— прикрыв глаза, медленно выдыхаю,— Отдай мне, пожалуйста, туфли.

Сердце рикошетом влетает в рёбра, когда я называю босса по имени, и начинает барабанить там как умалишённое. А когда я думаю о том, что Горский это наверняка чувствует, оно разгоняется ещё хлеще.

—Так то лучше, Елизавета Алексеевна,— опускает взгляд на мои губы, и я машинально провожу по ним кончиком языка. Вижу, как в этот момент у Горского дёргается кадык, от того, что он сглатывает.

—Так то лучше,— повторяет.— Но… нет.

—Чт-то?— выдавливаю растерянно.

А в следующий момент босс ставит меня на ноги и выбрасывает мои туфли в распахнутое окно с пятнадцатого, твою мать, этажа!!!

Кирилл

—Ты… вы… вы охренели что ли, Кирилл Сергеевич?!

Курносая подлетает к окну и, уперевшись в него ладонями, смотрит, как её китайские лабутены летят вниз, распластываясь на асфальте.

А потом резко разворачивается и одаривает меня таким взглядом, будто я сейчас отправлюсь следом.